Федор Тютчев - Собрание стихотворений Страница 19

С благоговейным упованьем.

В среду восторженных тревог,

В разгар великого волненья,

Приносит вам она залог,

Залог любви и единенья.

Примите же из рук ея

То, что и вашим прежде было,

Что старочешская семья

Такой ценой себе купила,

Такою страшною ценой,

Что память эта и поныне

И вашей лучшею святыней

И вашей жизненной струей.

Примите Чашу! Вам звездой

В ночи судеб она светила

И вашу немощь возносила

Над человеческой средой.

О, вспомните, каким она

Была вам знаменьем любимым,

И что в костре неугасимом

Она для вас обретена.

И этой-то великой мзды,

Отцов великих достоянья,

— За все их тяжкие труды,

За все их жертвы и страданья,

Себя лишать даете вы

Иноплеменной дерзкой ложью,

Даете ей срамить, увы,

И честь отцов и правду божью!

И долго ль, долго ль этот плен,

Из всех тягчайший, плен духовный,

Еще сносить ты осужден,

О чешский люд единокровный?

Нет, нет, недаром благодать

На вас призвали предки ваши,

И будет вам дано понять,

Что нет спасенья вам без Чаши.

Она лишь разрешит вконец

Загадку вашего народа:

В ней и духовная свобода,

И единения венец.

Придите ж к дивной Чаше сей,

Добытой лучшей вашей кровью,

Придите, приступите к ней

С надеждой, верой и любовью.

Около 24 августа 1869

-----------------------------------

* * *

Как нас ни угнетай разлука,

Не покоряемся мы ей

Для сердца есть другая мука,

Невыносимей и больней.

Пора разлуки миновала,

И от нее в руках у нас

Одно осталось покрывало,

Полупрозрачное для глаз.

И знаем мы: под этой дымкой

Все то, по чем душа болит,

Какой-то странной невидимкой

От нас таится — и молчит.

Где цель подобных искушений?

Душа невольно смущена,

И в колесе недоумений

Вертится нехотя она.

Пора разлуки миновала,

И мы не смеем, в добрый час,

Задеть и сдернуть покрывало,

Столь ненавистное для нас!

14 октября 1869

-----------------------------------

СОВРЕМЕННОЕ

Флаги веют на Босфоре,

Пушки празднично гремят,

Небо ясно, блещет море,

И ликует Цареград.

И недаром он ликует:

На волшебных берегах

Ныне весело пирует

Благодушный падишах.

Угощает он на славу

Милых западных друзей

И свою бы всю державу

Заложил для них, ей-ей.

Из премудрого далека

Франкистанской их земли

Погулять на счет пророка

Все они сюда пришли.

Пушек гром и мусикия!

Здесь Европы всей привал,

Здесь все силы мировые

Свой справляют карнавал.

И при криках исступленных

Бойкий западный разгул

И в гаремах потаенных

Двери настежь распахнул.

Как в роскошной этой раме

Дивных гор и двух морей

Веселится об исламе

Христианский съезд князей!

И конца нет их приветам,

Обнимает брата брат…

О, каким отрадным светом

Звезды Запада горят!

И все ярче и милее

Светит тут звезда одна,

Коронованная фея,

Рима, дочь, его жена.

С пресловутого театра

Всех изяществ и затей,

Как вторая Клеопатра

В сонме царственных гостей,

На Восток она явилась,

Всем на радость, не на зло,

И пред нею все склонилось:

Солнце с Запада взошло!

Только там, где тени бродят

По долинам и горам

И куда уж не доходят

Эти клики, этот гам,

Только там, где тени бродят

Там, в ночи, из свежих ран

Кровью медленно исходят

Миллионы христиан…

Первая половина октября 1869

-----------------------------------

А. Ф. ГИЛЬФЕРДИНГУ

Спешу поздравить с неудачей:

Она — блистательный успех,

Для вас почетна наипаче

И назидательна для всех.

Что русским словом столько лет

Вы славно служите России,

Про это знает целый свет,

Не знают немцы лишь родные.

Ах нет, то знают и они;

И что в славянском вражьем мире

Вы совершили — вы одни,

Все ведают, et inde irae! ^1

Во всем обширном этом крае

Они встречали вас не раз,

В Балканах, Чехах, на Дунае

Везде, везде встречали вас.

И как же мог бы без измены,

Высокодоблестный досель,

В академические стены,

В заветную их цитадель,

Казною русской содержимый

Для этих славных оборон,

Вас, вас впустить — непобедимый

Немецкий храбрый гарнизон?

