Галина Таланова - Сквозь снега, наметённые в вёснах... Страница 30

Той веры,

Что хлябь вся стоит из-за туч;

Что их разогнать —

И вернётся всё снова:

Зелёный шалаш и по пояс трава,

И полный садок золотого улова,

И кругом пойдёт от даров голова.

Лишь только бы жить,

Не остаться за краем…

Кто знает,

Отмерено сколько нам дней?

Как старый лопух, уцелеть за сараем,

Косы избежав,

Жить как цепкий пырей —

Пускай все обрублены крепкие корни! —

Ещё отрастим и пробьёмся сквозь грунт.

Лишь только бы день обошёл самый чёрный,

В котором ни звёзд не зажжётся, ни лун.

329

Галина Таланова

***

Как внезапно кончается жизнь,

Словно яблоко падает с ветки…

На ветрах-то поди удержись!

Глянь: улитки уж лижут объедки.

Сорвалось,

Покатилось с горы,

Гладким боком в пырее алея,

Чтоб толкнуться в иные миры,

Всё о ветке в цвету сожалея —

Как качала ветвей колыбель

И поила живительным соком

Под синичную бодрую трель.

Журавли плыли в небе высоком.

К ним тянись не тянись —

Не достать.

Лишь взлетать на качелях от ветра.

А потом вдруг сорваться — и стать

Тем, что вовсе в траве незаметно.

330

Сквозь снега, наметённые в вёснах...

***

Так захочется снова тепла

Напоследок от быстрого лета.

Только я всё тебе не мила

И не жду даже просто привета.

Тянет плесенью снова в окно.

И пчела замерла в паутине.

От дождей над гардиной пятно,

И изгвазданы брючины в глине.

Знаю, знаю:

То просто хандра.

Одиночество.

Тяжесть потери.

Это просто такая пора,

Когда листья с кустов полетели.

Больно стариться,

Страшно уйти

Даже к близким в том сказочном рае.

Будто жизнь прожила взаперти,

Будто вправду пружинка стальная,

Что сжимают,

Но снова, глядишь,

Распрямилась, качается только.

И опять губы дудкой — свистишь,

Чтоб совсем не расплакаться горько.

331

Галина Таланова

***

Так быстро молодость прошла!

Так незаметно усвистала!

Самой себе теперь смешна

Тем, что счастливой стать мечтала.

Всё те же воздух

И тоска.

И сосны вечно зеленеют.

И горстку серого песка

Всё между пальцев руки веют,

Пересыпают…

Ноги — мнут…

Как по доске стиральной, бродишь,

И с пятки — кожи стёрт лоскут,

И боль унять к воде уходишь.

Вода былая утекла:

И ты в другой остудишь ноги.

Всё изумрудней, глубже мгла,

Всё незаметнее тревоги.

332

Сквозь снега, наметённые в вёснах...

***

И жизнь нельзя остановить.

Проходим мы,

Но время вечно.

И Бога нечего гневить

Лишь тем, что жили не беспечно,

Что всё пытались ухватить

Звезду, летевшую под осень,

Что успевала осветить

И нас, и вас…

И свет тот носим

В заблудших душах,

В суете

Зовущих собственное эхо…

И видим тут же в темноте

Лес рук,

Чья цель — флажок успеха.

333

Галина Таланова

***

Жизнь прошла так быстро и нелепо,

С верой: будет счастье впереди.

Слушалась советов добрых слепо.

Времени, казалось, пруд пруди,

Чтобы жизнь сложилась

Как мечталось…

Выйду в августовский звездопад.

Тьма желаний всё-таки осталась —

Выбирать придётся наугад…

Лунный свет

Опять тревожит душу,

Словно чёрный кот из темноты.

Я пока ещё не очень трушу,

Чуя холод вечной мерзлоты.

Дыбом шерсть,

Вся выгнулась дугою.

Веер искр —

Бенгальским бьёт огнём.

Млечный Путь

Течёт большой рекою

И мельчает суетливым днём.

