Галина Таланова - Душа любви открыта Страница 3

И лунки розоватых ноготков

Ты пальцами очерчиваешь нежно…

В нём – твой полёт средь белых облаков,

Но приземленье, веришь, неизбежно.

* * *

Хочется женщине чуткости, ласки.

Много ли надо для счастья чудес?

Вовсе не ждёт она принца из сказки –

Бабьего лета осталось в обрез!

Хочется женщине дома живого,

Детского плача, пелёнок, кастрюль.

Хочется ждать своего дорогого.

Хочется всей окунуться в июль!

...Снова зима.

Завывают метели.

Ветер кидает в окошко крупу.

Только на кухне свистят свиристели –

Позаселяли с водою трубу.

* * *

…Сидел б сычом всю жизнь на ветке –

Не дотянуться никому.

Не три сосны, но бор тот редкий:

В нём и встречают по уму.

Ума палата – гонят рыком,

Куриный ум – в репьях плутай…

Не поминают после лихом

Лишь птиц, отбившихся от стай.

И в темноте

Сплетеньем веток,

Как сетью,

Выловив звезду,

Лишь вздрогнешь:

«Сколько нервных клеток

В любви теряют, как в бреду?»

II

* * *

Забыли,

Сколько стёрлось лет,

Что жизнь давно идёт к закату.

…Летят все бабочки на свет,

Судьба в том вряд ли виновата.

Зачем в иллюзиях своих

Сгорать и падать серой пылью?

Как одеяло на двоих,

Судьбу натягивать

В усилье?

…Что всё же лучше? –

Жизнь без снов

Иль понимать,

Что день – сгораем?

…Но привлекает общий кров,

А почему – едва ли знаем.

* * *‌

Женщина

калачиком

Свернулась на диване.

Мята

мужем-мальчиком

Подана в стакане.

Женщина устала.

На губах обида.

Мальчик цедит: «Стала

Пропускать сквозь сито

И слова,

в горячке

Мной наговорённые.

…Что молчишь, как в спячке?

Муж, жена… – законные».

* * *

Кипятишься и лезешь в бутыль,

Электрическим пахнешь разрядом.

На свече убывает фитиль.

Смотришь мимо фарфоровым взглядом.

Задыхаюсь в своём тупике.

Буратино точу из полена.

Набухает мозоль на руке.

Лишь в стихах я с тобой откровенна.

.

* * *

Как тетерев токует на току,

Твердим своё,

Других совсем не слыша,

Что колет под лопаткой и в боку, –

И тяжело, неровно, нервно дышим.

А градусник стоит всё на нуле:

Кусай подушки край,

Кусай свой локоть,

А чтоб прожить в приемлемом тепле,

Ломай не к месту выглянувший коготь.

Ведь знаем: ничего не изменить.

Не рухнут стены,

Хоть и хлопнем дверью;

Не разорвать натянутую нить –

Вернёмся подметать и пух, и перья.

А для чего?

Так давит духота

И острых всех углов столпотворенье.

Так в лайнере испуг и глухота

Сопровождают резкое сниженье.

* * *

…А на кухне продолжится бой.

С раздраженьем отброшена лира.

И не муж и жена мы с тобой:

Мы мишени словесного тира.

Ощетинились оба и враз.

Знаем, знаем: своё не упустим.

…Сквозь свинцовое облако фраз

Пробиваются лучики грусти.

Повернулся – и боль под ребром.

А на сердце – следы от укуса.

В доме стал постоянным содом,

В странном доме, где правила Муза…

* * *

…Опять с тобой не совпадаю.

Ты хочешь праздника, игры.

Я в облаках своих витаю,

Ты – в свежем блеске мишуры.

Так надоели дни без смысла,

Каких набрался целый год.

На жизнь смотрю с усмешкой кислой,

Всё будто зная наперёд.

Я в чудеса почти не верю,

Но снова рада декабрю,

Что тянет стужей из-под двери, –

А я её боготворю.

* * *

Летний отпуск, как день, пролетел.

Понедельник. Идём на работу.

День рабочий заел, завертел,

Вверх и вниз – по ступенькам… без счёту.

А ночами, как прежде, не спим.

А ночами глядим в мониторы:

Вот всплывает «окно»,

Как Гольфстрим…

…Нам с тобою уже не до ссоры.

Да, диковинной рыбой кишит

Океан, что зовут Интернетом.

Мир подводный –

Он тоже спешит,

А куда – неизвестно поэтам.

Вот вильнула реклама хвостом,

Предлагая другую работу.

Вот русалка качнула бедром,

Зазывая в глубокую воду.

Том отчётов, статей и таблиц –

Непролазней коралловых рифов.

