Игорь Губерман - Дар легкомыслия печальный… Страница 20

Усовершенствуй плоды любимых дум, косится набекрень печальный ум

* * *

Люди воздух мыслями коптятмногие столетья год за годом,я живу в пространстве из цитати дышу цитатным кислородом.

* * *

Высокие мысли и низкиевливают в меня свои соки,но мысли, душевно мне близкие,обычно весьма невысоки.

* * *

Поэзия краткая больше близка мне —чтоб мысли неслись напролет,как будто стихи высекаешь на камнеи очень рука устает.

* * *

Листаю стихи, обоняя со скукиих дух – не крылатый, но птичий;есть право души издавать свои звуки,но есть и границы приличий.

* * *

Во мне приятель веру сеяли лил надежды обольщение,и столько бодрости навеял,что я проветрил помещение.

* * *

Когда нас учит жизни кто-то,я весь немею;житейский опыт идиотая сам имею.

* * *

Из ничего вкушая сладость,блажен мечтательный поэт,переживать умея радостьот неслучившихся побед.

* * *

Вовсе не отъявленная бестияя умом и духом, но однако —видя столп любого благочестия —ногу задираю, как собака.

* * *

Пускаюсь я в пространство текста,плетя строки живую нить,—как раб, кидающийся в бегство,чтобы судьбу переменить.

* * *

А вера в Господа моя —сестра всем верам:пою Творцу молитвы япером и хером.

* * *

Весь век понукает невидимый враг насбумагу марать со слепым увлечением;поэт – не профессия, это диагнозпечальной болезни с тяжелым течением.

* * *

Слегка криминально мое бытие,но незачем дверь запирать на засов,умею украсть я лишь то, что мое:я ветер ворую с чужих парусов.

* * *

Кому расскажешь о густоми неотвязном страхе мглистомперед натянутым холстоми над листом бумаги чистым?

* * *

Живопись наружно так проста,что уму нельзя не обмануться,но к интимной пластике холстаможно только чувством прикоснуться.

* * *

Вчера я с горечью подумал,что зря слова на лист сажаю:в текущей жизни столько шума,что зря его я умножаю.

* * *

Чтобы слушать любого поэта,мне хватает и сил, и терпения,и меня уважают за этовиртуозы фальшивого пения.

* * *

Твоих убогих слов ненужностьи так мне кажется бесспорной,но в них видна еще натужность,скорей уместная в уборной.

* * *

Ночью проснешься и думаешь грустно:люди коварны, безжалостны, злы,всюду кипит ремесло и искусство,душат долги и не мыты полы.

* * *

Чтоб сочен и весел был каждый обед,бутылки поставь полукругом,а чинность, и чопорность, и этикетпускай подотрутся друг другом.

* * *

Лишь то, что Богу по плечу,весь век прошу я на бегу:чтобы я мог, чего хочу,и чтоб хотел я, что могу.

* * *

Портили глаза и гнули спины,только все не впрок и бесполезно,моего невежества глубины —энциклопедическая бездна.

* * *

Как жить, утратя смысл и суть?Душа не скажет, замолчала.Глотни вина, в толпе побудь,вернись и все начни сначала.

* * *

По каменному тексту городовскользя, как по листаемым страницам,я чувствую везде, что не готовтеперь уже нигде остановиться.

* * *

Скорее все же для потомка,а не для наспишу усердно я о том, какпылал и гас.

* * *

Душа не потому ли так тоскует,что смутно ощущает мир иной,который где-то рядом существует,окрашивая смыслом быт земной?

* * *

А на небе не тесно – поверьте —от почтенных, приличных и лысых,потому что живут после смертитолько те, кто при жизни не высох.

* * *

Нас как бы судьба ни коверкала,кидая порой наповал,а мне собеседник из зеркалавсегда с одобреньем кивал.

* * *

Не Божьей искры бытие,не дух я славлю в восхищении,а воспеваю жизнь в еематериальном воплощении.

* * *

За то греху чревоугодиясовсем не враг я, а напротив,что в нем есть чудная пародияна все другие страсти плоти.

* * *

Я люблю, когда грустный нектопод обильное возлияниеисточает нам интеллектатухловатое обаяние.

* * *

Мне жалко всех, кого в азартетоптал я смехом на заре, —увы, но кротость наша в мартекуда слабей, чем в октябре.

* * *

Всегда живя в угрюмом недоверии,испытывая страха нервный зуд,микроб не на бациллы и бактерии,микроб на микроскоп имеет зуб.

