Александр Прокофьев - Стихотворения и поэмы Страница 19

13. РАЗЛУКА

…В это время над кромешным буемНизко пролетали облака,Длинную рубаху голубуюНадевала теплая река.

Ах, раскиньтесь, строчки песнопений,Над землею вечно молодой.Речка побежала по ступеням,По которым ходят за водой…

И волной веселой закружилаОтблески багровые зарниц,Белое цветение кувшинок,Брызги первосортных медуниц.

Но стояло сердце при разлуке,Звезды покатились, как рубли,Ведь и яблонь ласковые рукиНичего поделать не могли…

Ой, горит-цветет веселый ситец,Все, кто провожает, — на виду…Может, не уеду, попросите —Не расстанусь с вами, не уйду.

День в окно стучит. Открою ставниСердца.          Кончу с маятой:На кого покину и оставлюДень мой, край мой золотой?

Дорогие, что со мною сталось?Звезды в сходке, тополя в строю.Алый цвет на яблонях,—Останусь!И на вишнях тоже, —Остаюсь!

14. НЕЗНАКОМКА

И головой со мною вровень,Неясная, но хороша,Она идет — пунцовей кровиИ легковесней камыша.

И, в сердце радостное скомкав,Туманный облик стерегу:Я много слышал, незнакомка,О вас на дальнем берегу.

Всё незнакомое — условно.Мои олонецкие мхи, —Я не чуждаюсь родословной,Идущей в песни и стихи.

Прохладой веет бор сосновый,Перемигнулся ветерок,И слышу я напевность словаИ окающий говорок.

Ой, много солнца проворонилаВ снега заметанная ель.Вы из Олонии, Олонии,Далекой радости моей.

И этой радости в угодуПерехвачу и увлекуНе одобряемую модойНеобходимых слов реку.

Я расскажу тебе об озими,А может, позже, напослед, —Что я сличал на Тойво-озереТвой легкий след, чуть видный след.

Я не раздумывал: искать ли?И, не покорствуя судьбе,Я расспросил, какое платьеНадето было на тебе.

И Тойво-озеро с ответом,И летний день сказал тогда:Зелено-громкое, как лето,И голубое, как вода.

Дороги врозь. И мне пути нет.(А сердце вынеслось, любя.)Еще спросил: «А как найти мнеЗвонкоголосую, тебя?»

И вот глаза не проворонили,И день стал краше и светлей…Ты из Олонии, Олонии,Далекой радости моей.

15. УХОД

До свиданья, домик надканавный,Дорогой свидетель всех бесед,Мамушка, Алена Николавна,Старушонка славная,Жалостливая и непосед.Хороший домик мой…Звени, певучая,Не на широкой улице села,Сыграем по такому случаю,Не выходя из-за стола.Но зато, гармонь, возле рябины,От которой вдаль идет весна,Милую, любимуюКрепче, да и песенней прославь.Ухожу от вытянутых пожен,Не раздумывая, вдруг…Эх, прощай, которая моложеВсех своих отчаянных подруг.А отец, поднявшийся на пристань,Переспорил говор берегов:«Пусть найдет деревня гармониста —Гармонистей парня моего!»

16. ВАСЬКА ТЮРИН

Родина моя, Светлана,В нашем муторном краюВаська Тюрин крупным планомВходит в песенку мою.

В правой ручке — тросточка,В левой — папиросочка,Выбирает с кондачкаДевочку-подросточка!

Она выходит первой павою,И рядом с ней Василий Павлович.И сказала девка:«В этот деньТы, Василий, мною володей.

Ты меня, черноволосый бахарь,Открутил от дома, от столаДорогой немецкою рубахой,Черноусьем крепким, как смола».

Васька вынул папиросу «Ю-Ю»,Посмотрел на милую свою.И вот она выходит павою,И рядом с ней Василий Павлович.

