Евгений Абросимов - Стихи остаются в строю Страница 23

Ветер от винта

Как давно нам уже довелось фронтовые петлицыНеумелой рукой к гимнастерке своей пришивать,Золотые, привыкшие к синему, птицыПо защитному небу легко научились летать.Хоть клянусь не забыть — может, все позабуду   на свете,Когда час вспоминать мне о прожитых днях   подойдет,Не смогу лишь забыть я крутой и взволнованный   ветерОт винта самолета, готового в дальний полет.

Не сумею забыть этот ветер тревожной дороги,Как летит он, взрываясь над самой моей головой,Как в испуге ложится трава молодая под ноги,И деревья со злостью качают зеленой листвой.Фронтовая судьба! Что есть чище и выше на свете!Ты живешь, ощущая всегда, как тебя обдаетБескорыстный, прямой, удивительной ясности ветерОт винта самолета, готового в дальний полет.

Тот, кто раз ощущал его сердцем своим и душою,Тот бескрылым не сможет ходить никогда по земле,Тот весь век называет своею счастливой звездоюПятикрылые звезды на синем, как небо, крыле.И куда б ни пошел ты — он всюду проникнет   и встретит,Он могучей рукою тебя до конца поведет —Беспощадный, упрямый в своем наступлении ветерОт винта самолета, готового в дальний полет.

Ты поверь мне, что это не просто красивая фраза,Ты поверь, что я жить бы, пожалуй, на свете не мог,Если б знал, что сумею забыть до последнего часаВетер юности нашей, тревожных и дальних дорог.А когда я умру и меня повезут на лафете,Как при жизни, мне волосы грубой рукой шевельнетНенавидящий слезы и смерть презирающий ветерОт винта самолета, идущего в дальний полет.

Валентин Шульчев

«Чем запомнилась мне ты?..»

Чем запомнилась мне ты?Дремучей травой по низинам —Той травой, где скользить и шуршать непривычной   ноге,Сладковатым дымкам голубого, как ветер, бензинаОт ангаров, укрытых в глухой приамурской тайге,И веселыми зорями, что лежат по утрам на озерах,И ветрами, что ходят, дубы пригибая, буяня, крича   и грубя,И ночами, густыми ночами, когда в потаенных   дозорахНеподкупная пуля да порох берегут до рассвета   тебя,И зелеными падями, где стоят по лесному ранжируТополя и деревья иных разнородных пород…Ты вошла в мою память, делящая мир на два мира,Тем, что, в память войдя, никогда из нее не уйдет:Самой лучшей на свете, самой прочной и слаженной   дружбойТех людей, что тебя охраняют, смелы и сильны,И большой, боевой, нерушимой испытанной   службой,Верной службой во славу великой страны.

В час, когда росой одеты травы…

В час, когда росой одеты травыИ просторы вверены луне,Снятся мне мосты и переправыВ заповедной дальней стороне.Только я глаза закрою — снится:На широких реках плеск весла,Посвист пули…Это ты, граница,Неотступно в сны мои вошла.Это ты. По всем твоим низинам,В буйных травах, где шуршать ноге,Бродит запах синего бензина,Танки громыхают по тайге.Пронеся стремительные грозы,Молнии,   зарницы      и грома,Сеном загрузив дворы колхозов,Затопив пшеницей закрома,По дорогам, выцветшим от зноя,Здесь от вод Хасана до ЧитыПроплывает лето золотое,Пышно разодетое в цветы.Здесь шумят невиданные травы,И бежит гремучая вода,Это ты, хранимая по праву,Родина свободы и труда.Здесь на сопках и на всех озерах —Летних зорь червонное литье.Сталь в ночи.Отважные дозоры.Штык и пуля.   Верный глаз      и порохБерегут спокойствие твое.

1940

Партизанская

(Песня)

Немецкими танками смяты посевы.Свинцовая хлещет пурга.Но грозное пламя народного гневаБушует в тылу у врага.Мсти врагу беспощадно и смело!Мать-отчизна, мы слышим твой зов!В бой выходят за правое делоПартизаны орловских лесов.Враг злобствует в бешеном страхе   и дрожи,Но родина нам дорога.Ряды партизанские ширя и множа,Народ наш встает на врага.На воздух мосты, эшелоны и склады!Берись за топор и за нож!Свинцом и гранатой, штыком и прикладомФашистских собак уничтожь!Мсти врагу беспощадно и смело!Мать-отчизна, мы слышим твой зов!В бой выходят за правое делоПартизаны орловских лесов.

Дорога на Запад

Над просторной рекой убегала дорога,Мимо зарев и рваной трепещущей мглы.И над нею маячили хмуро я строгоПереломанных сосен кривые стволы.Там валялись разбитые, смятые танки.Пушки немо, как бревна, лежали вразброс.И над талой землей громоздились останкиОбгорелых лафетов, цепей и колес.И над сталью, над башен косыми углами,Над деревьями, сбитыми в тесный завал,Умирало тяжелое мутное пламя,И, чадя, раскаленный металл остывал.Дым качался и падал в окопы и щелиИ по выжженным рощам стелился, косматИ в далекое небо сурово гляделиНеподвижные лица немецких солдат.Так вершится итог и кончаются сроки,И разбитое судно садится на мель,И просторной могилой земля на ВостокеОбернулась любителям новых земель.Так приходит расплата за кровь и за слезы…Шла пехота вперед, приминая снега.И на Запад советские шли бомбовозы,И советские танки теснили врага.И уже на шоссе, на лесные поляны,Покидая овраги, болота, кусты,Выходили из дымных лесов партизаныИ над ними знамен загорались цветы.… … … … … … … … … … …

Александр Ясный

Осень

(Отрывок)

Всю ночь гудели проводаИ рельсами тряслись вагоныПо насыпям и по мостам,По этим и потусторонним.И ветер был,Хлестал и выл,И грохали колеса.И дождь.   И за дождем без силБрела за поездами осень.

…И снова, маленький и мудрый,Я буду слушать стук колес.И ветер-друг завьет мне в кудриЧубатый клюк моих волос.И, может, щедрою рукой.Подруга осень кинет счастье,И за весну, под барабанный бой,Паду с раздробленною головойЯ где-нибудь на Фридрихштрассе.

1923

На взятие Таганрога

Еще не раз   салюту загреметь, —И знаем мы,   что после ТаганрогскихДивизиям мы будем   славу петь —Полтавским,   Брянским      и Днепропетровским.Москва в огнях.   Торжественный венецРакетных звезд   героям салютует.И враг дрожит:   он чует свой конец.Беда врагам,   когда Москва ликует!

1943

Примечания

1

В книге ошибочно указано имя: Петр. — прим. верстальщика.

2

Ностальгия — тоска по родине.

3

Шура — брат поэта.

4

Ёла — рыбацкая лодка.

5

В книге ошибочно указано имя: Геннадий. — прим. верстальщика.