Григорий Поженян - Стихи и песни [WEB] Страница 4

1975

Печаль

Нет беднее беды, чем печаль,это то, что все длится и длится.И не может никак возвратиться.И себя, и ушедшее жаль.Как ушло оно и почемутак мучительна тяжесть                          томленья.Как в церквах панихидное пеньесквозь оплывших                          свечей полутьму.Камни скорби — тоска глубины.Можно пулей ответить                          на пулю.А печаль — из уплывшего тюляс неосознанным чувством вины.

1975

Полковники

В России испокон вековеще так не бывало, чтобтакое множество полковниковсебе пускали пулю в лоб.Не осуждая, не оправдывая,и я б, пожалуй, жить не смогс распятой офицерской правдою!Но пулю б эту поберег.Недальновидные и сытые,забыли, видно, как слепаподнявшаяся в рост толпас полковниками не убитыми.

1975

Трубач

Петру Тодоровскому

Ах, это певчая судьба:звук доставать со дна.Такая участь ей дана —солдатская труба.Трубач — один, трубач — ничейв рассветах ножевых.Их очень мало, трубачей,оставшихся в живых.Зато какая это честь,и слава, и игра —трубить решительную вестьсвоим полкам: “Пора!”

1975

Стихотворения 1977 г

В Одессе

Я не гость, не приезжий,Не искатель затей.Кто ж я? —Гул побережий,Соль набухших сетей,Боль ладоней растертых,Смутный ропот полейИ летящий над портомЛегкий пух тополей.

Я сюда не с речами,Не за праздным житьем.Мне не спится ночамиВ сытом доме моем.Хмель жасмина дурманныйСтал не люб, хоть убей…Я опять сквозь лиманныйПроползу Хаджибей.Лягу в жиже дорожной,Постою у плетня,И не жаль, что, возможно,Не узнают меня.

Утро юности, где ты?Мне тебя не вернуть.По незримым приметамПродолжается путь,Путь суровый и тяжкийОт зимы до весны…Мы, как нитки в тельняшку,В нашу жизнь вплетены.

1977

Вальс клоуна

Кружится жизникрахмальное кружево,Крошево вьюг.Кружится сцена,и круг ее кружится,Клоунский круг,Крутятся,как карусельные лошади,Дней жернова,Крутится папертьи плаха на площади,паперть и плаха на площади,и — голова…

Наши надежды,и наши желания,Зимние сны —Ах, набирайтесьтерпенья заранее,Ждите весны:Только весноюв снегу обнаружитсяГорстка травы,Только веснойкто-то кружится, кружится,Кружится — без головы…

1977

Время

Мир стоит на голове,дыры дырами латает.Рыбы по небу летают,птицы ползают в траве.Стало тесно на земле.Есть вопросы — нет ответов.И в кровавой полумглеменьше лбов, чем пистолетов.Кто сказал, что так и надо —в черноте чеченских битвсветлые часы молитвпроверять кругами ада?

1977

"Все до боли знакомо…"

Все до боли знакомо:стрелы мачт, скрип задумчивых талей,грозный окрик старпома,грузный стук деревянных сандалий,жесткость флотских подушеки щитов броневая подкова,дула дремлющих пушек,словно губы, замкнувшие слово…Здесь не в моде калоши,здесь, как флаги, расправлены плечи,здесь не стонут от ношии не любят туманные речи.Дайте право на выход —турбины теплы и готовы.Без упреков и выгодэти люди обрубят швартовы.И, не терпящий фальши,перед тем как уйти из залива,вскинет флаги сигнальщик,написав: "Оставаться счяастливо".С ними ростом я выше,влюбленней в зарю и храбрее.К черту стены и крыши,пусть наколется небо на реи,пусть кричат альбатросы,пусть парой летают орланы!Тот покоя не просит,кто на длинной волне океана.Пусть гремит непокорнофлотский колокол громкого боя!..Как для храбрых просторноокеанское поле рябое!

1977

Другое дерево

Зайцы бежали к морю.Зайцы бежали быстро.Сосны бежали рядом,истекая янтарным соком.Но зайцам янтарь не нужен,они его есть не станут.Зайцу нужна морковка.Зайцу нужна капуста,хотя бы даже цветная.В крайнем случае, брюква.Или зеленый горошек.Зайцу жить невозможнобез чего-нибудь овощного…Но сосна —не такое дерево,Совершенно другое дерево.На сосне не растет морковка.На сосне не растет капуста.Никакой калорийной пищиот нее получить невозможно.Даже клубня простой картошкии то на ней не увидишь…Но зайцы об этом не знали.Зайцы бежали к морю.Ибо еслине днем и не ночью,а в воскресное, скажем, утрозаяц принял решенье —он уже от него не отступит…А до моря бежать —не просто.А до моря бежать —не близко.Но зайцы бежали так быстро,что в конце концов добежали.И они увидели море…

Море очень сильно смеялось.

1977

Е.Ф

А что бы мне рукой десантника,рукой раскованно мужскою,серьезно ноября десятогозатеять дело колдовское.И, раздвигая жизни занавес,презрев: “любила — не любила”,начать, как начинают занововсе то, что не было и было.Начну с чего-нибудь хорошего.С дождя, в три пальца —                               лил, не капал.Нет, с платья,что небрежно брошеноне на диван, а в спешке на пол.С причала, вырваться готовогов разболтанное штормом море.Где сразу отданы швартовыеи три гудка прощальных с мола.Пожалуй, вспомню неувереннопустых размолвок                           постоянство.Все наши ночи, что потеряны,безмолвно выброшу                            в пространство.Но старым пляжем под Пицундою,рассветом, пойманным                               с поличными,в дни замирений безрассудныевзойду, как хлебами пшеничными.Я верю прорубям, проталинам,разрывам облака гусиного…Сирень соседствует                           с татарником,перетекает розовое в синее.Душа с душою не прощается.Уходим, чтоб соединиться.И журавлями                  возвращаютсядавно пропавшие синицы.Всевластна остановка вечная.Но, на борт прыгая с причала,есть шанс остановить конечное,чтоб хоть на миг                        начать с начала.

1977

"Мир забывает тех…"

Мир забывает тех,кому не повезло.И если ты промазал на дуэли,забыл свой кортик на чужой постели,упал с коняили сломал весло —спасенья нет.Тебя забудет мир.Без вздоха,сожаленияи плача.Свою удачу опроверг кумир.Таков закон.Да здравствует удача!

1977

Молчание

Закатный луч на миг издалекаукрадкою нет-нет да оглянется.Прошу у Бога —                  пусть меня коснетсяопять, как в детстве,                  мамина рука.Я буду нем в последней тишине.Пусть медленно наступит                  равновесье.Никто другой уже не нужен мне.Ее рука прикроет поднебесье.…Теперь, когда одна земля права,с которою меня навек связали,покой молчанья — будут те слова,которых мне при жизни                  не сказали.

1977