Александр Блок - Стихотворения 1906 года Страница 3

30 мая 1906

АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ

Люблю Тебя, Ангел-Хранитель во мгле.Во мгле, что со мною всегда на земле,

За то, что ты светлой невестой была,За то, что ты тайну мою отняла.

За то, что связала нас тайна и ночь,Что ты мне сестра, и невеста, и дочь.

За то, что нам долгая жизнь суждена,О, даже за то, что мы — муж и жена!

За цепи мои и заклятья твои.За то, что над нами проклятье семьи.

За то, что не любишь того, что люблю.За то, что о нищих и бедных скорблю.

За то, что не можем согласно мы жить.За то, что хочу и не смею убить —

Отметить малодушным, кто жил без огня,Кто так унижал мой народ и меня!

Кто запер свободных и сильных в тюрьму,Кто долго не верил огню моему.

Кто хочет за деньги лишить меня дня,Собачью покорность купить у меня…

За то, что я слаб и смириться готов,Что предки мои — поколенье рабов,

И нежности ядом убита душа,И эта рука не поднимет ножа…

Но люблю я тебя и за слабость мою,За горькую долю и силу твою

Что огнем сожжено и свинцом залито —Того разорвать не посмеет никто!

С тобою смотрел я на эту зарю —С тобой в эту черную бездну смотрю.

И двойственно нам приказанье судьбы:Мы вольные души! Мы злые рабы!

Покорствуй! Дерзай! Не покинь! Отойди!Огонь или тьма — впереди?

Кто кличет? Кто плачет? Куда мы идем?Вдвоем — неразрывно — навеки вдвоем!

Воскреснем? Погибнем? Умрем?

17 августа 1906

ДЕВЕ-РЕВОЛЮЦИИ

О, Дева, иду за тобой —И страшно ль идти за тобойВлюбленному в душу свою,Влюбленному в тело свое?

19 августа 1906

Малиновая гора

РУСЬ

Ты и во сне необычайна.Твоей одежды не коснусь.Дремлю — и за дремотой тайна,И в тайне — ты почиешь, Русь.

Русь, опоясана рекамиИ дебрями окружена,С болотами и журавлями,И с мутным взором колдуна,

Где разноликие народыИз края в край, из дола в долВедут ночные хороводыПод заревом горящих сел.

Где ведуны с ворожеямиЧаруют злаки на полях,И ведьмы тешатся с чертямиВ дорожных снеговых столбах.

Где буйно заметает вьюгаДо крыши — утлое жилье,И девушка на злого другаПод снегом точит лезвеё.

Где все пути и все распутьяЖивой клюкой измождены,И вихрь, свистящий в голыхПоет преданья старины…

Так — я узнал в моей дремотеСтраны родимой нищету,И в лоскутах ее лохмотийДуши скрываю наготу.

Тропу печальную, ночнуюЯ до погоста протоптал,И там, на кладбище ночуя,Подолгу песни распевал.

И сам не понял, не измерил,Кому я песни посвятил,В какого бога страстно верил,Какую девушку любил.

Живую душу укачала,Русь, на своих просторах, ты,И вот — она не запятналаПервоначальной чистоты.

Дремлю — и за дремотой тайна,И в тайне почивает Русь,Она и в снах необычайна.Ее одежды не коснусь.

24 сентября 1906

«Есть лучше и хуже меня…»

Есть лучше и хуже меня,И много людей и богов,И в каждом — метанье огня,И в каждом — печаль облаков.

И каждый другого зажжетИ снова потушит костер,И каждый печально вздохнет,Взглянувши другому во взор…

Да буду я — царь над собой,Со мною — да будет мой гнев,Чтоб видеть над бездной глухойЧерты ослепительных дев!

Я сам свою жизнь сотворю,И сам свою жизнь погублю.Я буду смотреть на ЗарюЛишь с теми, кого полюблю.

Сентябрь 1906

«Передвечернею порою…»

Передвечернею пороюСходил я в сумерки с горы,И вот передо мной — за мглою —Черты печальные сестры.

