Максимилиан Волошин - Полное собрание стихотворений Страница 24

28 мая 1919

Коктебель

IV Протопоп Аввакум

Памяти В.И. Сурикова

1

Прежде нежели родиться – былоВо граде солнечном,В Небесном Иерусалиме:Видел солнце, разверстое, как кладезь.Силы небесные кругами обступили тесно —Трижды тройным кольцом Сияющие Славы:В первом круге —Облакам подобные и ветрам огненным;В круге втором —Гудящие, как вихри косматых светов;В третьем круге —Звенящие и светлые, как звезды;А в недрах Славы – в свете неприступномНепостижима, Трисиянна, ПресвятаяТроица,Подобно адаманту, вне мира сущему,И больше мира.И слышал я:Отец рече Сынови:– Сотворим человекаПо образу и по подобью огня небесного... —И голос был ко мне:«Ти подобает облачиться в человекаТлимого,Плоть восприять и по земле ходить.Поди: вочеловечьсяИ опаляй огнем!»Был же я, как уголь раскаленный,И вдруг погас,И черен стал,И, пеплом собственным одевшись,Был изверженВ хлябь вешнюю.

2

Пеплом собственным одевшись, был изверженВ хлябь вешнюю:Мое рожденье былоЗа Кудмою-рекойВ земле Нижегородской.Отец мой прилежаще пития хмельного,А мати – постница, молитвенница бысть.Аз ребенком малым видел у соседаСкотину мертвую,И, во ночи восставши,Молился со слезами,Чтоб умереть и мне.С тех пор привык молиться по ночам.Молод осиротел,Был во попы поставлен.Пришла ко мне на исповедь девица,Делу блудному повинна,И мне подробно извещала.Я же – треокаянный врач —Сам разболелся,Внутрь жгом огнем блудным,Зажег я три свечи и рукуВозложив держал,Дондеже разженье злое не угасло.А дома до полночи молясь:Да отлучит мя Бог —Понеже бремя тяжко, —В слезах забылся.А очи сердечнииПри Волге при реке и вижу:Плывут два корабля златые —Всё злато: весла, и шесты, и щегла.«Чьи корабли?» – спросил.– «Детей твоих духовных».А за ними третий —Украшен не золотом, а разными пестротами:Черно и пепельно, сине, красно и бело.И красоты его ум человеческий вместить не может.Юнош светел парус правит.Я ему:– «Чей есть корабль?»А он мне:– «Твой.Плыви на нем, коль миром докучаешь!»А я, вострепетав и седше, рассуждаю:Аз есмь огонь, одетый пеплом плоти,И тело наше без души есть кал и прах.В небесном царствии всем золота довольно.Нам же, во хлябь изверженнымИ тлеющим во прахе, подобаетСтрадати неослабно.Что будет плаванье?По мале времени, по виденному, бедыВосстали адовы, и скорби, и болезни.

3

Беды восстали адовы, и скорби, и болезни:От воевод терпел за веру много:Ин – в церкви взяв,Как был – с крестом и в ризахПо улице за ноги волочил,Ин – батогами бил, топтал ногами,И мертв лежал я до полчаса и паки оживел,Ин – на руке персты отгрыз зубами».

В село мое пришедше скоморохиС домрами и с бубнами,Я ж – грешник, – о Христе ревнуя, изгнал их,ХариИ бубны изломал —Един у многих.Медведей двух великих отнял:Одного ушиб – и паки ожил —Другого отпустил на волю.Боярин Шереметьев, на воеводство плывучи,К себе призвал и, много избраня,Сына брадобрица велел благословить,Я ж образ блудоносный стал обличать.Боярин, гораздо осердясь,Велел мя в Волгу кинуть.Я ж, взяв клюшку, а мати – некрещеного младенцуПобрел в Москву – Царю печалиться.А Царь меня поставил протопопом.

В те поры НиконЯд изрыгнул.Пишет:«Не подобает в церквиМетание творити на колену.Тремя перстами креститеся».Мы ж задумались, сошедшись.Видим: быть беде!Зима настала.Озябло сердце.Ноги задрожали.И был мне голос:«ВремяПриспе страдания.Крепитесь в вере.Возможно Антихристу и избранных прельстити»...

4

Возможно Антихристу и избранных прельстити.Взяли мя от всенощной, в телегу посадили,Распяли руин и везлиОт Патриархова двора к Андронью,И на цепь кинули в подземную палатку.Сидел три дня – не ел, не пил:Бил на цепи поклоны —Не знаю – на восток, не то на запад.Никто ко мне не приходил,А токмо мыши и тараканы,Сверчок кричит и блох довольно.Ста предо мной – не вем кто —Ангел, аль человек, —И хлеба дал и штец хлебать,А после сгинул,И дверь не отворялась.Наутро вывели:Журят, что ПатриархуНе покорился.А я браню и лаю.Приволочили в церковь – волосы дерут,В глаза плюютИ за чепь торгают.Хотели стричь,Да Государь, сошедши с места, самПриступился к Патриарху —Упросил не стричь.И был приказ:Сослать меня в Сибирь с женою и детьми.

