Оскар Уайльд - Баллада Редингской тюрьмы Страница 3

5

Прав или нет Закон — не знаю,   Одно в душе живет:В тюрьме — тоска, в ней стены крепки,   В ней каждый день — как год.И каждый день в том долгом годе   Так медленно идет.

И знаю я: все, все законы,   Что сделал человек,С тех пор, как первый брат убит был,   И мир стал — мир калек, —Закон мякину сохраняет   И губит рожь навек.

И знаю я, — и было б мудро,   Чтоб каждый знал о том, —Что полон каждый камень тюрем   Позором и стыдом:В них люди братьев искажают,   Замок в них — пред Христом.

Луну уродуют решеткой   И солнца лик слепят,И благо им, что ад их скрытен:   На то, что там творят,Ни бога сын, ни человека   Не должен бросить взгляд!

Деянья подлые взрастают,   Как плевелы, в тюрьме.Что есть благого в человеке —   Бледнеет в той чуме,И над замком Тоска нависла,   Отчаянье — во тьме.

Ребенка мучают, пугают,   Он плачет день и ночь.Кто слаб — тем кнут, кто глуп — тех хлещут,   Кто сед — тех бить не прочь.Теряют ум, грубеют, чахнут —   И некому помочь.

Живем мы — каждый в узкой келье,   Вонючей и глухой,Живая Смерть с гнилым дыханьем —   За каждою стеной,И, кроме Похоти, все тлеет,   Как пыль, в душе людской.

Водой соленой там поят нас,   И слизь по ней скользит,И горький хлеб, что скудно весит,   С известкой, с мелом слит,И Сон не хочет лечь, но бродит   И к Времени кричит.

Но если Голод с бледной Жаждой —   Змея с другой змеей,О них заботимся мы мало,   Но в чем наш рок слепой —Тот камень, что ты днем ворочал,   В груди — во тьме ночной.

Всегда глухая полночь в сердце,   И тьма со всех сторон.Мы рвем канат, мотыль вращаем,   Ад — каждый отделен,И тишина еще страшнее,   Чем грозный медный звон.

Никто не молвит слова ласки   С живущим мертвецом,И в дверь лишь виден взор следящий   С бесчувственным лицом.Забыты всеми, — мы и телом   И духом здесь гнием.

Цепь Жизни ржавя, каждый жалкий   Принижен и забит, —И кто клянет, и кто рыдает,   И кто всегда молчит.Но благ Закон бессмертный бога:   Он камень душ дробит.

Когда же нет у человека   В разбитом сердце сил,Оно — как тот ларец разбитый,   Где нард роскошный был,Который в доме с прокаженным   Господь, как клад, открыл.

Счастливы — вы, с разбитым сердцем,   Уставшие в пути.Как человек иначе может   Свой дух от Тьмы спасти?И чем же, как не сердцем, может   Христос в наш дух войти?

И тот — с кровавым вздутым горлом   И с мглой недвижных глаз —Ждет рук Того, кем был разбойник   Взят в Рай в свой смертный час.Когда у нас разбито сердце,   Господь не презрит нас.

Тот человек, что весь был, в красном   И что читал Закон,Ему дал три недели жизни,   Чтоб примирился он,Чтоб тот с души смыл пятна крови,   Кем нож был занесен.

К его руке — от слез кровавых   Вернулась чистота:Лишь кровью кровь омыть возможно,   И влага слез чиста, —И красный знак, что дал нам Каин,   Стал белизной Христа.

6

Близ Рэдинга есть в Рэдингской   Тюрьме позорный ров.Злосчастный человек одет в нем   В пылающий покров.Лежит он в саване горящем —   И нет над гробом слов.

Пусть там до воскресенья мертвых   Он будет тихо тлеть,И лить не нужно слез безумных,   И без толку жалеть:Убил он ту, кого любил он, —   Был должен умереть.

Но убивают все любимых, —   Пусть слышат все о том.Один убьет жестоким взглядом,   Другой — обманным сном,Трусливый — лживым поцелуем,   И тот, кто смел, — мечом!