Коллектив авторов - Поляна №4 (6), ноябрь 2013 Страница 21

Но вместо казни его вытолкали за массивные решетчатые ворота к широкой винтовой лестнице, уходящей ввысь. Касаясь перил, он поднялся до верхней площадки, прошел мимо спящих стражей и оказался в просторном зале. Матовый свет лился на гладкие стены, ни мебели, ни окон не было. Вдруг пол дрогнул, стены зашатались, одна из них рухнула, и в образовавшемся проеме показались человеческие фигуры.

«Вот они идут, – услышал он чей-то голос. – Их глаза горят алмазными брызгами». Фигуры с бледными лицами и пронзительно сияющими глазами были уже рядом. Сложенные крестом на груди руки венчали длинные стального цвета когти. Губы их шевелились, но Иван не мог разобрать слов, пока фигуры не приблизились настолько, что он почуял исходящее от них магнетическое притяжение. Самый ближний из монстров протянул к нему свою руку и Иван физически ощутил скрежет, словно бы он находился внутри прозрачной сферы, по которой скребли железом. Он заметался, в панике нажал какую-то кнопку и стена начала медленно отодвигаться, открывая проход. Тогда же, он услышал и слова, произносимые монотонно и без интонаций: «Остановись. Чего ты боишься? Не убегай. Это всего лишь сон. Постой. Зачем тратить силы? Бороться бессмысленно. Обними нас…» Слова эти наполняли тяжестью и безволием. Иван с усилием сделал несколько шагов. В конце прохода открылся небольшой зал с лестницей ведущей еще выше. Думая, что спасен, он ступил на лестницу, но тут один из монстров, с ватным лицом и воспаленными глазницами, тихо, но отчетливо произнес: «В этой паскудной стране вампиры еще и летают». С этими словами он наклонился вперед, оторвался от пола и скользнул по воздуху наперерез Ивану. «Я погиб!» – понял Иван и проснулся в липком холодном поту.

Он лежал на левом боку и краем глаза успел заметить мелькнувшую над головой бледную тень, но, вскочив, не обнаружил никого.

Сама комната выглядела странно… Стена напротив отсутствовала вовсе, а прямо от пола начиналась сиреневая лужайка с невысокими деревьями и чахлым кустарником. Вдали в прозрачных сумерках показался человек. Через секунду он приблизился, Иван узнал Аполлинария.

– Аполлинарий! – обрадовался он. – Ты жив?!

– Конечно, я жив, – улыбнулся Аполлинарий, – но не в том смысле, как ты себе понимаешь. По-вашему – я мертв.

– Как мертв? Разве ты не человек?

– Я больше, чем человек, – тихо поведал Аполлинарий. – Я – бог.

– Как тебе не стыдно, Аполлинарий? – укоризненно покачал головой Иван. – Вечно ты придумываешь всякие небылицы. Грех это…

– Грех – это то, за что мы сами себя наказываем, – проговорил Аполлинарий. – В конечном итоге все сводится к самоконтролю. Нет ничего невозможного. И никакого старика на небе тоже нет. Поверь мне. Уж я-то знаю, – он подмигнул. – Здесь каждый становится, кем хочет… Ты позволишь мне войти?

– Да, конечно, входи, – спохватился Иван. – Я не думал, что тебе надо разрешение.

– Приглашение, – уточнил Аполлинарий и, переступив черту, разделявшую комнату и лужайку, ступил на паркетный пол.

Весь он словно светился изнутри сиреневым светом.

– Что случилось? Мне сказали: тебя убило…

Аполлинарий прошел по комнате и опустился на стул.

– Да, понимаешь, я сам виноват… – ответил он. – Вечером зашел к одной… Выпили. А наутро проснулся не без пяти шесть, а без пятнадцати. Лег снова, но, понимаешь, проспал…

– Так ты дух? – спросил Иван.

– Я – дух, – подтвердил Аполлинарий.

– Всемогущий?

– Нет.

– Тогда какой же ты бог?

Аполлинарий скрипнул стулом и закинул ногу на ногу.

– Видишь ли… Каждый может назваться его именем. Все относительно… Я, к примеру, мог бы показаться тебе богом, а ты мне – нет.

Иван сел.

– А ты видел его? Какой он?

– Этого не расскажешь… Хочешь, я покажу тебе?

– Покажешь?!

– Нет вопросов! Идем.

– А это правда – ты, Аполлинарий?

– И да и нет, – ответил Аполлинарий. – Идем, по дороге объясню.

Иван встал с постели. Аполлинарий манил рукой:

– Идем, идем… Что же ты?

– Нет, не могу…

– Не можешь или не хочешь?

– И не хочу.

– Тогда прощай! – холодно проговорил Аполлинарий, и сиреневый пейзаж пред Иваном тотчас сморщился и обрушился вниз, а сам он обнаружил себя в постели под одеялом.

Сквозь занавешенное окно в пыльную комнату на пробудившегося Ивана, на постель и на стены хлынуло новое утро.