Снова принтер трясёт: семь страниц

Зажевал,

Словно хищник, неистов.

Ранним утром вовсю зазвенит –

То трамвай по проржавленным рельсам.

Хоть подушка мягка́ и мани́т,

Ты – на службу безрадостным рейсом.

* * *

Хохочет осень за окном.

Швыряет листья,

Рвёт рекламу.

И от неё разит вином

Из яблок,

Брошенных средь гама

Грачей,

Что двинулись на юг:

Грачам не жить с холодным ветром.

А жизнь – диковинный паук –

Сплетает сети

Метр за метром.

Как мухи сонные,

Порой

И я, и ты жужжим беззлобно.

На холод наших душ настрой:

Возможно, Богу так угодно.

* * *

Как же рано успели устать,

Как боимся любви и заботы!

…Только хочется рухнуть и спать:

Мы сдержать не способны зевоты.

Как же рано смогли постареть

В суете и в потугах, что ме́лки.

Захотели кусок заиметь:

Чтоб – получше, чтоб – в лучшей тарелке.

Ноги – гири. И крылья срослись.

Нитку пульса никак не нащупать.

Мы – часы… Коль едва завелись,

Не дотронься:

Возьмутся всё путать.

* * *

Заел конвейер быта и труда.

Здесь изменить немногое мы в силах.

Манила недоступностью звезда.

Зачем мерцала для таких бескрылых?

Был омут неба озера черней,

Что отражало звёзды, их качая.

Кувшинки, как головки тонких змей,

В оцепененье чутком замирая,

Так охраняли отраженье то! –

Не погрузить его в ковши ладоней.

…Моя звезда, кажись мне золотой,

Пока лицом не выцветешь в бездолье!

…Усталость, служба, ссоры, суета.

Назад не тянет даже оглянуться.

В затылок смотрит олово-звезда.

И, как от пули, хочется пригнуться.

* * *

И странно знать:

Вся жизнь зависит

От зло сопящего комка,

Что обжигает взглядом рысьим,

Себя готовя

Для броска.

...И, как в вагоне, неуютно.

И, ёжась в плене тишины,

Вину ты чувствуешь подспудно

За то, что не были нежны.

И, сигаретный дым глотая,

Грустишь, что больше не в раю.

(Что́ птица ждёт, отстав от стаи,

В родном, в сплошных снегах, краю?)

...И правит бал в квартире скука.

И солнца луч вбирает пыль.

И... сердце ноет от испуга,

Что потеряешь эту быль.

* * *

Я больше тебя не люблю.

Слова твои – дождик по морю.

Присутствие рядом терплю,

Как птица ручная неволю.

…Вот злобно и долго кричишь.

Всё ищешь места, где ужалить.

Не помня себя, говоришь

Ты то, что нелепо представить.

Но всё – как круги по воде.

На дне тяжелеет осадок.

Всё думаешь: держишь в узде,

А дом продуваем и шаток.

…Закрою дверь в келью свою.

Курок опущу у запора.

Я больше тебя не люблю.

Но снова затеешь ты ссору,

Ударишь вновь чашку об по́л.

Цветок не собрать по осколкам.

О чём б разговор ни зашёл,

Друг друга не выслушать толком…

Постылую жизнь не менять –

И носом клевать над сюжетом,

Где реки не катятся вспять,

Где косятся травы лишь летом.

* * *

Апрель, ты – время расставанья:

Ведь от судьбы нельзя уйти.

…Жжёт пальцы робкое касанье,

Когда уже не по пути,

Когда уже диктует возраст

Другие правила игры.

Есть напускная в шутках бодрость,

А шутки, словно мир, стары́.

Увы, решиться не по силам

Руль повернуть отважно вбок.

…Жить в тапочках уютней было,

Вставать на цыпочки – оброк…

…И пить бы мне теперь не залпом

Любовь шальную,

Но… быстрей!

…Но лишь с подростковым азартом

На воду дую, как борей…

* * *

Взглядом махнёте, как веером, В памяти – клад-дуновение: Буду потом каждым вечером Чувствовать Ваше смятение. Ах, ничего не изменится!.. Веками бури придавлены. Только спокойствие ценится. Реки все в русла направлены.

* * *

Oбщность чувствовать остро,

Можно даже молчать.

Обозначился остров.

Перестало качать.

Будто не было шквала,

Что по брёвнам разнёс

Плот, что крепко связала:

Плот из собственных грёз.

Рифов контуры смутны

В бирюзовости вод.

И ветра все – попутны.

Остров веры – растёт.

* * *

Ты уедешь.

Недели молчанья,

Безразличие к смене погод.