Сергей Есенин - Озорной Есенин Страница 2

Смешанные

Подруженька, идут двое.Подруженька, твой да мой.Твой в малиновой рубашке,А мой в светло-голубой.

Висожары высоко,А месяц-то низко.Живет милый далеко,А постылый близко.

Пойду плясать,Весь пол хрястит.Мое дело молодое,Меня Бог простит.

Дайте, дайте мне пилу,Я рябинушку спилю.На рябине тонкий лист,А мой милый гармонист.

Ах, што ж ты стоишь,Посвистываешь?Картуз потерял,Не разыскиваешь!

Я ходила по полю,Мимо кони топали.Собирала планочкиВаниной тальяночки.

Пали снеги, пали белы,Пали да растаяли.Всех хорошеньких забрили,Шантрапу оставили.

Ах, щечки горят,Алые полыщут.Не меня ли, молодую,В хороводе ищут?

Ай, мать бро́нится,И отец бро́нится:– За каким же непутевымНаша девка гонится!

А я чаю накачаю,Кофею нагрохаю.Поведут дружка в солдаты,Закричу, заохаю.

Ах, девки, беда —Тальянка худа.Надо денег накопитьДа тальяночку купить.

Ах, сад-виноград,Зеленая роща.Ах, кто ж виноват —Жена или теща?

Ай, мать, ай, мать,На кой меня женишь?Я не буду с женой спать,Куда ее денешь?

Молодой мельникЗавел меня в ельник.Я думала – середа,Ныне понедельник!

Не трожь меня, Ванька,Я попова нянька.В коротенькой баске,Голубые глазки.

Ах, лапти свейИ оборки свей.Меня милая не любит —Лихоманка с ней.

Я ли не поповна.Я ли не духовна.А кто меня поцелует,Благодарю покорно!

Пускай хают, нас ругают,Что отчайные растем.А мы чайные-отчайныеНигде не пропадем!

В эту пору, на Миколу,Я каталася на льду.Приходили меня сватать,Я сказала: не пойду!

Ах, темный лес,Подвинься сюда.Я по этому лесуСвое горе разнесу.

Провожала КоленькуЗа нову часовенку.Провожала за ручей,Я не знаю, Коля чей.

Чик, чик, чикалочки,Едет мужик на палочке.Жена на тележкеЩелкает орешки.

Уж я рожь веялаИ овес веяла.Мне сказали – дружка взяли,А я не поверила.

Никому так не досадно,Как мне, горькой сироте:Съел я рыбину живую,Трепещется в животе!

Стихотворения

«Выткался на озере алый свет зари…»

Выткался на озере алый свет зари.На бору со звонами плачут глухари.

Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло.Только мне не плачется – на душе светло.

Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,Сядем в копны свежие под соседний стог.

Зацелую допьяна, изомну, как цвет,Хмельному от радости пересуду нет.

Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,Унесу я пьяную до утра в кусты.

И пускай со звонами плачут глухари,Есть тоска веселая в алостях зари.

1910

Подражанье песне

Ты поила коня из горстей в поводу,Отражаясь, березы ломались в пруду.

Я смотрел из окошка на синий платок,Кудри черные змейно трепал ветерок.

Мне хотелось в мерцании пенистых струйС алых губ твоих с болью сорвать поцелуй.

Но с лукавой улыбкой, брызнув на меня,Унеслася ты вскачь, удилами звеня.

В пряже солнечных дней время выткало нить…Мимо окон тебя понесли хоронить.

И под плач панихид, под кадильный канон,Все мне чудился тихий раскованный звон.

1910

«Хороша была Танюша…»

Хороша была Танюша, краше не былов селе,Красной рюшкою по белу сарафанна подоле.У оврага за плетнями ходит Таня ввечеру.Месяц в облачном тумане водит с тучамиигру.

Вышел парень, поклонился кучерявойголовой:«Ты прощай ли, моя радость, я женюсяна другой».Побледнела, словно саван, схолодела,как роса.Душегубкою-змеею развилась ее коса.

«Ой ты, парень синеглазый, не в обидуя скажу,Я пришла тебе сказаться: за другого выхожу».Не заутренние звоны, а венчальныйпереклик,Скачет свадьба на телегах, верховыепрячут лик.

