Марина Саввиных - «ДЕНЬ и НОЧЬ» Литературный журнал для семейного чтения N 11–12 2007г. Страница 4

Тут можно читать бесплатно Марина Саввиных - «ДЕНЬ и НОЧЬ» Литературный журнал для семейного чтения N 11–12 2007г.. Жанр: Поэзия, Драматургия / Поэзия, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Марина Саввиных - «ДЕНЬ и НОЧЬ» Литературный журнал для семейного чтения N 11–12 2007г. читать онлайн бесплатно

Марина Саввиных - «ДЕНЬ и НОЧЬ» Литературный журнал для семейного чтения N 11–12 2007г. - читать книгу онлайн бесплатно, автор Марина Саввиных

Этот конгломерат родов и был присоединен к России. По реформе Сперанского здесь были образованы три степные Думы, которые успешно справлялись со своими несложными задачами. Когда же был создан Советский Союз, большевики щедро разбрасывались нужными и ненужными автономиями. Оно и понятно. Чем больше создавалось субъектов Союза, тем сильнее принижалась роль самой России, как государствообразующей державы. И не случайно черноглазые племена, в поисках объединительного начала, объявили себя «хакацзы», Вот тогда-то и был образован Хакасский национальный округ, а уже в 1930 году разнородная по составу населения земля стала автономной областью. Семь не густо заселенных районов. Руководить-то, по существу, некем.

Вот мы и подошли к главной цели нашего повествования. В конце пятидесятых годов преподаватель одного из хабаровских вузов, экономист некто Топоев, хакас по национальности, обратился в ЦК КПСС с довольно смелым для того времени письмом. Оно касалось как раз общеизвестных издержек хакасской автономии. Приведу некоторые цифры и факты того письма. В Хакасии тогда жило 500 тысяч человек, в том числе приблизительно только 40 тысяч хакасов, то бишь качинцев, сагайцев, бельтыр, койбалов, кызыльцев, чулымских татар и прочая, прочая, прочая. Остальные здешние жители были преимущественно русскими. Только четыре района могли похвастаться живыми хакасами, да и то не понимающими друг друга из-за отсутствия общности языка. По остальным трем районам кочевники только проехали куда-то на своих покрытых войлоком кибитках триста или четыреста лет назад.

Ну, с языком, кажется, хоть как-то, но вышли из положения. Спешно создали свое эсперанто на основе монгольского и тюркского лексиконов с примесью исковерканного русского языка. Труднее было найти хакасов на высокие начальственные должности. На них явно недоставало грамотеев коренной национальности, хотя смело выдвигали недоучек и неисправимых невежд.

Между тем, в Красноярском крае, в который входила Хакасия, было около 50 районов. Думается, что красноярские чиновники с помощью представителей коренных жителей этой территории справились бы с дополнительными семью районами. Зато сколько бы средств высвободилось для повышения уровня жизни тех же хакасов!

Но погоду в стране делала антирусская национальная политика. О возрождении малых народов били во все партийные колокола. Между тем, в улусах этих же хакасов хозяйничали опасные болезни и нищета. Национальная обособленность тут же обернулась своей ужасающей изнанкой. Хакасии активно помогал Красноярск, но этой помощи хватало только на содержание громоздкого руководящего аппарата, но никак не на создание хотя бы относительного благополучия в улусах. Русские специалисты плохо приживались здесь. Все русское находилось не в моде, хотя ко времени топоевского письма с жестоким режимом было вроде как покончено.

На присланную в Москву бумагу следовало прореагировать немедленно и со знанием всех поднятых в ней проблем. И тогда партийные чиновники из ЦК направили это письмо на рассмотрение в столицу области Абакан. Кремль решил прозондировать общественное мнение хакасов, чтобы снять с себя ответственность за возможную корректировку территориального деления в стране. В другое время с Топоева и его сторонников сразу снесли бы головы, а хрущевская оттепель хоть в какой-то степени позволяла если уж не действовать, то хотя бы поговорить об этом. Может, что-то из результатов диспута пригодилось бы в будущем.

Предложения Топоева обсуждали тайком. Каждый из руководящих хакасов боялся брать на себя ответственность за ту или другую позицию. Только один человек честно обрушил свой гнев на автора письма. Это был заведующий отделом пропаганды и агитации обкома партии хакас Семен Добров. До этого он был редактором областной газеты на родном языке. Неглупый, получивший в Москве высшее образование. Скажу откровенно, он не хотел бы видеть русских на хакасской земле. Конечно, не русских — рабочих и крестьян. Эти пусть себе валят лес, добывают руду, растят хлеб. Он недолюбливал русских интеллигентов. Мол, понаехали к нам отовсюду, хотя никто их не звал.

— Хакасией должны править только хакасы, — так Добров заявил композитору Кенелю, а тот случайно проговорился об этом мне. А может быть, и не случайно.