5

Сослали меня в Сибирь с женою и с детьми.В те поры Пашков, землицы новой ищучи,Даурские народы под руку Государя приводил.Суров был человек – людей без толку мучит.Много его я уговаривал,Да в руки сам ему попал.

Плотами плыли мы Тунгускою рекой.На Долгом на пороге стал ПашковС дощеника мя выбивать:– «Для тебя-де дощеник плохо ходит,Еретик ты:Поди-де по горам, а с казаками не ходи».Ох, горе стало!Высоки горы —Дебри непроходимые.Утесы, яко стены,В горах тех – змии великие,Орлы и кречеты, индейские курята,И многие гуляют звери —Лоси, и кабаны,И волки, и бараны дикие —Видишь воочию, а взять нельзя.На горы те мя Пашков выбивалТам со зверьми и с птицами витати.А я ему посланьице писал.Начало сице:«Человече! убойся Бога,Сидящего на херувимех и презирающего в бездны!Его ж трепещут Силы небесные и тварь земная.Един ты презираешь и неудобство показуешь».

Многонько там написано.Привели мя пред него, а онСо шпагою стоит,Дрожит.– «Ты поп, или распоп?»А я ему:– «Есмь протопоп.Тебе что до меня?»А он рыкнул, как зверь, ударил по щеке,Стал чепью бить,А после, разболокши, стегать кнутом.Я ж Богородице молюсь:– «Владычица!Уйми Ты дурака того!»

Сковали и на беть бросили:Под капелью лежал.Как били – не больно было,А, лежа, на ум взбрело:«За что Ты, Сыне Божий, попустил убить меня?Не за Твое ли дело стою?Кто будет судией меж мною и Тобой?»Увы мне! будто добрый,А сам, что фарисей с навозной рожей, —С Владыкою судиться захотел.Есмь кал и гной.Мне подобает жить с собаками и свиньями:Воняем —Они по естеству, а я душой и телом.

6

Воняем: одни по естеству, а я душой и телом.В студеной башне скованный сидел всю зиму.Бог грел без платья:Что собачка на соломке лежу.Когда покормят, когда и нет.Мышей там много – скуфьею бил,А батожка не дали дурачки.Спина гнила. Лежал на брюхе.Хотел кричать уж Пашкову: Прости!Да велено терпеть.Потом два лета бродили по водам.Зимой чрез волоки по снегу волоклись.Есть стало нечего.Начали люди с голоду мереть.Река мелка.Плоты тяжелы.Палки суковаты.Кнутья остры.Жестоки пытки.Приставы немилостивы.А люди голодные:Огонь да встряска —Лишь станут мучать,А он помрет.Сосну варили, ели падаль.Что волк не съест – мы доедим.Волков и лис озяблых ели.Кобыла жеребится – голодные же втайИ жеребенка, и место скверное кобылье —Всё съедят.И сам я – грешник – неволею причастникКобыльим и мертвечьим мясам.Ох времени тому!Как по реке по НерчиДа по льду голому брели мы пеши —Страна немирная, отстать не смеем,А за лошадями не поспеть.Протопопица бредет, бредет,Да и повалится.Ин томный человек набрел,И оба повалились:Кричат, а встать не могут.Мужик кричит:«Прости, мол, матушка!»А протопопица:«Чего ты, батько,Меня-то задавил?»Приду – она пеняет:«Долго ль муки сей нам будет, протопоп?»А я ей:«Марковна, до самой смерти».Она ж, вздохня, ответила:«Добро, Петрович.Ин дальше побредем».

7

Ин дальше побредем,И слава Богу сотворившему благая!Курочка у нас была черненька.Весь круглый год по два яичка в деньРобяти приносила.Сто рублев при ней – то дело плюново.Одушевленное творенье Божье!Нас кормила и сама сосновой кашкиТут клевала из котла,А рыбка прилучится – так и рыбку.На нарте везучи, в те поры задавилиЕе мы по грехам.Не просто она досталась нам:У Пашковой снохи-боярыниВсе куры переслепли.Она ко мне пришла,Чтоб я о курах помолился.Я думаю – заступница есть нашаИ детки есть у ней.Молебен пел, кадил,Куров кропил, корыто делал,Водой святил, да всё ей отослал.Курки исцелели —И наша курочка от племени того.Да полно говорить-то:У Христа так повелось издавна —Богу всё надобно: и птичка и скотинкаЕму во славу, человека ради.

8