Она идет неслышным шагом,За нею шевелится мгла,И по долинам, по оврагамВздыхают груди без числа.

«Сестра, откуда в дождь и холодИдешь с печальною толпой,Кого бичами выгнал голодВ могилы жизни кочевой?»

Вот подошла, остановиласьИ факел подняла во мгле,И тихим светом озарилосьВсё, что незримо на земле.

И там, в канавах придорожных,Я, содрогаясь, разгляделЧерты мучений невозможныхИ корчи ослабевших тел.

И вновь опущен факел душный,И, улыбаясь мне, прошла —Такой же дымной и воздушной,Как окружающая мгла.

Но я запомнил эти лицаИ тишину пустых орбит,И обреченных вереницаПередо мной всегда стоит.

Сентябрь 1906

ХОЛОДНЫЙ ДЕНЬ

Мы встретились с тобою в храмеИ жили в радостном саду,Но вот зловонными дворамиПошли к проклятью и труду.

Мы миновали все воротаИ в каждом видели окне,Как тяжело лежит работаНа каждой согнутой спине.

И вот пошли туда, где будемМы жить под низким потолком,Где прокляли друг друга люди,Убитые своим трудом.

Стараясь на запачкать платья,Ты шла меж спящих на полу;Но самый сон их был проклятье,Вон там — в заплеванном углу…

Ты обернулась, заглянулаДоверчиво в мои глаза…И на щеке моей блеснула,Скатилась пьяная слеза.

Нет! Счастье — праздная забота,Ведь молодость давно прошла.Нам скоротает век работа,Мне — молоток, тебе — игла.

Сиди, да шей, смотри в окошко,Людей повсюду гонит труд,А те, кому трудней немножко,Те песни длинные поют.

Я близ тебя работать стану,Авось, ты не припомнишь мне,Что я увидел дно стакана,Топя отчаянье в вине.

Сентябрь 1906

В ОКТЯБРЕ

Открыл окно. Какая хмурая     Столица в октябре!Забитая лошадка бурая     Гуляет на дворе.

Снежинка легкою пушинкою     Порхает на ветру,И елка слабенькой вершинкою     Мотает на юру.

Жилось легко, жилось и молодо —     Прошла моя пора.Вон — мальчик, посинев от холода,     Дрожит среди двора.

Всё, всё по-старому, бывалому,     И будет как всегда:Лошадке и мальчишке малому     Не сладки холода.

Да и меня без всяких поводов     Загнали на чердак.Никто моих не слушал доводов,     И вышел мой табак.

А всё хочу свободной волею     Свободного житья,Хоть нет звезды счастливой более     С тех пор, как запил я!

Давно звезда в стакан мой канула,—     Ужели навсегда?..И вот душа опять воспрянула:     Со мной моя звезда!

Вот, вот — в глазах плывет манящая,     Качается в окне…И жизнь начнется настоящая,     И крылья будут мне!

И даже всё мое имущество     С собою захвачу!Познал, познал свое могущество!..     Вот вскрикнул… и лечу!

Лечу, лечу к мальчишке малому,     Средь вихря и огня…Всё, всё по-старому, бывалому,     Да только — без меня!

Сентябрь 1906

«Шлейф, забрызганный звездами…»

Шлейф, забрызганный звездами,Синий, синий, синий взор.Меж землей и небесамиВихрем поднятый костер.

Жизнь и смерть в круженьи вечном,Вся — в шелках тугих —Ты — путям открыта млечным,Скрыта в тучах грозовых.

Пали душные туманы.Гасни, гасни свет, пролейся мгла…Ты — рукою узкой, белой, страннойФакел-кубок в руки мне дала.

Кубок-факел брошу в купол синий —Расплеснется млечный путь.Ты одна взойдешь над всей пустынейШлейф кометы развернуть.

Дай серебряных коснуться складок,Равнодушным сердцем знать,Как мой путь страдальный сладок,Как легко и ясно умирать.

Сентябрь 1906