* * *

Грешил я с наслаждением и много,и странная меня постигла мука:томят меня не совесть и не скука,а темная душевная изжога.

* * *

Я много съел восточных блюд,и вид пустыни мне привычен,я стал задумчив, как верблюд,и, как осел, меланхоличен.

* * *

Восхищенные собственным чтением,два поэта схлестнули рога,я смотрю на турнир их с почтением,я люблю тараканьи бега.

* * *

Стихов его таинственная пошлостьмне кажется забавной чрезвычайно,звуча как полнозвучная оплошность,допущенная в обществе случайно.

* * *

Устав от накала дневного горения,к подушке едва прикоснувшись,я сплю, как Творец после акта творения,и так же расстроен, проснувшись.

* * *

Жалеть ли талант, если онживет как бы в мире двойноми в чем-то безмерно умени полный мудак в остальном?

* * *

Гетера, шлюха, одалиска —таят со мной родство ментальное,искусству свойственно и близкоих ремесло горизонтальное.

* * *

Снимать устав с роскошных девшелка, атласы и муары,мы, во фланель зады одев,изводим страсть на мемуары.

* * *

Мне забавна в духе нашем пошломстрасть к воспоминаниям любым,делается все, что стало прошлым,розовым и светло-голубым.

* * *

Настолько он изношен и натружен,что вышло ему время отдохнуть,уже венок из лавров им заслужен —хотя и не на голову отнюдь.

* * *

Нет, я на лаврах не почил,верша свой труд земной:ни дня без строчки – как училменя один портной.

* * *

Жизнь моя на севере текла,я в жару от холода бежал;время, расширяясь от тепла,очень удлиняет жизнь южан.

* * *

В момент обычно вовсе не торжественныйвдруг чувствуешь с восторгом идиотазаконченность гармонии божественной,в которой ты – естественная нота.

* * *

У нас, коллега, разные забавы,мы разными огнями зажжены:тебе нужна утеха шумной славы,а мне – лишь уважение жены.

* * *

Я не измыслил весть благуюи план, как жить, не сочинил,я что придумал – тем торгую,и свет сочится из чернил.

* * *

Читатель нам – как воздух и вода,читатель в нас поддерживает дух;таланту без поклонников – беда;беда, что у людей есть вкус и слух.

* * *

Гул мироздания затихи, слово к ритму клея тонко,я вновь высиживаю стих,как утка – гадкого утенка.

* * *

Если жизни время сложноепроживаешь с безмятежностью,то любое невозможноенаступает с неизбежностью.

* * *

Залей шуршанье лет журчаньем алкоголя,поскольку, как давно сказал поэт,на свете счастья нет, но есть покой и воля,которых, к сожаленью, тоже нет.

* * *

Полностью душа моя чиста,чужды ей волненье и метание:кто привел на новые места,тот и ниспошлет мне пропитание.

* * *

Люблю часы пустых томлений,легко лепя в истоме шалойплоды расслабленности, лении любознательности вялой.

* * *

В похмельные утра жестокиеиз мути душевной являлисьмне мысли настолько глубокие,что тут же из виду терялись.

* * *

Питали лучшие умымою читательскую страсть,их мысли глупо брать взаймы,а предпочтительнее – красть.

* * *

В искусстве, сотворяемом серьезнои честно от начала до конца,—что крупно, то всегда религиознои дышит соучастием Творца.

* * *

Под сенью тихоструйных облаковна поле благозвучных услажденийя вырастил породу сорняков,отравных для культурных насаждений.

* * *

Я в шуме времени кипящемкупался тайном и публичном,но жил с азартом настоящимя только в шелесте страничном.

* * *

Он вялую гонит волну за волнойунылую мелкую муть:Господь одарил его певчей струной,забыв эту нить натянуть.

* * *

Ругал эпоху и жену,искал борьбы, хотел покоя,понять умом одну странугрозился ночью с перепоя.

* * *

Почувствовав тоску в родном пространстве,я силюсь отыскать исток тоски:не то повеял запах дальних странствий,не то уже пора сменить носки.

* * *

Когда успех и славаобнять готовы нас,то плоть уже трухлява,а пыл уже погас.

* * *

Он талант, это всем несомненно,пишет сам и других переводит,в голове у него столько сена,что Пегас от него не отходит.

* * *

То злимся мы, то мыслим тонко,но вплоть до смертного концахлопочем высидеть цыпленкаиз выеденного яйца.

