Марина Цветаева - Том 1. Стихотворения 1906-1920 Страница 32

12 февраля 1916

«Собирая любимых в путь…»

Собирая любимых в путь,Я им песни пою на память —Чтобы приняли как-нибудь,Что когда-то дарили сами.

Зеленеющею тропойДовожу их до перекрестка.Ты без устали, ветер, пой,Ты, дорога, не будь им жесткой!

Туча сизая, слез не лей, —Как на праздник они обуты!Ущеми себе жало, змей,Кинь, разбойничек, нож свой лютый.

Ты, прохожая красота,Будь веселою им невестой.Потруди за меня уста, —Наградит тебя Царь Небесный!

Разгорайтесь, костры, в лесах,Разгоняйте зверей берложьих.Богородица в небесах,Вспомяни о моих прохожих!

17 февраля 1916

«Ты запрокидываешь голову…»

Ты запрокидываешь головуЗатем, что ты гордец и враль.Какого спутника веселогоПривел мне нынешний февраль!

Преследуемы оборванцамиИ медленно пуская дым,Торжественными чужестранцамиПроходим городом родным.

Чьи руки бережные нежилиТвои ресницы, красота,И по каким терновалежиямЛавровая тебя верста… —

Не спрашиваю. Дух мой алчущийПереборол уже мечту.В тебе божественного мальчика, —Десятилетнего я чту.

Помедлим у реки, полощущейЦветные бусы фонарей.Я доведу тебя до площади,Видавшей отроков-царей…

Мальчишескую боль высвистывай,И сердце зажимай в горсти…Мой хладнокровный, мой неистовыйВольноотпущенник — прости!

18 февраля 1916

«Откуда такая нежность…»

Откуда такая нежность?Не первые — эти кудриРазглаживаю, и губыЗнавала темней твоих.

Всходили и гасли звезды,— Откуда такая нежность? —Всходили и гасли очиУ самых моих очей.

Еще не такие гимныЯ слушала ночью темной,Венчаемая — о нежность! —На самой груди певца.

Откуда такая нежность,И что с нею делать, отрокЛукавый, певец захожий,С ресницами — нет длинней?

18 февраля 1916

«Разлетелось в серебряные дребезги…»

Разлетелось в серебряные дребезгиЗеркало, и в нем — взгляд.Лебеди мои, лебедиСегодня домой летят!

Из облачной выси выпалоМне прямо на грудь — перо.Я сегодня во сне рассыпалаМелкое серебро.

Серебряный клич — звонок.Серебряно мне — петь!Мой выкормыш! Лебеденок!Хорошо ли тебе лететь?

Пойду и не скажусьНи матери, ни сродникам.Пойду и встану в церкви,И помолюсь угодникамО лебеде молоденьком.

1 марта 1916

«Не сегодня-завтра растает снег…»

Не сегодня-завтра растает снег.Ты лежишь один под огромной шубой.Пожалеть тебя, у тебя навекПересохли губы.

Тяжело ступаешь и трудно пьешь,И торопится от тебя прохожий.Не в таких ли пальцах садовый ножЗажимал Рогожин?

А глаза, глаза на лице твоем —Два обугленных прошлолетних круга!Видно, отроком в невеселый домЗавела подруга.

Далеко — в ночи — по асфальту — трость,Двери настежь — в ночь — под ударом ветра…Заходи — гряди! — нежеланный гостьВ мой покой пресветлый.

4 марта 1916

«Голуби реют серебряные, растерянные, вечерние…»

Голуби реют серебряные, растерянные, вечерние…Материнское мое благословениеНад тобой, мой жалобныйВороненок.

Иссиня-черное, исчерна —Синее твое оперение.Жесткая, жадная, жаркаяМасть.

Было еще двоеТой же масти — черной молнией сгасли! —Лермонтов, Бонапарт.

Выпустила я тебя в небо,Лети себе, лети, болезный!Смиренные, благословенныеГолуби реют серебряные,Серебряные над тобой.

12 марта 1916

«Еще и еще песни…»

Еще и еще песниСлагайте о моем кресте.Еще и еще перстниЦелуйте на моей руке.

Такое со мной сталось,Что гром прогромыхал зимой,Что зверь ощутил жалостьИ что заговорил немой.

Мне солнце горит — в полночь!Мне в полдень занялась звезда!Смыкает надо мной волныПрекрасная моя беда.

Мне мертвый восстал из праха!Мне страшный совершился суд!Под рев колоколов на плахуАрхангелы меня ведут.

16 марта 1916

«Не ветром ветреным — до — осени…»

Не ветром ветреным — до — осениСнята гроздь.Ах, виноградарем — до — осениПришел гость.

Небесным странником — мне — странницеПредстал — ты.И речи странные — мне — странницеШептал — ты.

По голубым и голубым лестницамПовел в высь.Под голубым и голубым месяцемУста — жглись.

В каком источнике — их — вымою,Скажи, жрец!И тяжкой верности с головы моейСними венец!

16 марта 1916

«Гибель от женщины. Вот знак…»

Гибель от женщины. Вот знакНа ладони твоей, юноша.Долу глаза! Молись! Берегись! ВрагБдит в полуночи.

Не спасет ни песенНебесный дар, ни надменнейший вырез губ.Тем ты и люб,Что небесен.

Ах, запрокинута твоя голова,Полузакрыты глаза — что? — пряча.Ах, запрокинется твоя голова —Иначе.

Голыми руками возьмут — ретив! упрям! —Криком твоим всю ночь будет край звонок!Растреплют крылья твои по всем четырем ветрам,Серафим! — Орленок! —

17 марта 1916

«Приключилась с ним странная хворь…»

Приключилась с ним странная хворь,И сладчайшая на него нашла оторопь.Все стоит и смотрит ввысь,И не видит ни звезд, ни зорьЗорким оком своим — отрок.

А задремлет — к нему орлыШумнокрылые слетаются с клекотом,И ведут о нем дивный спор.И один — властелин скалы —Клювом кудри ему треплет.

Но дремучие очи сомкнув,Но уста полураскрыв — спит себе.И не слышит ночных гостей,И не видит, как зоркий клювЗлатоокая вострит птица.

20 марта 1916

«Устилают — мои — сени…»

Устилают — мои — сениПролетающих голубей — тени.Сколько было усыновлений!Умилений!

Выхожу на крыльцо: веет,Подымаю лицо: греет.Но душа уже — не — млеет,Не жалеет.

На ступеньке стою — верхней,Развеваются надо мной — ветки.Скоро купол на той церквиПомеркнет.

Облаками плывет Пасха,Колоколами плывет Пасха…В первый раз человек распят —На Пасху.

22 марта 1916

«На крыльцо выхожу — слушаю…»

На крыльцо выхожу — слушаю,На свинце ворожу — плачу.Ночи душные,Скушные.Огоньки вдали, станица казачья.

Да и в полдень нехорош — пригород:Тарахтят по мостовой дрожки,Просит нищий грошик,Да ребята гоняют кошку,Да кузнечики в траве — прыгают.

В черной шали, с большим розаномНа груди, — как спадет вечер,С рыжекудрым, розовым,Развеселым озоремРазлюбезные — поведу — речи.

Серебром меня не задаривай,Крупным жемчугом материнским,Перстеньком с мизинца.Поценнее хочу гостинца:Над станицей — зарева!

23 марта 1916