Евгений Клячкин - Песни Страница 18

Осенний романс

Отчего в глазах прозрачно-карихзолотая грусть?Не печалься, славный мой товарищ,больно, ну и пусть.Разве это осень, если сброшенпервый жёлтый лист?Если столько ласки сердце носит?Милая, очнись.

      Не грусти, коль жизнь покажется      одинокою — это кажется.      Обязательно окажется      кто-то нужный на пути.      И как странно всё изменится,      неизвестно куда денется,      что мешало нам надеяться      от беды своей уйти.

Красною листвой земля согрета —гаснущий костёр.В лес, осенним золотом одетый,я войду, как вор.В синей вышине сомкнулись кроныв жёлтое кольцо.Посмотри же на свою корону,подними лицо.

      И, судьбой не избалована,      вдруг проснёшься ты коронованной,      царство осени бесценное      упадёт к твоим ногам.      И, прекрасна, словно Золушка,      ты на месте в этом золоте,      и сама, как драгоценность, ты,      хоть себе не дорога.

Вздрагивая, ляжет на ладоникрохотный листок.Ты не бойся, мы тебя не тронем,жёлтый огонёк.Опускайся где-нибудь в сторонке —мы замедлим шаг —где твои братишки и сестрёнкимеж собой шуршат.

      В этом шорохе услышится:      Ах, как дышится, ах, как дышится!      Даже, падая, колышется      каждый листик, погляди!      Разве можно разувериться,      если любится и верится,      если хочется надеяться,      если столько впереди.

Осенняя песня

В небеоблака из серой ваты,сыровато, серовато —не беда, ведь я привык…В лужеэта вата намокает,и, волнуясь, пробегаетпод водою мой двойник.

Людидаже днем не смотрят в окна,на дожде антенны мокнут —телевизоры в тепле…Городподставляет небу крыши,притворяясь, что не слышиттанец капель на стекле.

Вечердарит свету отраженья,и квартир немые звеньяповисают над двором…Ветеротражения полощет.Он на ощупь ищет площадьи освистывает дом.

Осенняя цыганочка

Мучит голову рассвет —осень год за годом.Нету дня и ночи нет —славная погода.Капли скачут на стекле —городские шутки!Ах, не будет ли светлейднем хоть на минутку.

Год ли, день ли — так сошлось:все по счету платишь.Даже брызги от колес —все летят на платье.Не промажет ни одна —все сполна досталось.Да была ль в году весна? —Сроду не бывало.

Завести коня во двор,запереть ворота.Кто там бродит — гость иль вор —думать неохота.А подумать — все равно,все равно — сворует.Оглянись, с кем пьешь вино?Кто тебя целует?

Мучит голову рассвет.Что ж, рассвет — и только.Не спрошу: «Вам сколько лет?»Осеней вам сколько?Ночь проходит по земле,капли бьют цыганку.Вроде стало веселей,только наизнанку.Только наизнанку.Только наизнанку.

«Осенняя цыганочка» — редкий случай сплава музыки и стихов, музыки оригинальной совершенно… Стиль цыганочки выдержан, музыка же абсолютно своя. Есть и отчаяние, и ирония. Истоков не было, она сама родилась. Как песня «Грустная цыганочка» оказалась, увы, пророческой, так и в этой песенке что-то сбылось. Своего такого опыта не было, наверное, придумано.

Осень

Осень — падают сомненья,осень — гнутся мачты сосен,осень — близятся решенья,вот такое время — осень.

Осень — время расставанья,дом забит и сад заброшен,и последнее свиданьелишь с тобой одною, осень.

Осень — север голубееи слабей дыханье юга,в ломком золоте аллеи,где-то тихо зреет вьюга.

Осень платит не по капле,осень платит полной меройи за меченые карты,и за верность, и за веру.

Шепот слышен на полсвета,горизонт прозрачно-ясен,и чиста моя планета —вот что значит слово «осень».

