Неизвестен Автор - Сборник-3 Страница 2

Где бухгалтер настороженно выглядывает на поверхность периско пом.

Где от чрезмерно выпитого начинают юзить.

Где кооператор-ударник имеет сущность пороховых газов, разго няющих пулю и не забывающих при этом передернуть затвор.

Где впереди идущее зубчатое колесо рьяно спихвиает звенья гу сеницы в непроходимую грязь, а колесо, идущее позади, выволакивает

эти звенья из грязи и вновь передает их впереди идущему.

Где жизнь движется не по спирали, а по резьбе.

Где мысль ослепительным сгустком света всё быстрее и быстрее

мечется между стенками лазера.

Где спинно-мозговые электроны струятся в кабеле, чей перелом

чреват параличом.

Где испуг цветёт алгоритмическим деревом.

- 12

- Где бесплотные коротковолновые фантомы медленно кружат вокруг,

словно рыбы, обнюхивая и заглядывая в глаза.

Сад.

Где железо подобно отцу.

Юрий Арабов

ПРО БОЦМАНА

В рождество, когда у любой звезды

нету сил, чтоб родиться из млечной щели,

его находили у медсестры

за неимением пещеры.

Придя, волхвы не снимали бот

и не делали коньячных порций,

хоть знали твердо: такой убьет.

Не убивай же их, боцман!

Коль ты в офсайде, продай им зонт

своей мамаши, что красит космы.

Эмигрирует солнце за горизонт.

Не убивай его, боцман!

- 13

- Надень фуражку и не горюй,

что сапоги без носков не очень.

Рождество - это время

по календарю,

когда ноги будущим не промочишь.

Не тронь сестренку, а ну оставь,

зачем ее завернул ты в простынь?

Тебе б товарный грузить состав,

не убивай ее, боцман!

Вселенная - это такой масштаб,

что не пролезет в твою фрамугу,

и в нем кроме Бога фабком, генштаб...

Не убивай же их, боцманюга!

Боюсь, что умер в тебе главбух

и Гуссерль умер с Платоном в паре,

пускай ты их наблюдал в гробу,

уймись, прошу тебя, карбонарий!

Уймись... Ведь сердце уже не бьется.

Приляг в канаву, тут нет Оруда...

Спокойно, товарищи, это - боцман.

Не зарывайте его покуда.

- 14

- Александр Башлачев.

ЗИМНЯЯ СКАЗКА

Однозвучно гремит колокольчик Спасской башни Кремля.

В тесной кузнице дня Лохи-блохи подковали Левшу.

Под рукою - снега. Протокольные листы февраля.

- Эх, бессонная ночь! Наливай чернила - все подпишу!

Как досрочник - ЗК два часа назд откинулся день.

Я опять на краю знаменитых вологданьских лесов.

Как эскадра в строю, проплывают корабли деревень.

И печные дымы - столбовые мачты без парусов.

И плывут до утра хутора, где три кола - два двора.

Но берут на таран всероссийскую столетнюю мель.

Им смола - дикий хмель. А еловая кора - им махра.

Снежок - сахарок. А сосульки им - добра карамель.

А не гуляй без ножа! А дальше носа не ходи без ружья!

Много злого зверья. Ошалело - аж хвосты себе жрет.

А в народе зимой - ша! - вплоть до марта боевая ничья.

Трудно ямы долбить. Мерзлозём коловорот не берет.

Ни церквушка, ни клуб. Поцелуйте постный шиш вам баян.

Ну а ты не будь глуп! Рафинада в первачок не жалей!

Не достал нас "Маяк". И концерты по заявкам сельчан

По ночам под окном исполняет сводный хор кобелей.

- 15

- По ночам под окном - то ли песня, то ли плач, то ли крик,

То ли спим, то ли нет! Не поймешь нас - ни живы, ни мертвы.

Лишь тропа в крайний дом над обрывом вьется, как змеевик.

Истоптали весь снег на крыльце у милицейской вдовы.

Я люблю посмотреть, как купается луна в молоке.

А вокруг столько звезд! Забирай хоть все - никто не берет.

Значит, крепче стал лед. Мерзни, мерзни, волчий хвост на реке.

Нынче славный мороз. Минус тридцать, если Боб нам не врет.

Я устал кочевать от Москвы до самых дальних окраин.

Брел по горло в снегу. Оглянулся - не осталось следа.

Потеснись - твою мать! - дядя Миша, косолапый хозяин!

Я всю ночь на бегу. Я не прочь подремать, но когда

Я спокойно усну, тихо стронется лед в этом мире

И прыщавый студент - месяц март - трахнет бедную старуху Зиму.

Все ручьи зазвенят, как высокие куранты Сибири.

Вся Нева будет петь. И по-прежнему впадать в Колыму.

МЕЛЬНИЦА

Черный дым по крыше стелется.

Свистит под окнами.

- В пятницу, да ближе к полночи

не проворонь, вези зерно на мельницу!

- 16

- Черных туч котлы чугунные кипят,

да в белых трещинах шипят

гадюки-молнии.

