Юрий Верховский - Струны: Собрание сочинений Страница 18

3. «Нет, я не помню первой встречи…»

Нет, я не помню первой встречи –Не потому, что шли года:Твои глаза, движенья, речиИ знал я, и любил всегда.

Нет, я не помню расставанья –Последних слов, пожатья рук…Жестокий, горький час прощаньяДля нас не пробил, нежный друг.

Но ни свиданья, ни разлуки;Не без тебя – и не с тобой…За что ж отчаянье и муки?Явись – и протяни мне руки,Мне обреченная судьбой.

4. «Явись же хоть затем, чтоб тихо взор печальный…»

Явись же хоть затем, чтоб тихо взор печальныйС глубокой думою остановить на мне;Чтоб я коснуться мог – безвольный, как во сне –Твоей души многострадальной.

И пусть, отдавшись вновь родной своей волне,Плывешь ты в свой предел, безвестный, хоть недальный;Знай: счастие мое в последний миг, прощальныйМне было явлено вполне.

5. «Ты, может быть, придешь ко мне иная…»

Ты, может быть, придешь ко мне иная,Чем та, что я любил;Придешь, как вновь — не помня и не знаяСвоих великих сил.

Но можешь ли идти со мною рядом,А я — идти с тобой,Чтоб первый взгляд не встретился со взглядомИ в них — судьба с судьбой?

Твоя судьба — предаться полновластью:Суровой — не избыть.Моя судьба — гореть покорной страстью:Иной — не может быть.

СТИХИ ПРОЩАЛЬНЫЕ

И той нередко, чье воззренье

Дарует лиревдохновенье,

Не поверяет он его;

Поет один, подобный в этом

Пчеле, которая со цветом

Не делит меда своего.

Боратынский

1. «Я мнил себя жрецом в кумирне красоты…»

Непосвященных рук бездарно возложенье.

Боратынский

Я мнил себя жрецом в кумирне красоты,Мечтались сном чужим мирские суеты;Дарами мнилися высокого служеньяИ тайнодействия, и рукоположенья.Кто ж, кто полней тебя возмог бы оправдатьИзбрание жреца, приявши благодать –И посвященною таинственною жрицейВоспеть хвалу небес?! Но я – отмщен сторицей:В недоумении ты, бледная, молчишь;Мой гимн – срывается, под сводом – тьма и тишь.

2. «Уроки дерзостной судьбы…»

Уроки дерзостной судьбыЛегли на сердце тяжким грузом,И просветленные мольбыНиспосылать дано лишь музам.

Когда ж богини замолчатВ непостигаемости строгой,Всклубится над земной дорогойСожженной жизни дым и чад.

3. «И всё же я помню твои нежные руки…»

И всё же я помню твои нежные рукиНа холодной решетке балкона,Дыханье акаций, предрассветные звуки,Бело-матовый свет небосклона;

Спадающей влаги чуть заметные струи(Ночь над городом нежно-невинна),И лик твой печальный, и мои поцелуиРук твоих безответных, Нина.

4. «На языке тебе понятном…»

На языке тебе понятномХотел бы я заговоритьО несказанном, необъятномИ близком, близком, может быть.

Но я хочу – и не могу.Останься ж здесь хоть легкой тенью,Не дай взрасти разувереньюНа опустелом берегу.

«Ужель еще я не свободен…»

Ужель еще я не свободенОт старых снов, от прежних чар,Ужель судьбе еще угоденБесстрастный плен, бездушный дар?

Иль при звездах, у ног чинарыМне неотменно суждены,Вовек не плены и не стары,Всё те же трепетные чары,Всё те же ласковые сны?

«Как упоительны поблекшие цветы…»

Как упоительны поблекшие цветыС их тонким и скупым печальным ароматом!В разуверении, на гранях пустотыНе можешь позабыть о сне любви крылатом.Тихонько падают на землю лепестки;Но их сбираешь ты – и жадное дыханьеВпивает медленно томление тоскиИ страсти неземной в земном благоуханье.

«О, если ты прежде любил…»

О, если ты прежде любил –И после ведь ты не разлюбишь;Когда ж, в своеволии сил,Ты узел былого разрубишь, –Знай: ты и в былом не любил;А если любил – не разлюбишь.

В объятиях новой любвиПризнаньем венчаешь былую;Иначе уста оторвиОт уст, что влекут к поцелую.Нет новой, нет прошлой любви.В грядущей – увидишь былую.

ИМЯ

Я позабыл об имени твоем.Не часто ли, мечтания полны,О старом мы по-новому поем?Так серебрит, колдуя, сон луны –Всё тот же томный, тихий водоем.

Ветвей склоненных шепчущая дрожьИ переплески пенистой игры…Ты, зачарован, их не узнаешь,Благословляешь – давние дары:Так на былое сон твой не похож.

Но песню вдруг услышишь, истомлен;Знакомый лик всплывает из воды:Она – всё та ж. И ты – в плену времен:Вступай на путь, где вечные следы,Где зажжено одно – из всех имен.

«Даль – очарована. И разочарованье…»

Даль – очарована. И разочарованьеМогу ль я вымолить у каменной судьбы?И скрипки нежный стон, и ярый вопль трубыМне облекут равно мое в ночи взыванье.

Так явно, что моя предызбранная часть –Владычица, тебя напевами заклясть.И всё грядущее не в том ли, роковое,Чтоб образ твой создать стихи мои могли? –И я увидел бы в торжественном покое:Вот – ты ко мне идешь из голубой дали.

«С пурпуром царственных риз породнится могильное тленье…»

С пурпуром царственных риз породнится могильное тленье;Ты же, раскованный дух, – о, не бессмертен ли ты?Пурпур оставив лобзаний, душистые песни, земному,В тонкий разлейся эфир, здесь отпылавшая страсть.

ЭЛЕГИИ. КНИГА ВТОРАЯ

ЖЕЛАНИЕ

Когда б сейчас, порой апрельской,Покинув гордый сей гранит,Я мог укрыться в сени сельской,Куда мечта меня манит!

Ах, Боже мой, какая негаЖивит любой глухой пустырь!И запах тающего снега –И эта дрожь – и эта ширь!

ЧЕРЕМУХА

Когда и цветок в волосах

Бывал нам сокровищем жизни.

Жуковский

Черемухи нежной цветокС невинным и свежим дыханьемТак просто душе говоритО чем-то далеком и милом.В букете я вижу егоУ женщины в черной одежде.Я вижу его в волосахУ девушки светлой и кроткой.

В плену ль суеты городской,В глуши ли березовой рощи –Былого родные цветыЖивит вдохновенная память.Черемухи нежной цветокДля сердца сокровище жизни –И тихая светлая грусть,И тихая светлая радость.

ВВЕЧЕРУ

1. «За темнолиственной дубровой…»

За темнолиственной дубровойНад хмурою громадой тучЗакат зажегся пурпуровый,В пыланье – холодно-могуч.

Влечет порфирой величавойОн за собой немую ночь –И веет призрачною славой –И меркнет – и уходит прочь.

2. «Перебирать опалы четок…»