Пауль Целан - Говори и ты Страница 4

Из книги

Atemwende

Поворот дыхания

* * *

Ты можешь меня, не стесняясь,угощать снегом:сколько раз я, плечом к плечу,шагал с тутовым деревом через лето,столько раз кричал его самый юныйлисток.

* * *

Разъедена тем, что не снилось,страна хлеба, исхоженная без сна, насыпаетгору-жизнь.

Из её крошекты заново лепишь нам имена,которые я — на каждомпальце глаз,похожий на твой —ощупываюв поиске места, сквозь которое смог быдополуночничать до тебя,яркаяголод-свеча во рту.

* * *

В реках на север от будущегоя закидываю сеть, а ты её,мешкая, наполняешьтенью, которую написаликамни.

* * *

Твой бодливый от бдения сон.С двенадцать раз винто-образно в егорог врезаннымследом от слова.

Последний удар, наносимый рогом.

В от —весной, узкойрасщелине дня вверхна баграх идёт переправа:

она — проводниктому, что прочитано раной.

* * *

Вытравлено твоейречи лучевым ветромпёстрое пустословие на-житков — сто-языкий само-стих, исстих.

Вы —момина — просверлен,свободенпуть между человеко-подобнымикающимися снегами{19}, кгостеприимнымледниковым столам{20} и пещерам.

Глубоково времени трещине,рядомс сотами льдаждёт, кристалл дыхания,твоё непреложноесвидетельство.

* * *

Годный для пения остаток — очертаниятого, кто сквозьсерповидные письмена пробился беззвучно,в стороне, на снежном месте.

Вихритсяпод бровями —кометамитолща взгляда, кней устремляется сердце, спутник,затемнённый и крохотный,с вовнеуловленной искрой.

— Без права голоса, сообщи, губа,о том, что нечто ещё происходитнеподалёку.

* * *

Под кожу рук мне вшито:руками утешенное,твоё имя.

Когда я замешиваю комоквоздуха, нашу пищу,его заквашиваетслабое тление букв избезумно-раскрытойпóры.

* * *

Глория{21} пепла позадитвоих сотрясённо-сплетённыхрук у развилки на три стороны.

Понтийское Однажды: здесь,капля,наутонувшей лопасти от весла,глубоков окаменевшей присяге,оно зашелестит.

(На отвесномтросе дыхания, тогда,выше, чем сверху,между двух узлов боли, покабелаятатарская луна карабкалась к нам,я зарывался в тебя и в тебя.)

Глорияпепла позадивас, на три стороны,руки.

То, что перед вами, с востока, вы-пало жребием, страшно.

Никтоне свидетельствуетза свидетеля.

* * *

Целая нота:из-под боли вступает виолончель:

силы тяги, ступенчато восходящие в противо-небеса,катят невнятицу передлинией схода на посадку и к выезду,

вечер,подъём по которому позади,полон лёгочных разветвлений,

двадыхательных облака дымароют яму в книге,раскрытой шумом в висках,

что-то становится правдой,

двенадцатикратно накаляетсято, во что метко попали по ту сторону стрелы,

черно-кровная пьётчернокровного семя,

всё — меньше, чемоно есть,всё — больше.

* * *

Большой, раскалённый сводс вовне —и долой —рвущимся роем чёрных светил:

в окремневшем лбу овная выжигаю этот рисунок междурогов, там,где в пении извивовсрединная мякоть сгустившихсясердце-морей набухает.

Влоб чему быон не смог броситься?

Мир сгинул, я должен тебя нести.

Из книги

Fadensonnen

Нити солнца

* * *

Ты была моя смерть:тебя мог я держать,когда всё ускользало.

* * *

Разобранные на лом табу,и мигрантство между ними,во влаге миров, впогоне за значением, вот значенийпобеге.

* * *

Роса. И я лежал с тобой, ты, в отбросах,и гнилая лунав нас бросала ответы,

мы рассыпались на крохии снова скатывались в одно:

Господь преломил хлеб{22},хлеб преломил Господа.

* * *

Как по маслу, тихопричалит у тебя между бровью и бровьюединица игральной костии здесь остановится,малое око без век,глядя вместе с тобой.

Из книги

Lichtzwang

Принуждение светом

* * *

Однажды — у смерти как раз был наплыв —ты спасся в меня.

* * *

Как ты высмертиваешься в меня:

даже в последнемизношенномузелке выдохаты застреваешьзанозойжизни.

* * *

Вырежь богомольную рукуизвоздухаклешнямиглаз,обрежь пальцы,охолости поцелуем:

сложенное теперьпроисходит, захватив дух.

* * *

Оставлена мне,перечёркнута балками накрест,единица:

по ней я должен гадать,пока ты, завернувшись в дерюгу,вяжешь чулок-тайну.

* * *

Богомол, опять,в затылке{23} того слова,в которое ты зарылся —,

в сторону нравасмещается смысл,в сторону смысланрав.

* * *

В обратную сторону произносимыеимена, все,

из них крайнее, ржаниемв цари возводимоеперед изморозью зеркал,

окружённое, осаждённоемногоплодными родами,

просвет между зубцов в нём,который тебя, единичного,среди прочих имеет в виду.

Из книги

Schneepart

Партитура снега

* * *

Неразборчивый текст этогомира. Всё двоится.

Сильные часыпризнают правоту время-раскола,с хрипом.

Ты, втиснут в собственную глубину,выбираешься из себянавсегда.

* * *

Я слышу, топор зацвёл,я слышу, место не называемо,

я слышу, хлеб, когда смотритна повешенного, излечивает его,хлеб, который испекла ему женщина,

я слышу, они называют жизньединственным прибежищем.

* * *

Мир, вслед которому следует заикаться,мир, в котором я будупобывавшим в гостях, имя,испариной стёкшее со стены,которую лижет снизу вверх рана.

* * *

Ты, с сумеречной рогаткой,ты, с камнем:

Уже перевечер,я свечу вслед себе самому.Отведи меня вниз,займисьнами.

* * *

Листок, лишённый дерева,для Бертольта Брехта:

Что это за времена,когда разговоруже почти преступление,потому что он многое из того, что было сказано,подразумевает{24}?