334

Сквозь снега, наметённые в вёснах...

***

По заводи —

Круги

От мелкого дождя…

Самой себе не лги,

По травушке бредя,

Что ваты клок

Из туч,

Набухших, как ватин,

Вдруг вырвет солнца луч —

И жизнь,

Как палантин,

Цветами расцветёт,

Хоть юность — с глаз долой,

Обратно не придёт,

Хоть волком в голос вой.

Сливаться б каплям всем

С течением реки!

В глазах

От вечных тем —

Лишь рябь, а не круги.

А камушкам на дне

Слой ила, — он под стать:

На спящей глубине

Не станет рассветать.

335

Галина Таланова

Старый дом

Как странно:

Будущего нет.

Всё зарастёт в саду огромном.

Другой хозяин, съев обед,

Всё срубит с видом непреклонным.

Дорожки сделает из плит,

Машинкой подстрижёт осоку,

И новостройка закипит…

…Асфальт положат на дорогу.

Но будет этот дом не мой,

И не мои в нём будут дети.

…Те времена — не за горой,

Ведь всё кончается на свете.

Сейчас гниёт наш старый дом,

Умытый сильными дождями.

Дверь закрывается с трудом,

Подпёрта лестница жердями,

Но здесь вся жизнь моя прошла,

Озябшей птицей пролетела,

У лета красного тепла

Просить — как пищи — не хотела.

336

Сквозь снега, наметённые в вёснах...

***

Стук яблок по цинковой крыше,

Как выстрел, вгоняет в озноб.

Грызут перекрытья стен мыши.

Вдруг бабочка села на лоб.

Пугаясь легчайшего взмаха

Хитиновых крыльев на лбу,

Как будто недоброго знака,

До крови прикусишь губу.

И думы придут, новосёлы,

Что время предзимья пришло.

И в сон в улье свалятся пчёлы.

А детство давненько прошло:

Не падаешь с крыши покатой,

Встревоженный лунным серпом.

Сорвут двери с петель утраты.

Надрывно закашляет дом.

337

Галина Таланова

***

Вкус яблок остался от лета:

Как бились о хлипкий навес!..

И в море зелёного света

Цвет розовый вносит свой вес.

Нуждаюсь в надёжной опоре,

Как будто ещё молода

И вижу мир только в мажоре,

Где выстроен дом НАВСЕГДА.

Все доски останутся целы:

Ни гниль не возьмёт, ни жучок.

И яблоки хоть и неспелы,

Так сочен их гладкий бочок!

338

Сквозь снега, наметённые в вёснах...

***

В шелках парю в осенней суете,

Оборками сметаю шелест листьев,

Душой готовясь к скорой мерзлоте —

Щетиной ветер там оброс, неистов:

Он колет щёки

И слезит глаза.

Там землю не размять в подушках пальцев.

Там в корке изо льда звенит лоза,

И жизнь — как будто натянули в пяльцах,

Да поленились вышивать узор:

Пылится средь цветных косичек ниток.

Закрыто всё в шкатулке на запор,

Как золота обжёгший руки слиток.

339

Галина Таланова

***

Пришло тепло,

Когда не ждёшь,

Поверив: в осень впрямь вступаешь,

Где в сумрак медленно бредёшь

И никого не окликаешь.

Конец у лета,

А жара —

Как будто в середине мая,

Как и не лило из ведра,

А от ручьёв — земля сырая.

Как будто не было тоски,

Где с силой струи с крыш ломаешь,

Попав в их заросли-тиски,

И всё ушедших вспоминаешь.

Как не смотрела за окно,

Где, как по клавишам,

По листьям

Лупил дождь так уже давно,

Что к речке тропки все раскисли,

И с каждым шагом с горки к ней

Галоши глиной обрастали

И становились тяжелей;

И даже осы не летали,

Сидели в дрёме на стекле,

Прилипнув к запотевшей глади,

Хоть пенки стыли на столе,