Константин Бальмонт - Стихи Страница 2

Нет дня, чтоб я не думал о тебе…

Нет дня, чтоб я не думал о тебе,Нет часа, чтоб тебя я не желал.Проклятие невидящей судьбе,Мудрец сказал, что мир постыдно мал.

Постыдно мал и тесен для мечты,И все же ты далеко от меня.О, боль моя! Желанна мне лишь ты,Я жажду новой боли и огня!

Люблю тебя капризною мечтой,Люблю тебя всей силою души,Люблю тебя всей кровью молодой,Люблю тебя, люблю тебя, спеши!

Мой друг, есть радость и любовь…

Мой друг, есть радость и любовь,Есть все, что будет вновь и вновь,Хотя в других сердцах, не в наших.Но, милый брат, и я и тыМы только грезы Красоты,Мы только капли в вечных чашахНеотцветающих цветов,Непогибающих садов.

Долины сна

Пойду в долины сна,Там вкось ростут цветы,Там падает ЛунаС бездонной высоты.

Вкось падает она,И все не упадет.В глухих долинах снаГустой дурман цветет.

И странная струнаИграет без смычков.Мой ум – в долинах сна,Средь волн без берегов.

Фантазия

Как живые изваянья, в искрах лунного сиянья,Чуть трепещут очертанья сосен, елей и берез;Вещий лес спокойно дремлет, яркий блеск луны приемлетИ роптанью ветра внемлет, весь исполнен тайных грез.Слыша тихий стон метели, шепчут сосны, шепчут ели,В мягкой бархатной постели им отрадно почивать,Ни о чем не вспоминая, ничего не проклиная,Ветви стройные склоняя, звукам полночи внимать.Чьи-то вздохи, чье-то пенье, чье-то скорбное моленье,И тоска, и упоенье,- точно искрится звезда,Точно светлый дождь струится,- и деревьям что-то мнитсяТо, что людям не приснится, никому и никогда.Это мчатся духи ночи, это искрятся их очи,В час глубокой полуночи мчатся духи через лес.Что их мучит, что тревожит? Что, как червь, их тайно гложет?Отчего их рой не может петь отрадный гимн небес?Всё сильней звучит их пенье, всё слышнее в нем томленье,Неустанного стремленья неизменная печаль,Точно их томит тревога, жажда веры, жажда бога,Точно мук у них так много, точно им чего-то жаль.А луна всё льет сиянье, и без муки, без страданьяЧуть трепещут очертанья вещих сказочных стволов;Все они так сладко дремлют, безучастно стонам внемлютИ с спокойствием приемлют чары ясных, светлых снов.

Уходит светлый май

Уходит светлый май. Мой небосклон темнеет.Пять быстрых лет пройдет,- мне минет тридцать лет.Замолкнут соловьи, и холодом повеет,И ясных вешних дней навек угаснет свет.И в свой черед придут дни, полные скитаний,Дни, полные тоски, сомнений и борьбы,Когда заноет грудь под тяжестью страданий,Когда познаю гнет властительной судьбы.И что мне жизнь сулит? К какой отраде манит?Быть может, даст любовь и счастье?О нет! Она во всем солжет, она во всем обманет,И поведет меня путем тернистых бед.И тем путем идя, быть может, падать стану,Утрачу всех друзей, моей душе родных,И,- что всего страшней,- быть может, перестануЯ верить в честь свою и в правду слов своих.Пусть так. Но я пойду вперед без колебаньяИ в знойный день, и в ночь, и в холод, и в грозу:Хочу я усладить хоть чье-нибудь страданье,Хочу я отереть хотя одну слезу!

Камыши

Полночной порою в болотной глушиЧуть слышно, бесшумно, шуршат камыши.О чем они шепчут? О чем говорят?Зачем огоньки между ними горят?Мелькают, мигают – и снова их нет.И снова забрезжил блуждающий свет.Полночной порой камыши шелестят.В них жабы гнездятся, в них змеи свистят.В болоте дрожит умирающий лик.То месяц багровый печально поник.И тиной запахло. И сырость ползет.Трясина заманит, сожмет, засосет."Кого? Для чего? – камыши говорят,Зачем огоньки между нами горят?"Но месяц печальный безмолвно поник.Не знает. Склоняет все ниже свой лик.И, вздох повторяя погибшей души,Тоскливо, бесшумно, шуршат камыши.