Кенель как бы испытывал меня, на чьей же я стороне. Не подключусь ли в нужное время к процессу освобождения Хакасии от русских? Кенель дружил с Добровым и высказанный им интерес был вполне понятен. Иметь в резерве собкора краевой газеты да еще с украинской фамилией было вовсе нелишне.

— В письме Топоева есть рациональное зерно, — был мой ответ Кенелю. — Нельзя резать по живому, разрывать страну на куски.

Я уже писал об этом композиторе в романе «Ночь без сна». Он француз по происхождению, не хакас же. Настоящее имя его Шарль Луи. Человек не занимался ничем, кроме музыки. И вдруг так круто повернулся лицом к политике. С чего бы это?

Невольно пришла на память недавняя более чем странная кампания, охватившая Хакасию. Именно Кенель подал мысль о создании нового хакасского костюма для женщин. Смешная вроде бы затея. Уж если исторически сложился национальный костюм, то зачем его менять?

— Он похож на примитивное женское платье, какое носили русские. А надо найти что-то яркое, экстравагантное.

И поехали по всему Союзу абаканские модельеры. Что-то взяли у таджиков, что-то у казахов и даже у латышей. Тоже своеобразное эсперанто. Привезли модели, одобрили и сделали заказ швейным мастерским. И по всей области дружно застучали «зингеры», выполняя волю отцов хакасской народности.

Мода на лишь бы не русское в улусах, разумеется, не прижилась. Шикарные образцы чуждых хакасам костюмов были безвозмездно переданы ансамблю танца «Жарки» и самодеятельным коллективам районов.

Кенель и Добров жили в подъездах соседнего дома, мы часто встречались. Говорили о чем-то, а больше слушали записанную композитором народную музыку хакасов. Я приветствовал эти встречи еще и потому, что работал тогда над либретто первой хакасской оперы.

Письмо Топоева обсуждалось долго и обстоятельно. Партийные и советские работники области струсили и решение по нему не было принято. Никто точно не знал, каково отношение к нему в ЦК КПСС. Ответили что-то невнятное. Мол, как решит Москва, так и будет. В козлах отпущения оказался один Семен Добров. Его объявили националистом и сняли с работы.

Уже где-то в девяностых годах он прислал мне письмо в Красноярск: «Что же получается, Анатолий Иванович, я враг, а что сказал Ельцин? Берите суверенитета сколько сможете. Он не только оставил область, но и сделал её республикой».

Да, Хакасия стала республикой. На порядок увеличился штат чиновников, сидящих на дотациях центра. Но кому это нужно? А вдруг да захочется отделиться от России, что тогда? Как говорится, аппетит приходит во время еды.

Я не открою истины, нечто подобное происходит и в других республиках России. За парадом суверенитетов наступил парад националистов. Уже к 2000 году наша страна опять была готова развалиться на части по известному принципу домино.

Вот тут-то мы и подошли к сути начатого разговора. Это нужно загранице, которой совсем ни к чему сильная держава Россия. И делается это открыто и тайно.

И опять плетут свои заговоры масоны, вспоминая при этом заветы моего друга Кенеля. А причем он?

А вот причем. Я читал документы двадцатых годов, рассекреченные чекистами и узнал много интересного. В перевороте 1917 года масоны шли рука об руку с большевиками. У них была одна цель: покончить с православием и с Россией. Создать государство, которым можно будет управлять с помощью кнута. Заметьте, не кнута и пряника, а только кнута.

И они создали его. Кто не с нами, тот против нас — такой лозунг провозгласили большевики. Не все бросились за ними. Кому-то не захотелось быть быдлом. Начались массовые репрессии. Численность народа таяла на глазах. Это не смущало верных ленинцев. Они мечтали о дебильной России. И не только мечтали, а всячески приближали счастливое время безропотного социализма. Пытались скрестить русских баб с обезьянами шимпанзе. Однако обезьяны скоро разобрались в ситуации и поняли, что они не враги своим будущим детям.

Масоны со сдержанным любопытством наблюдали за смелыми экспериментами. Как-никак, а в подавляющем большинстве своем они были интеллигентами. Тогда раздосадованные коммунисты решили с ними порвать. Началось выявление и преследование масонских лож.

Передо мной судебное дело о ложе «Чаша святого Грааля». Рыцарям этого ордена вменялось в обязанность вести антисоветскую пропаганду. Их также учили владеть оружием и приемами рукопашного боя. Магистр ордена француз Гошерон — Де ля Фос упорно добивался субсидий от международного капитала. Над ним ехидно смеялось разочарованное зарубежье. Большевиков нельзя было победить байками о всемирном благоденствии под властью масонов. Да и бойцы были, прямо скажем, никудышние. Художница Марианна Пуаре, артистка Анна Фогт, музыкант Юрий Зандер и еще какие-то малоизвестные поэты и студенты.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.