16

Несется в бескрайнем пространстве огненно-ледяная глыба. Гигантский шлейф, равный расстоянию от Земли до Солнца, тянется за ней. Скорость ее невероятна! Так и в добрый путь!.. Но есть безумцы, которые мечтают оседлать хвостатую комету, вогнать шпоры в ее ледяные бока и умчаться к холодному Нептуну. В редкий день, который приходит раз в столетие, когда комета видна в ночном небе, они готовы сбросить, как надоевшее тряпье, свою земную плоть, чтобы, преодолев тяготение, ускользнуть от коварной Луны и обрести жизнь вечную…

Потрясенный снами, Иван решил позвонить колдуну.

– Приезжай! – коротко, как и в прошлый раз, велел колдун.

Дверь в квартиру колдуна оказалась не заперта. Иван осторожно прошел по коридору в комнату, откуда слышался странный шум. Два серванта, платяной шкаф и пианино были покрыты черной материей, зеркальное трюмо оказалось заставлено горящими свечами, отчего комната казалась шире. Окна были наглухо зашторены, душно было до невозможности. Пол покрывала черная простынь с начертанной на ней мелом пятиконечной звездой, обведенной кругом. В центре круга сидел какой-то длинноволосый малый и водил смычком по похожему на домру инструменту, издающему жалобные протяжные звуки. По углам звезды со свечами в руках стояли фигуры в черных балахонах. Невозможно было определить, мужчины это или женщины. Вокруг малого прыгал обнаженный до пояса его знакомый колдун. Прикладывая к губам маленькую дудочку, он извлекал звуки, похожие на завывание ветра в печной трубе. Лицо, грудь и спина его были исчерчены какими-то иероглифами, на шее позвякивало ожерелье из металлических украшений и костей…

Колдун пронзительно глянул на Ивана.

– Куда?! В храм в обуви!.. – крикнул он.

Иван был потрясен тем, что одна из комнат квартиры колдуна превратилась каким-то образом в храм, но наткнувшись на свирепый взгляд колдуна, поспешно скинул туфли. От зыбких огней по потолку разбегались адские тени. «Сожгут», – с тревогой подумал Иван и решил следить за свечами.

Колдун совершил еще несколько кругов по комнате, затем сунул дудку под ремень, схватил со шкафа глиняный череп, наполнил его бурой жидкостью из какой-то амфоры и, протянув Ивану, велел:

– Пей!

Иван решил не перечить, а постараться понять масштабы творящегося безумия. Он с опаской принял череп из рук колдуна. Содержимое пахло травами, как от курильниц в прихожей.

– Пей и ты будешь с нами! – приказал колдун.

Иван сделал глоток. Тотчас из глаз его хлынули слезы, а горло обожгло страшным огнем. Череп пошел по рукам. После третьего глотка Ивану стало необычайно жарко, пол под ним качнулся, комната повернулась на бок, люстра вытянулась горизонтально, трюмо зависло под потолком, но свечи не падали. «Приклеены!» – догадался Иван и потерял сознание…

Его легко, словно на карусели, кружило по комнате. «Интересно, – думал он, – смогу ли я пошевелить рукой?» И сам себе мысленно отвечал: «Нет, пожалуй, не смогу. А ногой? И ногой не смогу. Ну, а крикнуть?! Нет… и крикнуть тоже не смогу…»

– Дети мои, – бухнуло в его голове. – Прощайтесь с этим миром, со всем, что вас тяготило на этой планете! Я ваш проводник, ваш пастырь и избавитель! Силой, данной мне, я соединю вашу душу с кометой, и она умчит вас к иным мирам! Пусть каждый из вас выберет место, где, как ненужная скорлупа, останется его тело…

Иван понял, что говорит все это стоящий на стене колдун. Странным было то, что сначала Иван различал шевеление губ колдуна, и только потом до него долетали слова.

На середину комнаты вынесли скатанный ковер. В руках колдуна сверкнул кривой нож, он с треском распорол материю вдоль и отбросил края. В огненном мерцании Иван увидел Эльгу. Она была обнажена.

Колдун взял кисть, склонился над телом и стал выводить на нем какие-то знаки, бубня что-то и макая кисть в череп.

– В жертву приносим душу живую во имя силы и знания, дабы душа растворилась во тьме, оставаясь в нас кровью и плотью вкушенной! – произнес он громко и взмахнул ятаганом.

«Пора просыпаться!» – ужаснулся Иван. Но проснуться не мог.

Колдун орудовал над телом, а остальные бесстыдно скинув одежды, предавались какому-то гадкому буйству, они облизывали и кусали друг друга, катались по полу и прыгали по стенам. Обнаженные, вымазанные чем-то бурым тела, мерцающие огни – все смешалось пред Иваном. Ему казалось, что он сам, комната, весь дом, бешено вращаясь, мчатся куда-то, очертя голову, среди планет и огненных светил. Вот миновали Солнце, сверкнув, оно провалилось и исчезло. Вот, пылая огненным шлейфом, промчалась хвостатая комета… Метеоры кружили как шмели в ясный день, звезды рождались и умирали, а в самом центре Вселенной, куда с безумной скоростью влекло Ивана, куда неудержимо несся весь мир, застыла непроглядная густая мгла, до пустоты черная и немая…