* * *

Во все, что я пишу, для ароматазову простую шутку-однодневку,а яркая расхожая цитата —похожа на затрепанную девку.

* * *

Беспечный чиж с утра поет,а сельдь рыдает: всюду сети;мне хорошо, я идиот,а умным тяжко жить на свете.

* * *

Весь мир наших мыслей и знаний —сеть улиц в узлах площадей,где бродят меж тенями зданийболтливые тени людей.

* * *

Я б жил, вообще ни о чем не жалея,но жаль – от житейской возни худосочнойв душе стало меньше душевного клея,и близость с людьми стала очень непрочной.

* * *

Пока нас фортуна хранит,напрасны пустые гадания,и внешне похож на зенитрасцвет моего увядания.

* * *

Во мне, живущем наобум,вульгарных мыслей соки бродят,а в ком кипит высокий ум —они с него и легче сходят.

* * *

Люблю с подругой в час вечернийза рюмкой душу утолить:печаль – отменный виночерпийи знает, сколько нам налить.

* * *

Дожив до перелома двух эпох,на мыслях мельтешных себя ловлю,порывы к суете ловлю, как блох,и сразу с омерзением давлю.

* * *

Читаю оду и сонет,но чую дух души бульдожьей;не Божьей милостью поэт,а скудной милостыней Божьей.

* * *

Я вчера полистал мой дневник,и от ужаса стало мне жарко:там какой-то мой тухлый двойникпишет пошлости нагло и жалко.

* * *

Доколе дух живой вершит пиры,кипит игра ума и дарования;поэзия, в которой нет игры —объедки и огрызки пирования.

* * *

Глупо думать про лень негативнои надменно о ней отзываться:лень умеет мечтать так активно,что мечты начинают сбываться.

* * *

Пот познавательных потугмне жизнь не облегчил,я недоучка всех наук,которые учил.

* * *

Увы, в отличие от птиц,не знаю, сидя за столом,что вылупится из яиц,насиженных моим теплом.

* * *

Даже вкалывай дни и ночи,не дождусь я к себе почтения,ибо я подвизаюсь в оченьтрудном жанре легкого чтения.

* * *

Держу стакан, точу перо,по веку дует ветер хлесткий;ни зло не выбрав, ни добро,живу на ихнем перекрестке.

* * *

И я хлебнул из чаши славы,прильнув губами жадно к ней;не знаю слаще я отравы,и нет наркотика сильней.

* * *

Глупо гнаться, мой пишущий друг,за читательской влагой в глазу —все равно нарезаемый луклучше нас исторгает слезу.

* * *

Он воплотил свой дар сполна,со вдохновеньем и техничновздувая волны из говна,изготовляемого лично.

* * *

Душевный чувствуя порыв,я чересчур не увлекаюсь:к высотам духа воспарив,я с них обедать опускаюсь.

* * *

Что столь же я наивен – не жалею,лишаться обольщений нам негоже:иллюзии, которые лелею,—они ведь и меня лелеют тоже.

* * *

Жили гнусно, мелко и блудливо,лгали и в стихе, и в жалкой прозе;а в раю их ждали терпеливо —райский сад нуждается в навозе.

* * *

Печалью, что смертельна жизни драма,окрашена любая песня наша,но теплится в любой из них упрямонадежда, что минует эта чаша.

* * *

На собственном огне горишь дотла,но делается путь горяч и светел,а слава – это пепел и зола,которые потом развеет ветер.

* * *

Меня любой прохожий чтобы помнил,а правнук справедливо мной гордился,мой бюст уже лежит в каменоломне,а скульптор обманул и не родился.

* * *

Очень важно, приблизившись вплотьк той черте, где уносит течение,твердо знать, что исчерпана плоть,а душе предстоит приключение.

* * *

Люблю стариков – их нельзя не любить,мне их отрешенность понятна:душа, собираясь навеки отбыть,поет о минувшем невнятно.

* * *

К пустым о смысле жизни бреднямвлекусь, как бабочка к огню,кружусь вокруг и им последнимна смертной грани изменю.

* * *

Чтобы будущих лет поколенияне жалели нас, вяло галдя,все мосты над рекою забвенияя разрушил бы, в ночь уходя.

* * *

Вонзится в сердце мне игла,и вмиг душа вспорхнет упруго;спасибо счастью, что былаона во мне – прощай, подруга.

1993 год

Третий иерусалимский дневник