Несостоявшиеся судьбы. Том 2 - Игорь Николаевич Крончуков Страница 4

Входит незнакомый в дверь кто-то…

И пистолет рядом лежит, не прикрыл.

Первый вопрос гостю: – Ты зачем усы сбрил?

Едет Марк уже обратно,

Подъезжает к месту и в «непонятках».

Еще одна машина рядом стоит

Ключ в зажигании, труба дымит.

Лавр говорит: – Нотариус, да это пистолет водный.

– Да мне-то какая разница, сейчас человек модный,

Понавешают «штучек – дрючек» и другой напасти.-

Увидев Марка, нервно: – «Здрасти». -

Засуетился, бежит уж к автомобилю -

И под сотню, считая милю.

– Лавр, это что за тип?

– Да чёрт его знает. Мужик!

Я его сначала взял на испуг,

Про усы ему запел тут.

Ну, Страдивари же сказал, что усатый будет.

А тот сложил руки, держит у груди.

«Не я, не я! – Ну ладно, коль не ты, хочешь чего?

– Мол, Нотариус. Что? И всё…

Хозяина надо. – А я говорю: – Нет его!

А он: – Ну ладно. Нет и нет. Ну, всё».

А тут я глянул пистолет лежит.

Тут у него и начался нервный тик.

– Ну, это-то оно понятно и ясно,

Человек с огнестрельным – опасно. -

Вместе с вечером пришла тишина,

За тишиною, шла мгла.

– Лавр! Так-то мы с тобой дураки.

Пошли сюда. Чё, мы ему должны?

Ну, фигура. Ну и туз.

Нам-то от этого какой блюз.

– Да замялись мы… И деньги нужны.

Вон сколько отдавать должны.-

Причитая: – Не убивать же их всех.

Вон Страдивари, слыхал про наш грех.

–Нет, только Лавр, послушай,

Я чё сейчас подумал: за душу.

Мы же человека убили.

Поклялись забыть, но не забыли.

Нет, Лавр. Только представь:

Убили. И поверить себя заставь.

Даже сами не поняли ничего,

Спросить, всегда найдется кто. -

Марк вспоминал ночной клуб

Под названием странным «Кез Кумб»,

Где Лавр нарвался на мажора,

Тот все красным светофором.

Вывел Лавр его поговорить,

Надоело Марку, начало злить.

Тот подлетел, и ударом в лицо

Сбил с ног. Сбил хорошо.

И в ноги упал. К ногам прилег бык.

Поставив противника в тупик.

Арку, конечно, интересно было,

Кто же именно ударил, да с такой силой…

Как ни крути, срок ляжет поровну.

– Да не бери Марк это в голову!

Это было полтора года назад.

– А где эти дела? Висят!

– На кого-нибудь повесили и все.-

Тут Марк вспомнил его

Тот кого Лихеем зовут,

Он ему пел за жизнь и за суд:

«Ой, Маркушечка, я за чужие грехи сидел»,

Порвав рубаху: «За беспредел!».

Показывал на теле то один рисунок, то другой.

Мол, за какие дела и срок какой.

«Сотен Маркуша, долгов сотен

Поймали «браточек». Всё. Не свободен»-

Марку больно стало, за годы сейчас там не идущие,

Другим воздухом мог сейчас дышать, вездесущие.

Какие бы сейчас были ситуации…

Больно на душе, от такой мотивации.

– Мы натворили, мы «лихи».

А кто-то сидит за нас, за чужие грехи.

***

10

– Да вы чё, рехнулись что ли? А?

С добрым утром, страна!-

Ребят разбудил дядя усатый.

Наверно, врасплох, наверно, не «в поряде».

– Вы рехнулись? Спят. Ладно, спят.

Стволы на столах лежат.

Вы бы еще трусы сняли и так бы легли.

В руках держа достоинства свои.

Тут порой днем как двор проходной.

– Ты дяденька кто такой?-

Лавр спросонья не догнал.

– А? Не слышу. Что ты там мне сказал?

Вас откуда понаберут таких. Ну? Ребята!?

Не за вас таких поют сейчас барды.

Вот! Это в «сейфик». Ключ заберу.

Очнулись? Я кому сейчас это тру? -

Усатый дядя долго не заставил себя ждать.

Попричитал немного, и только его и видать.

Марк и Лавр не знают, то ли ругаться, то ли улыбаться.

Пришлось им просто растеряться.

Впереди ждала вторая ночь в «сторожах».

– Кстати! Про «Русский размах».

– Марк, ты о чем?

– Чего мы сидим за чаем?-

Достает водки за «душевный укор»,

Лавр ладошки потер.

К водочке икра, к икре хлеб.

– Помню, братка мой, Глеб!

Да ты Лавр, не помнишь. Я в садик бродил.

Но, а ты еще под стол ходил.

– Ой, младше-то всего тебя

На какие-то года два.

– Так мой братик Глеб в школу пошел.