Челн томленья

Вечер. Взморье. Вздохи ветра.Величавый возглас волн.Близко буря. В берег бьетсяЧуждый чарам черный челн.

Чуждый чистым чарам счастья,Челн томленья, челн тревог,Бросил берег, бьется с бурей,Ищет светлых снов чертог.

Мчится взморьем, мчится морем,Отдаваясь воле волн.Месяц матовый взирает,Месяц горькой грусти полн.

Умер вечер. Ночь чернеет.Ропщет море. Мрак растет.Челн томленья тьмой охвачен.Буря воет в бездне вод.

Я буду ждать…

Я буду ждать тебя мучительно,Я буду ждать тебя года,Ты манишь сладко-исключительно,Ты обещаешь навсегда.Ты вся – безмолвие несчастия,Случайный свет во мгле земной,Неизъясненность сладострастия,Еще не познанного мной.Своей усмешкой вечно-кроткою,Лицом, всегда склоненным ниц,Своей неровною походкоюКрылатых, но не ходких птиц,Ты будишь чувства тайно-спящие,И знаю, не затмит слезаТвои куда-то прочь глядящие,Твои неверные глаза.Не знаю, хочешь ли ты радости,Уста к устам, прильнуть ко мне,Но я не знаю высшей сладости,Как быть с тобой наедине.Не знаю, смерть ли ты нежданнаяИль нерожденная звезда,Но буду ждать тебя, желанная,Я буду ждать тебя всегда.

Лунный свет

Когда луна сверкнет во мгле ночнойСвоим серпом, блистательным и нежным,Моя душа стремится в мир иной,Пленяясь всем далеким, всем безбрежным.

К лесам, к горам, к вершинам белоснежнымЯ мчусь в мечтах; как будто дух больной,Я бодрствую над миром безмятежным,И сладко плачу, и дышу – луной.

Впиваю это бледное сиянье,Как эльф, качаюсь в сетке из лучей,Я слушаю, как говорит молчанье.Людей родных мне далеко страданье,Чужда мне вся земля с борьбой своей,Я – облачко, я – ветерка дыханье.

О, женщина, дитя, привыкшее играть…

О, женщина, дитя, привыкшее игратьИ взором нежных глаз, и лаской поцелуя,Я должен бы тебя всем сердцем презирать,А я тебя люблю, волнуясь и тоскуя!Люблю и рвусь к тебе, прощаю и люблю,Живу одной тобой в моих терзаньях страстных,Для прихоти твоей я душу погублю,Все, все возьми себе – за взгляд очей прекрасных,За слово лживое, что истины нежней,За сладкую тоску восторженных мучений!Ты, море странных снов, и звуков, и огней!Ты, друг и вечный враг! Злой дух и добрый гений!

Ковыль

Точно призрак умирающий,На степи ковыль качается,Смотрит месяц догорающий,Белой тучкой омрачается.И блуждают тени смутныеПо пространству неоглядному,И, непрочные, минутные,Что-то шепчут ветру жадному.И мерцание мелькнувшееИсчезает за туманами,Утонувшее минувшееВозникает над курганами.Месяц меркнет, омрачается,Догорающий и тающий,И, дрожа, ковыль качается,Точно призрак умирающий.

Лебедь

Заводь спит. Молчит вода зеркальная.Только там, где дремлют камыши,Чья-то песня слышится, печальная,Как последний вздох души.

Это плачет лебедь умирающий,Он с своим прошедшим говорит,А на небе вечер догорающийИ горит и не горит.

Отчего так грустны эти жалобы?Отчего так бьется эта грудь?В этот миг душа его желала быНевозвратное вернуть.

Все, чем жил с тревогой, с наслаждением,Все, на что надеялась любовь,Проскользнуло быстрым сновидением,Никогда не вспыхнет вновь.

Все, на чем печать непоправимого,Белый лебедь в этой песне слил,Точно он у озера родимогоО прощении молил.

И когда блеснули звезды дальние,И когда туман вставал в глуши,Лебедь пел все тише, все печальнее,И шептались камыши.

Не живой он пел, а умирающий,Оттого он пел в предсмертный час,Что пред смертью, вечной, примиряющей,Видел правду в первый раз.

Другу