Осень. Утро

Листва на откосе.Остатки колосьев.На поле — последний предзимний парад.Но мы постепенноотступим от темыи вступим в осенний пылающий сад

Волос ваших медных,движений победных,ленивых движений на бледной зареи стянутых осьювисок — переносье,плывущих, похожих на темный порез,

зрачков ваших черных,что так обреченнои так далеко начинают светить,когда из неверьярождается вераи рвется дыханье на этом пути…

И ваш ароматнаполнял этот воздух,и вами пронизаны были слова,и падали веки,как падают звезды…И пахли цветы.И ложилась трава…

Остров Валаам

Белые барашки на воде и в небе,Белый пароход у скал на сером фоне тянется, зевая,И висят деревья меж землёй и небом —Детская картинка из далёкой сказки тут же оживает…

      Бим-бом — катится звон      Между водой и облаками.      Дин-дон — чей это звон?      Что там воде отвечают камни?

Ничего не знаем, ничего не надо,Ничего не помним — не было потерь и нет приобретений.Только что рождённым нез накома радость,Но и боль, конечно, тоже не знакома — мы всему поверим…

      Бим-бам — сам Валаам,      Дно прогибая, поднялся грузно.      Дин-дон — да, это он, —      Видно, как дышит мохнатой грудью.

Волосы-деревья на груди могучейВетерок бегучий всколыхнёт, играя, и утихнет сразу,Каменные брови сведены сурово,А в тяжёлых скулах прячется улыбка — нет суровых сказок…

      Дин-дон — в нас этот звон.      Только бы он не прекращался.      Бим-бам — нам это, нам —      Вместо последнего «прощайте».

      Дин-дон — только не стон,      Звон уходящий, нам на счастье.

      Дин — один.      Дон — закон.      Бим — грустим.      Бом — потом.

«Памяти» — для памяти

Рвется к нечистой власти орава речистой швали…

Над проселками листья — как дорожные знаки,К югу тянутся птицы, и хлеб недожатИ лежат под камнями москали и поляки,А евреи — так вовсе нигде не лежат.А евреи по небу серым облачком реют.Их могил не отыщешь, кусая губу:Ведь евреи мудрее, ведь евреи хитрее, —Ближе к Богу пролезли в дымовую трубу.

ХорОпять жиды диктуют, как нам жить.Из всех щелей полезли по Расее.Пора, пора по новой их просеятьи желтою звездой отметить: «жид!»Вон тот, который все привык считать —строчит ли песню или там рассказик, —пускай-ка прежде паспорт нам покажет,тогда увидим, стоит ли читать.Они считают: правда все решит!Они считают: главное — дать цену.Так пусть дают! А ну, катись со сцены!Еврей, который вылез, — это жид.

РомантикКак будто не конец восьмидесятых,а только что задушен пятый год.Разрешено пощупать виноватых,а тот, кто ищет, — он всегда найдет.

ХорДа что скрывать — и Ленин был еврей.На сколько был — на столько ошибался.А вспомнить, на кого он опирался, —тут ясно, что влияние кровей.И если кто-то в чем-то жидоват —повсюду лезет и во все суется, —слегка копнуть — и сразу же найдетсяпрабабка, тетка или старший брат.

РомантикИ лозунг есть — такой для сердца милый,он массой овладеть всегда готовИ станет он материальной силой:Спасать Россию — значит бить жидов.

ХорЖиды, ну сколько нам от вас терпеть!К труду, в поля! В родном Биробиджане.А откровений ваших как не ждали,так и не ждем — ни прежде, ни теперь.Да, в чем-то Гитлер был неправ тогда!Но суть он понял: только путь, которыйведет еврея через крематорий, —единственное средство от жида.

РомантикУвы, умолкло сладостное пенье!В тиши рабочих мест сокрылся хор.Но сохранилась сила впечатленья,и сердце бьется, бьется в упоенье…

АвторИ требует развязки разговор.

Памяти Владимира Высоцкого