Учился на одни пятерки, но нашел…

Курить втихаря. Смолил. Ох, смолил.

И сколько бралось у него сил.

– А кстати, где твой брат,

Он жил далеко потом, ведь так?-

Марк замолчал. Веселые тона

Превратились в тусклые цвета.

Стало сыро и темно. Лавр понял,

Что Марк сам себе сделал больно.

Загубленные судьбы у брата его.

Порой иначе бывает то.

Школу не закончил. Тюрьма.

В малолетке. Бега.

Там в бегах мент пулей достал.

В один момент Глеб не написал.

Лавр рассказывал далее

О Лизочке и Наталии.

Под алкоголем всегда поет душа,

И сказ о том, как в постели она хороша.

– И чего тогда расстались?

Раз хорошо так кувыркались.

– Этой «лярве» мало было. Представь,

Все сделает, не заставь.

Но мало. И как меня это достало,

Покоя душа узнала.

А порой вспоминаю, но не жалею,

Борясь за новую идею, -

Стемнело вокруг. Два силуэта,

Один из них захрапел и это

Дало намек второму очи сомкнуть.

Но вдруг шорох. Жуть.

За окном тень промелькнула.

Лавр глаза протер, чуть не пал со стула.

Присматривается, слушая шагов такты

Послышался шепот Марка:

– У нас, Лава, походу сегодня гости

– Да у тебя прям чутье, да ну бросьте.-

Справа тень появилась.

Уронив тяжелое, что-то разбилось.

Лавр схватил пистолет

– Стоять! Руки вверх, человек!

Еще одна тень ринулась назад,

Подскочил следом Марк.

Вдруг выстрел кто-то произвел

– Кто стрелял? Что за прикол?-

суетливо кричит Марк.

– Марк, точно не я. Я никак.

–Вы чего тут, совсем? Стоять!-

Ринувшись в пустоту бежать.

Лавр схватил того и пал вместе с ним:

–Держу его, держу! Где бы сил!-

Послышался треск, шум, крик,

Борьбы шороха воздался лик.

– Ты че, рыпаешься? Не кичись, лежать, сказал!

Я тебе че, сказал? – произвел удар.

Дерутся, на полу кувыркаются,

Марк к приятелям присоединяется.

Пытается ударить в гостя неведомого

Впотьмах не видно, в кого следовало бы.

– Лежать! – в истерическом смехе: – Может, ментов?

Или чего? – Марк не понял таких слов:

– Лавр, ты чего? Каких еще ментов?– недоумевая,

Чего только не взбредет в состоянии эффекта. Не ожидая,

Лавр нажал на курок. Раз, два.

Послышался стон. Тишина.

Мертвая тишина. На мгновение город затих.

Казалось, на мгновение весь мир утих.

– Лавр, ты чего натворил.

– Я, кажется, его убил…

– Ты дурак! Ты зачем его «щёлкнул»? -

Лавр не двигается, будто сам мертвый.

Марк к лежачему телу нагнулся,

Прижмурился, пульса нет. Сдулся.

Да-а… натворил ты «делов».

– Че делать будем? Точно таков?

– Вот пол стаканчика осталось, пей!-

С жаждой пил, да скорей.

– Ну как так? Аж два раза.

– Сам не понял, вот же зараза.

Я это… с напряжения палец нажимал,

Я ему ору, а все мне отрицал.

Ох, ты ж, человека убил.

Вот же дурак. Вот дебил.

***

11

Страдивари в «Кураже», ресторане бандита,

Несмотря на то, что рядом Лолита.

Одиноко сидел, молчал.

О временах прошлых вспоминал.

Как с мадам на лазурном берегу

«Милая, к тебе я бегу!»-

Кричал ей, падали вместе в море,

Осыпало волною безмолвной.

Страстных поцелуев и объятий страстных,

Но не видел Страдивари, все ясно…

Через мутное стекло и глухо слышно,

Да и сходки воров не были б лишними.

Вспоминать, в груди это держать.

Как давно это было, край не видать.

«Ты ж, девочка, ангел» – шептал,

«Тебя же не господь мне дал.

Ты дьявольски красива!»– уж в крик

«Твой взор на моем сердце возник!»-

А та только хлопала глазами,

Специально играла волосами,

Откидывая голову вверх, улыбаясь,

Своей наготы не стесняясь.

Но это все ушло, ушло когда-то,

Ожидаемы только утраты.

Страдивари с улыбкою глядел,

Но пришла пора. Сел.

Отсидел. Узнал, смыла – нет,

Возвращаться и ждать ответ.

Страдивари вспомнил зону.

Как в бараках кумовья кому-то давали разгону.

Опомнился. Музыка вновь

Окутала его. Рядом Лолита, с нею Любовь.

Центровая девочка Люба.

Путана, да душа – душегуба.

И если вопрос тут возник,

Отчего Страдивари изнывал здесь лик?

Вернулся в