Лея Гольдберг - Избранные переводы стихов Леи Гольдберг Страница 3

Играет лучик золотой.

То в ветках спрячется душистых,

То засверкает над водой

И в складках лужицы лучистых.

Как светел день. Рябит вода.

Так хорошо! Хотелось мне бы,

Чтобы на улице всегда

У ног моих плескалось небо.

Перевод И. Рапопорт

СОСНЫ /Перевод В. Глозмана/

Здесь не услышу голоса кукушки,

И дерево не спрячется в снегу,

Но среди этих сосен, на опушке,

Я снова с детством встретиться могу

Звенят иголки сосен: «Жили-были…»

А я сугробы родиной зову,

И этих льдов густую синеву,

И песен тех слова, слова чужие.

Быть может только перелетным птицам,

Которых держит в небе взмах крыла

Известно, как с разлукою смириться.

О сосны! Родилась я вместе с вами,

Два раза вместе с вами я росла —

И в тот, и в этот край вросла корнями.

Перевод В. Глозмана 

СОСНА /Перевод И. Рапопорт/

Не услыхать кукушки кукованье,

И на ветвях папахи снежной нет.

Но будит сосен тень воспоминанья.

В прожилках света — дальний детства свет.

Звенят иголки гулким нежным звоном,

Сковал их лед, метели замели.

Я слышу звуки песни отдаленной,

На языке совсем иной земли.

Понять сумеют это только птицы,

Что кружат между небом и землей,

Как на одной земле на свет родиться,

И жизнь прожить на родине другой.

Две родины запомнить довелось мне,

И каждый край по-своему мне свой.

Расту и крепну вместе с вами, сосны,

И наши корни в той земле, и в той.

Перевод И. Рапопорт

ВЕЧЕРОМ

/Перевод М. Яниковой/

Известно мне, что означает "вечер". Скоро

Тоска коснется замирающих сердец,

Настанет час, когда захлопнутся затворы,

что только утром отворятся наконец.

И в щели ставен проползут, пробьются тени,

и возле лампы образуют полукруг,

и с чуть заметными намеками затеют

с моим портретом — тем, что в зеркале — игру.

И будут окна ухмыляться в черной злобе,

и только грустная лампада средь теней

мне посочувствует: "Сейчас заплачут обе,

и та, что в зеркале, и та, что схожа с ней. "

Перевод М. Яниковой

«Все телеги полны зерном…»/Перевод М. Яниковой/

Все телеги полны зерном,

и в лугах пасутся стада.

К небесам, охваченным сном,

распахнула осень врата.

Будто кто-то прочел наизусть

стих Есенина налитой,

и была разлита в нем грусть,

словно солнца сок золотой.

Ветви полны птичьей возни,

в них разыграна шумная пьеса,

а тропинка мечтала в дождливые дни,

как по ней пройдет поэтесса.

Перевод М. Яниковой

ОНА  /Перевод М. Яниковой/

Она тиха, как луч, скользящий по воде,

она легка, как свет весны, что реку дразнит.

Она поет, благословляя каждый день,

а мой мотив звучит лишь раз в году на праздник.

И будет праздник сердцу моему:

он для меня зажжет, возможно, свечи, —

но к ней вернется, позабыв мою тюрьму,

и будет горечь изливать ей целый вечер.

Я утешать умею, как она,

прощать умею и не ждать ответа.

И все ж ее покой и тишина

Мне показали, что за ней — победа.

Перевод М. Яниковой

 БЕЛЫЕ ДНИ /Перевод М. Яниковой/

Эти белые дни так длинны — будто солнца лучи. 

Велико одиночество, будто большой водоем. 

В небо смотрит окно, и широкое небо молчит. 

И мосты перекинуты между вчерашним и завтрашним днем.

Мое сердце привыкло ко мне и умерило пыл, 

примирилось и стало удары спокойно считать, 

как младенец, что песню поет себе, глазки закрыл, 

потому что уснула и петь перестала усталая мать.

Как легко мне идти, мои белые дни, на неслышный ваш зов!

Научились смеяться глаза, не прося ни о чем,

и давно перестали подталкивать стрелки часов.

Велики и прекрасны мосты меж вчерашним и завтрашним днем.

Перевод М. Яниковой 

«Этот запах весеннего ливня…» /Перевод М. Яниковой/

Этот запах весеннего ливня, встающий с камней тротуара,

утонувшая в ярком сверканье стакана звезда,

эта песнь фонарей, эта сказка под звуки гитары —

я запомнила их навсегда.

Но не знаю совсем, был ли твой это взгляд, в самом деле,

что зажег эти искры в крови,

и не знаю, действительно шла я — с тобой ли, к тебе ли

переулком, немым от любви?

Это было весной, в каждой почке был смех сокровенный,

кровь смешалась с вином золотым,

и о каждом прохожем, что взор поднимал вожделенный,

я считала, что он — это ты.

Перевод М. Яниковой

«Еловые ветви заснежены…» /Перевод М. Яниковой/

Еловые ветви заснежены — кажется, будто летит

большая белая птица на фоне пустых небес.

Как сказочный бледный цветок, в синем небе месяц висит —

поскольку его погасить забыли — ему не по себе.

Моя огромная грусть покинула вдруг тюрьму

и повисла на фоне гор, как желтоватый дым.

Смешок осторожный в сердце. И странно лишь — почему

мужчина, идущий рядом, вовсе мной не любим?

Перевод М. Яниковой

«Армада солнц скользит по льду реки…» /Перевод М. Яниковой/

Армада солнц скользит по льду реки —

разбившийся об лед корабль-пламя.

Вверх на горе береза тянет две руки,

как мальчик, что погнался за орлами.

Плененный молниями облачный навес

скользнул вдали и не задел небес.

И если сердце — в солнечных цепях,

уединенье его в бездну не заманит.

Дым поднимается к вершинам второпях,

и синева тоски уходит с ним в тумане.

И память, белая, как снег и этот лед,

алмазы прошлого погасит и зажжет.

Перевод М. Яниковой

НОЧЬ /Перевод М. Яниковой/

«Тот, кто в дар получает большую луну…»

Тот, кто в дар получает большую луну, —

ту, что помнит младенчество многих людей,

колыбельных несчетное помнит число, —

тот, кто в дар получает большую луну,

что колдует, вздымая волну на воде,

чтобы с шелестом волн к нам легенды несло, —

кто ее получает — на том благодать.

Как ребячлива ночь и мудра!

Что ей стоит все крыши в ладони собрать —

будто ракушек это гора.

Перевод М. Яниковой

ЗЕРКАЛО /Перевод М. Яниковой/

Эта комната — остров в сиянье луны.