А Леньке Моничеву некудаПриткнуться трудной головой,И он идет, бледнее некрута,По той дорожке столбовой…

Это вишенье в цветуОторвало первый тур!

Это зори заигралиНа гармонике губной,

По записке, по программе,Барахольной стороной.

Дома хлеба ни куска,Ваське улица узка!

Васька песенку тасует,Свищет в белый огород:«Кавалерчики танцуют,Барышни наоборот!»

По забавам, по минутам(Сколько девок — столько ляс)Васька ножкой — фу-ты, ну-ты —И пустился в новый пляс…

И, удивляясь ловкости и силе,Вышел вечер, так же кучеряв,А женщины подсолнухи лущилиИ улыбались милым дочерям…

17. ДРУЖБА

В это воскресенье, в этот праздник,Бросив всё — квартиру и родню,Прохожу я в песенный заказникНовую поставить западню.

К матушкиной снеди — безразличен…На лядинах встала трын-трава.Я не стану спрашивать лесничих,Где берлоги, где тетерева.

Возле синих островов,Вокруг Буяна(Видно, для того, чтоб ободрить)Товарищи сыграли на баянахСамую громкую кадриль.

Разыграли, и не обнищали(Видно, для того, чтоб ободрить),Длинную, как обещанье,Самую лучшую кадриль…

По заказнику бегут косули,Залегли дорожки, стежки, рвы.Я свои стихи проголосуюНа собранье сосен и травы…

Я ушел от Ладоги приятной,Чтоб иным орудовать багром.Как мне разворачивать, ребята,Слово, поднимающее гром?

Чтоб оно не стыло на приколах,Коль друзей-советчиков не счесть.Песня, будь сердечной и веселойЗа такую дружбу,За такую честь!

18. ПРОЩАНИЕ С РОМАНТИКОЙ

На грудь наседает огромная тяжесть,Колотит по сердцу меня не щадя,Романтика снова уходит бродяжитьПо черным дорогам и площадям.

И ей по следам засвистели ребята,Проспавшие в люльках семнадцатый год,Мелкокалиберные ребята…Ее останавливает обход.

Начнутся расспросы про дальних да близких(Наганы на ленточках портупей):С какими друзьями вела перепискуИ с кем хороводитесь теперь?

Я ставил парус на лодке глубокой,Ревела белугой большая волна.Романтика, амба!«Четыре сбоку,Четыре сбоку!» — кричит шпана…

Сложила губы бантиком,А жительства — на грош,Отборная романтика,Погибельная дрожь!..Бывало, и нередко,Она, войдя в игру,Дрожала, словно веткаНа северном ветру.А там, где вихрь промчалсяВ стремительном году, —Летела на тачанкеВ придуманном аду,Где только степи, степи,Винтовка и обрез,Где только кровь да пепел,Дым до седьмых небес!..А где-то в поле пусто,Тишь да благодать.Шурум-бурум капуста —И песни не видать!

19. РЕЧЬ НА СОБРАНИИ ОДНОСЕЛЬЧАН

Товарищи, одетые в ситец и ластик,Ветер водительствует грозой.На полустанки Советской властиВылито озеро Красных Зорь.

Пусть не поет, не кричит старожиламПтаха несчастная Гамаюн…Небо олонецкое окружилоЗемлю отчаянную мою.

Засуха вас никогда не конала,Ваши угодья — три гряды,Озеро, речка да два канала,С печки рукой достаешь до воды!

Вы — представители Главрыбы…Как ни поверни,Что ни говори —Вот оно озеро — синяя глыба,Целое море, черт побери!

Я принимаю, как награду,Вашу неслыханную зарю.Именем звенящего Ленинграда,Именем Республики говорю:

«Ждем окуней зеленые роты,Сабли плотвы, сигов палаши,Чтоб через Нарвские воротаШли обалдевшие ерши!»

20. ЯБЛОНЕВЫЙ ПОЛОН