17 декабря 1869

-----------------------------------

^1 Отсюда — гнев (лат.).

Ю. Ф. АБАЗЕ

Так — гармонических орудий

Власть беспредельна над душой,

И любят все живые люди

Язык их темный, но родной.

В них что-то стонет, что-то бьется,

Как в узах заключенный дух,

На волю просится и рвется,

И хочет высказаться вслух…

Не то совсем при вашем пенье,

Не то мы чувствуем в себе:

Тут полнота освобожденья,

Конец и плену и борьбе…

Из тяжкой вырвавшись юдоли

И все оковы разреша,

На всей своей ликует воле

Освобожденная душа…

По всемогущему призыву

Свет отделяется от тьмы,

И мы не звуки — душу живу,

В них вашу душу слышим мы.

22 декабря 1869

-----------------------------------

* * *

Так провидение судило,

Чтоб о величии грядущем

Великого славянского царя

Возвещено вселенной было

Не гласом грома всемогущим,

А звучным писком комара.

1860-е гг.

-----------------------------------

ГУС НА КОСТРЕ

Костер сооружен, и роковое

Готово вспыхнуть пламя; все молчит,

Лишь слышен легкий треск, и в нижнем слое

Костра огонь предательски сквозит.

Дым побежал — народ столпился гуще;

Вот все они — весь этот темный мир:

Тут и гнетомый люд, и люд гнетущий,

Ложь и насилье, рыцарство и клир.

Тут вероломный кесарь, и князей

Имперских и духовных сонм верховный,

И сам он, римский иерарх, в своей

Непогрешимости греховной.

Тут и она — та старица простая,

Не позабытая с тех пор,

Что принесла, крестясь и воздыхая,

Вязанку дров, как лепту, на костер.

И на костре, как жертва пред закланьем,

Вам праведник великий предстоит:

Уже обвеян огненным сияньем,

Он молится — и голос не дрожит…

Народа чешского святой учитель,

Бестрепетный свидетель о Христе

И римской лжи суровый обличитель

В своей высокой простоте,

Не изменив ни богу, ни народу,

Боролся он — и был необорим

За правду божью, за ее свободу,

За все, за все, что бредом назвал Рим.

Он духом в небе — братскою ж любовью

Еще он здесь, еще в среде своих,

И светел он, что собственною кровью

Христову кровь он отстоял для них.

О чешский край! О род единокровный!

Не отвергай наследья своего!

О, доверши же подвиг свой духовный

И братского единства торжество!

И, цепь порвав с юродствующим Римом,

Гнетущую тебя уж так давно,

На Гусовом костре неугасимом

Расплавь ее последнее звено.

15 — 17 марта 1870

-----------------------------------

* * *

Над русской Вильной стародавной

Родные теплятся кресты

И звоном меди православной

Все огласились высоты.

Минули веки искушенья,

Забыты страшные дела

И даже мерзость запустенья

Здесь райским крином расцвела.

Преданье ожило святое

Первоначальных лучших дней,

И только позднее былое

Здесь в царство отошло теней.

Оттуда смутным сновиденьем

Еще дано ему порой

Перед всеобщим пробужденьем

Живых тревожить здесь покой.

В тот час, как с неба месяц сходит,

В холодной, ранней полумгле,

Еще какой-то призрак бродит

По оживающей земле.

Начало июля 1870

-----------------------------------

К. Б.

Я встретил вас — и все былое

В отжившем сердце ожило;

Я вспомнил время золотое

И сердцу стало так тепло…

Как поздней осени порою

Бывают дни, бывает час,

Когда повеет вдруг весною

И что-то встрепенется в нас,

Так, весь обвеян дуновеньем

Тех лет душевной полноты,

С давно забытым упоеньем

Смотрю на милые черты…

Как после вековой разлуки,

Гляжу на вас, как бы во сне,

И вот — слышнее стали звуки,

Не умолкавшие во мне…

Тут не одно воспоминанье,

Тут жизнь заговорила вновь,

И то же в вас очарованье,

И та ж в душе моей любовь!..

26 июля 1870

-----------------------------------

ДВА ЕДИНСТВА

Из переполненной господним гневом чаши

Кровь льется через край, и Запад тонет в ней.

Кровь хлынет и на вас, друзья и братья наши!

Славянский мир, сомкнись тесней…

«Единство, — возвестил оракул наших дней,