Не кукушки загрустили – плачет Танинародня,На виске у Тани рана от лихого кистеня.Алым венчиком кровинки запеклисяна челе,Хороша была Танюша, краше не было в селе.

1911

«Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха…»

Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.Выходи встречать к околице, красотка,жениха.

Васильками сердце светится, горит в нембирюза.Я играю на тальяночке про синие глаза.То не зори в струях озера свой выткали узор,Твой платок, шитьем украшенный,мелькнул за косогор.

Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.Пусть послушает красавица прибаскижениха.

1912

«Матушка в Купальницу по лесу ходила…»

Матушка в Купальницу по лесу ходила,Босая, с подтыками, по росе бродила.

Травы ворожбиные ноги ей кололи,Плакала родимая в купырях от боли.

Не дознамо печени судорга схватила,Охнула кормилица, тут и породила.

Родился я с песнями в травном одеяле,Зори меня вешние в радугу свивали.

Вырос я до зрелости, внук купальскойночи,Сутемень колдовная счастье мне пророчит.

Только не по совести счастье наготове,Выбираю удалью и глаза и брови.

Как снежинка белая, в просини я таюДа к судьбе-разлучнице след свой заметаю.

1912

«Зашумели над затоном тростники…»

Зашумели над затоном тростники.Плачет девушка-царевна у реки.

Погадала красна девица в семик.Расплела волна венок из повилик.

Ах, не выйти в жены девушке весной,Запугал ее приметами лесной.

На березке пообъедена кора —Выживают мыши девушку с двора.

Бьются кони, грозно машут головой, —Ой, не любит черны косы домовой.

Запах ладана от рощи ели льют,Звонки ветры панихидную поют.

Ходит девушка по бережку грустна,Ткет ей саван нежнопенная волна.

1914

«Устал я жить в родном краю…»

Устал я жить в родном краюВ тоске по гречневым просторам,Покину хижину мою,Уйду бродягою и вором.

Пойду по белым кудрям дняИскать убогое жилище.И друг любимый на меняНаточит нож за голенище.

Весной и солнцем на лугуОбвита желтая дорога,И та, чье имя берегу,Меня прогонит от порога.

И вновь вернусь я в отчий дом,Чужою радостью утешусь,В зеленый вечер под окномНа рукаве своем повешусь.

Седые вербы у плетняНежнее головы наклонят.И необмытого меняПод лай собачий похоронят.

А месяц будет плыть и плыть,Роняя весла по озерам…И Русь все так же будет жить,Плясать и плакать у забора.

<1916>

«Не бродить, не мять в кустах багряных…»

Не бродить, не мять в кустах багряныхЛебеды и не искать следа.Со снопом волос твоих овсяныхОтоснилась ты мне навсегда.

С алым соком ягоды на коже,Нежная, красивая, былаНа закат ты розовый похожаИ, как снег, лучиста и светла.

Зерна глаз твоих осыпались, завяли,Имя тонкое растаяло, как звук,Но остался в складках смятой шалиЗапах меда от невинных рук.

В тихий час, когда заря на крыше,Как котенок, моет лапкой рот,Говор кроткий о тебе я слышуВодяных поющих с ветром сот.

Пусть порой мне шепчет синий вечер,Что была ты песня и мечта,Всё ж, кто выдумал твой гибкий стани плечи —К светлой тайне приложил уста.

Не бродить, не мять в кустах багряныхЛебеды и не искать следа.Со снопом волос твоих овсяныхОтоснилась ты мне навсегда.

<1916>

«Опять раскинулся узорно…»

Опять раскинулся узорноНад белым полем багрянец,И заливается задорноНижегородский бубенец.

Под затуманенною дымкойТы кажешь девичью красу,И треплет ветер под косынкойРыжеволосую косу.

Дуга, раскалываясь, пляшет,То выныряя, то пропав,Не заворожит, не обмашетТвой разукрашенный рукав.

Уже давно мне стала снитьсяПолей малиновая ширь,Тебе – высокая светлица,А мне – далекий монастырь.

Там синь и полымя воздушнейИ легкодымней пелена.Я буду ласковый послушник,А ты – разгульная жена.

И знаю я, мы оба станемГрустить в упругой тишине:Я по тебе – в глухом тумане,А ты заплачешь обо мне.

Но и познав, я не приемлюНи тихих ласк, ни глубины.Глаза, увидевшие землю,В иную землю влюблены.

1916