Сорок звонких капелей. Осенние листья - Владимир Алексеевич Солоухин Страница 2

Вся — задушевный разговор.

Есть теснота и горечь в пенье,

И распахнувшийся простор.

В траве — ромашка, хлебный колос,

Росинка, первая звезда…

Какой красивый, сильный голос,

Как он летает без труда!

Несчастный миг, и миг счастливый,

И первый лист, и первый снег…

Должно быть, сильный, и красивый,

И справедливый человек

Поет. Что песня? Боль немая.

Ведь песню делает певец.

И горько мне: певца я знаю,

Певца я знаю — он подлец!..

Трусливый, сальный, похотливый,

Со сладким маслицем в глазах,

Возьмет, сомнет нетерпеливо,

Оставит в горе и слезах…

Предаст, потом с улыбкой: «Вы ли?!

Мы с вами, помнится, дружны!..»

Нетопырю даются крылья.

Болоту лилии даны!

Между души его болотом

И даром петь какая связь?

О, справедливость, для чего ты

Мешаешь золото и грязь?

1960

В лесу

В лесу, посреди поляны,

Развесист, коряжист, груб,

Слывший за великана

Тихо старился дуб.

Небо собой закрыл он

Над молодой березкой.

Словно в темнице, сыро

Было под кроной жесткой.

Душной грозовой ночью

Ударил в притихший лес,

Как сталь топора отточен,

Молнии синий блеск.

Короткий, сухой и меткий,

Был он как точный выстрел.

И почернели ветки,

И полетели листья.

Дуб встрепенулся поздно,

Охнул, упал и замер.

Утром плакали сосны

Солнечными слезами.

Только березка тонкая

Стряхнула росинки с веток,

Расхохоталась звонко

И потянулась к свету.

1946—1953

Роса горит

Роса горит. Цветы, деревья, звери

И все живое солнца жадно ждет.

В часы восхода в смерть почти не верю:

Какая смерть, коль солнышко встает!

Не верю в то, что вот она таится

И грянет вдруг в преддверье самом дня

То для оленя прыгнувшей тигрицей,

То лопнувшей аортой для меня.

В глухую полночь пусть пирует грубо,

Но пусть земле не портит тех минут,

Когда за лесом солнечные трубы

Уж вскинуты к зениту и — поют!

1953

Береза

В лесу еловом все неброско,

Приглушены его тона.

И вдруг белым-бела березка

В угрюмом ельнике одна.

Известно, смерть на людях проще.

Видал и сам я час назад,

Как начинался в дальней роще

Веселый, дружный листопад.

А здесь она роняет листья

Вдали от близких и подруг.

Как от огня, в чащобе мглистой

Светло на сто шагов вокруг.

И непонятно темным елям,

Собравшимся еще тесней:

Что с ней? Ведь вместе зеленели

Совсем недавно. Что же с ней?

И вот задумчивы, серьезны,

Как бы потупив в землю взгляд,

Над угасающей берёзой

Они в молчании стоят.

1955

Тропа нацелена в звезду…

Тропа вдоль просеки лесной

Бывает так отрадна взгляду,

В часы, когда неистов зной,

Она уводит нас в прохладу.

А есть тропинка через рожь,

По ней и час, и два идешь,

Вдыхая тонкую пыльцу.

А есть к заветному крыльцу

Совсем особая тропинка…

Мне эти тропы не в новинку.

Но помню дикий склон холма,

Парной весенней ночи тьма.

Вокруг не видно ни черта,

Лишь наверху земли черта

Перечертила Млечный Путь.

В дорогу палку не забудь!

Не поскользнись на черном льду,

Тропа нацелена в звезду!

Всю жизнь по той тропе иди,

Всю жизнь на ту звезду гляди!

1956

Безмолвна неба синева…

Безмолвна неба синева,

Деревья в мареве уснули.

Сгорела вешняя трава

В высоком пламени июля.

Еще совсем недавно тут

Туман клубился на рассвете,

Но высох весь глубокий пруд,

По дну пруда гуляет ветер.

В степи поодаль есть родник,

Течет в траве он струйкой ясной,

Весь зной степной к нему приник,

И пьет, и пьет, но все напрасно:

Ключа студеная вода

Бежит, как и весной бежала.

Неужто он сильней пруда:

Пруд был велик, а этот жалок?

Но подожди судить. Кто знает?

Он только с виду мал и тих.

Те воды, что его питают,

Ты видел их? Ты мерил их?

1953

«Последний блик закатного огня…»

Последний блик закатного огня

Нахлынувшая туча погасила.

«Вы любите природу?» — у меня

Восторженная спутница спросила.

Я промолчал растерянно в ответ

На тот вопрос, бессмысленный и странный.

Волну спросила б: нравится иль нет

Крутой волне

Волненье океана?

1954

Ты идешь молодой и веселый…

Ты идешь молодой и веселый,

Незнакомый с усталостью ног,

Твердо веря, что каждый проселок

Доведет до железных дорог.

Ты шагаешь уверенно, зная,

Что совсем не опасен поход,

Что любая тропинка земная

Все равно до жилья доведет.

Но смотри! Наплутавшись по свету,

В глухомань и болота попав,

Иногда без следа, без приметы

Исчезает земная тропа.

1947—1956

Разрыв-трава

В Иванов день набраться духу

И в лес идти в полночный час,

Где будет филин глухо ухать,

Где от его зеленых глаз 

Похолодеют руки-ноги

И с места не сойти никак,

Но где уж нет иной дороги,

Как только в самый буерак.

От влажных запахов цветочных

Начнет кружиться голова.

И будет в тихий час урочный

Цвести огнем разрыв-трава.

Схвати цветок, беги по лесу,

Он все замки тебе сорвет.

Освободит красу-принцессу

Из-за чугунных тех ворот.

Ах, эти сказки, эти сказки!..

Лежим на печке стар да мал…

Снежки, рогатки и салазки

Подчас на сказки я менял.

И у меня была принцесса:

Девчонка — море синевы!

Не для нее ли я по лесу

Искал цветов разрыв-травы?

Не для нее ли трое суток

Я пропадал однажды там…

А жизнь меж тем учила круто,

С