Дальний путь - канава торная.

Всё через пень-колоду-кочку кувырком да поперёк.

Топких мест ларцы янтарные

да жемчуга болотные в сырой траве.

- Здравствуй, Мельник-Ветер-Лютый Бес!

Ох, не иначе черти крутят твою карусель...

Цепкий глаз. Ладони скользкие.

- А ну-ка кыш! - вороньё,

заточки-розочки!

Что, крутят вас винты похмельные

- с утра пропитые кресты нательные?...

Жарко в комнатах натоплено.

Да мелко сыплется за ворот нехороший холодок.

- А принимай сто грамм разгонные!

У нас ковши бездонные

да все кресты - козырные!

На мешках - собаки сонные,

да бабы сытые,

да мухи жирные.

- 17

- А парни-то всё рослые, плечистые.

Мундиры чистые. Погоны спороты.

Черный дым ползет из трубочек.

Смеется, прячется в густые бороды.

Ближе лампы. Ближе лица белые.

Да по всему видать - пропала моя голова!

Ох, потянуло, понесло, свело меня

на камни жесткие да прямо в жернова!

Тесно, братцы. Ломит-давит грудь.

Да отпустили б вы меня... Уже потешилсь.

Тесно, братцы. Не могу терпеть!

Да неужели не умеем мы по-доброму?...

На щеках - роса рассветная.

Да черной гарью тянет по сырой земле.

Где зерно моё? Где мельница?

Сгорело к черту всё. И мыши греются в золе.

Пуст карман. Да за подкладкою

Найду я три своих последних зернышка.

Брошу в землю, брошу в борозду

- к полудню срежу три высоких колоса.

Разотру зерно ладонями,

- 18

- да разведу огонь,

да испеку хлеба.

Преломлю хлеба румяные

да накормлю я всех

тех, кто придет сюда

тех, кто придет сюда

тех, кто поможет мне

тех, кто поможет мне

рассеять черный дым

рассеять черный дым

рассеять черный дым...

Махмуд Исполкомов

ПЕСНЯ О ЛОДОЧНИКАХ

Посреди пустыни Гоби есть завод подводных лодок.

Старший лодочник, очкарик, никогда не видел моря. Средний ло дочник - красотка, председатель профсоюза. Младший лодочник

- романтик. И должно быть, из двуполых.

Посреди пустыни Гоби есть у них гострудсберкасса.

Там они лежат годами - сберегают нажитое. То-то им легко и

- 19

- ладно в глубине подводных лодок, посреди пустыни Гоби, за сте ной гострудсберкассы!

Раз в столетие с визитом к ним летает птица-боинг.

Хорошо следить за нею в слюдяные перископы! Но боятся богдыха на. Повелит, и як летает, красны буркалы распялит, бурно мо чится из шланга. Раз отлил, они решили, будто реки повернули.

В тот же час зарыли лодки, изнутри песком забили. Что не спря тали - взорвали. Остальное растащили, саксаулы порубили и ре шили партизанить. Тут пришел верблюд с посыльным. С ним письмо

от богдыхана: дескать, что за матерь вашу! Всё отрыть и жить,

как жили!

Старший лодочник, очкарик, что ешё не видел моря, средний

лодочник, красотка, председатель профсоюза, заседали молча,

тройкой. Посидели-переспали. Утром как врага народа расстреля ли двуменьшого...

Как всегда в конце столетья прилетала птица-боинг.

Говорили о погоде. Принимали прямо в лодке. Угощали гоби с

яком, по приказу богдыхана. Удивлялась птица-боинг, заедая го би яком: "Как вы можете, ребята, столько лет без капли влаги?"

Тут же вынесла красотка, председатель профсоюза, полведра

аэрозоли по приказу богдыхана.

Засадила птица-боинг, гоби с яком отрыгнула! Старший лодоч ник, очкарик, от конфуза обезумел! Средний лодочник, красотка,

председатель профсоюза, приоткрыла косметичку и приказом по

пустыне повелела гнать из тыквы сок армянского разлива и не медля изготовить три надежных апельсина из отходов бумбы-ямбы

труб и радиодеталей.

Дура, дура птица-боинг! Где ей ведать, мокроступой,

что у нас гагары тонут без ведра аэрозоли! Потому что гоби с

яком им, гагарам, недоступно...

- 20

- Средний лодочник, красотка, председатель профсоюза, постоя ля на закате, почесала где не надо и пошла своей дорогой. Хо роша дорога к дому!

Посреди пустыни Гоби есть завод подводных лодок.

Старший лодочник, очкарик, никогда не видел моря.

Он лежит в гострудсберкассе под портретом богдыхана.

Иван Крутой.

РЕЧЬ

Вот, скажем, вылезет какой-нибудь там нахал,

Начнет рассуждать обо всякой там мистике...

А вы спросите его, куда этот Марк шагал

Без визы в паспорте и выездной характеристики?

А чтобы внизу не поднимали ор,

Куда, мол, девается вся колбаса,