Родственность двух душ - Татьяна Королева Страница 3

Даже если свершится страшный суд

И всё живое- мир встанет между ними

Нерушимой горой.

Под дулом и остриём меча,

Любви не станет меньше в их сердцах.

Герой, прозвавший себя Богом,

Судьёй, от скуки, сидевший на троне,

Разместил предметы в их заледеневших клетках, прутьях..

И сказал, мол: " Это новый дом,

Теперь ты в нём, как я сказал живёшь".

Но все эти вещи- до тошноты пусты

Были лишены человеческой жизни и простоты.

Ты сказал, что тело,

Когда разошлись наши пути,

Но одновременно ждём друг друга

На том же перекрёстке, где остались мы;

Что оболочка без души — не сможет жить,

Лишь имитируя благодать без возможности существовать.

Нам пора прощаться,

Ухватись за нить, что не сломать под гнётом всех сомнений, страхов

Дней осталось мало,

Чтобы в этой жизни счастливо нам жить.

Дэфос.

После скитаний и болезней

Разрыва, что долго длилось,

Словно вечность,

В моей душе проснулось озарение,

Наполненность решимости и надежды,

Что слишком рано обрекли на смерть связь сердечной,

Ведь воскреснув, она сильнее стала, будто Феникс.

Неистовая сила биения сердца

Привело к рождению чуда,

Что не слышал весь свет

Его прозвали дэфос,

— все спекторы гармонов,

Что испытываю я с ним.

Моя душа, мы создали свой мир,

Где не будет места лжи,

Где восторжествует дэфос

И в знак победы, убежим от мести,

Негатива, порочащий земные степи.

Вдохновение.

Неистовая сила, что веками

Терзает души и умы.

Творческие труды,

Что не объяснить словами,

Не выразить её мотивы и существование,

Её приход, встретив красоту глазами

Ощутив все блаженные и тайные мечтания,

Рождается в любви,

В сердцах, наполненные счастьем.

И лёгкостью изысканной романтичность её взглядов

Нам позволяет украшать картинами, стихами

Жизнь, что без того полна проблемами и страха.

Серость будней, тянущей нить рутины,

Что спасает, а также от душевных мук, терзаний,

Даже чувств, которые недостаточно выразить через строфы и мазками.

Разбитость чувств солнца.

На свете ярче нет звезды, чем солнце,

Озарявшее наш мир,

Приятностью своею теплоты.

Лишь солнце порождает жизнь

Всему живому столько лет.

Она в погоне за яркостью звездных тел,

Ушла к другому, променяв твой утренний рассвет,

Который с улыбкою ее встречал по сей день.

Она ушла к созвездию большого пса,

Лишь потому, что Сириус осветил ее глаза,

Затмив свой разум легкомысленностью,

Азартом новых чувств

В своем наивном сердце,

Что продлятся только месяца,

Но не навсегда.

Увы, она ослепла схожестью двух половинок и любви,

И приняла решение обрубить с тобой концы,

Осознавая, что лучше Сириуса не найти

Среди туманности, окутавшее свет ее души.

История луноликой и ее луны.

Загадав желание в новогоднюю ночь,

Она пожелала, чтобы чудо пришло в ее дом,

Чтобы счастье и милосердие принес этот год.

Неудачность ее конек, не зажглась бумага, выпав из ее рук.

Но решимость в крови и упертость души

Помогли ей выполнить цель, что горела внутри,

Даже после боев курантов вера в венах бурлила,

Что этот год приведет в ее двери

Лишь блаженность радости и веселья.

К ней постучались, это был он,

Лишь один человек смог принести все

О чем мечтала она много веков

В ее жизнь, наполнить красками искусных тонов,

Разноцветных бутонов роз.

Лишь один он смог забрать всю ее боль,

Что терзало ее каждую ночь перед сном.

Он пришел, она замолкла

Внутри появились новые чувства,

Незнакомой ее сердцу тревоги,

И учащение сердца в такт их мелодии,

В которой играет новорожденная любовь

Двух родных душ, что похожи,

Как две половинки, пазлы картины,

Что изменят весь белый свет, ослепив этот мир

Пожаром, что возникает у них,

Когда две души поют об одном,

То как они любят и счастливы вдвоем.

Терзало ее в ночи робкость чувств и души,

Впервые тело тянулось и твердило о том,

Что она должна заявить ему,

Что бурлит внутри нее,

Что за короткий срок он является глотком воздуха,

Благодаря, которому она теперь живет,

Что муза теперь он и неосознанно стал властителем ее снов.

Три попытки, три ночи бежала она от себя,

Посчитав, что все-таки больна,

Что может чума ее охватила и забрала навсегда.

Не выдержав пыток купидонских заветов,

Она, набравшись сил, сумела набрать сообщение

О том как его полюбила.

Не рассчитывая, она на взаимность

Полной грудью вздохнула, что есть силы,

Но спокойствие не долго длилось,

Он признался в ответ положительно,

Что он тоже ощущает внутри,

Те же чувства и ощущения по отношению к ней.

Заметался пожар, как писал у себя Есенин,

Яркой звездой зажглась их любовь

И вскружила голову двум половинкам,

Как две капли похожие души, соединившиеся вновь,

Пронзившим Афродитовским стрелами их грудь.

Осколки сердца, как прежде его застучали,

Мир разрушенный стал лишь ярче,

Ее имя теперь на его устах,

Его имя теперь на ее губах…

Трудность любви ее слабой души

Доводили до разрушения, разрыва нити,

Связывающая их случайно, но уже на все времена.

Боль разрыва терзала двоих,

Словно тело кричало и взывало

Остановись! Вам не следует разводить и сжигать мосты!

Пытаясь выбросить его из головы,

Она рвала себя, когда пришлось отвергнуть его сердце,

Но при этом не замечала,

Чем больше она старалась оторвать его половинку,

Тем больше разрывала свою душу,

Словно отрекаясь от самой себя

Она поняла, что не сможет прожить без него и дня.

Ведь связанные узами любви,

Две души не смогут больше разойтись

Сколько бы не пришлось пройти

Всех трудностей и негодований.

Их любовь будет сильна еще многие века,

Как в прошлой жизни проведут вместе,

Шагая руку об руку, пока их смерть вновь не разлучит

И в следующем воплощении они найдут друг друга, как в первые разы,

Ведь их сердца не позабудут никогда,

Что ощущали, когда судьба свела,

Обвив нерушимыми нитями две души.

Жажда славы.

Она, подобно созданная Богом

Двум новорождённым душам,

Вкусила плод, чтобы голос

Разнёсся по всему миру и её строки

Вертелись на языках народа.

Естественность — живого существования,

Что с давних пор божественную благодать сменили лишь страдания после грехосочетания,

Познав всю тленность бытия заповедей вселенских,

Мы проживём, как предки, также ещё столетия.

Добившись роскоши всеобщей славы,

К ней по ночам приходит незнакомый силуэт,

Тень поселившиеся в углу.

Нет, не Херувим крылатый и блаженный,

А кто то