Автор неизвестен - Европейская поэзия XVII века Страница 40

ВЕЛИКОМУ ГОРОДУ МОСКВЕ, В ДЕНЬ РАССТАВАНИЯ

Краса своей земли, Голштинии родня,Ты дружбой истинной, в порыве богоравном,Заказанный иным властителям державным,Нам открываешь путь в страну истоков дня.

Свою любовь к тебе, что пламенней огня,Мы на восток несем, горды согласьем славным,А воротясь домой, поведаем о главном:Союз наш заключен! Он прочен, как броня!

Так пусть во все века сияет над тобоюВойной не тронутое небо голубое,Пусть никогда твой край не ведает невзгод!

Прими пока сонет в залог того, что снова,На родину придя, найду достойней слово,Чтоб услыхал мой Рейн напевы волжских вод.

Приблизьтесь к нам скорей! Причин для страха нет!О нимфы пермские, о гордые княгини,Пустынных сих брегов угрюмые богини.Здесь тень да тишина. И солнца робок свет.

Вступите на корабль, дабы принять приветОт нас, кто на устах у всей России ныне,Голштинии сыны, мы здесь — не на чужбине:Незыблем наш союз и до скончанья лет!

О Кама, бурых вод своих не пожалей!Ковшами черпай их и в Волгу перелей,Чтоб нас песчаные не задержали мели.

И Волга, обновись, свой да ускорит бег,Призвавши благодать на тот и этот брег,Чтоб глад, и мор, и смерть их ввек терзать не смели.

Так в Элизийские ушел и ты поля,Ты, кто был наших дней Гомером и Пиндаром,Кто, наделенный их необычайным даром,Жил, с ними славу и бессмертие деля.

О герцог наших струн! Немецкая земля,Привыкшая к скорбям, объятая пожаром,Сотрясена досель невиданным ударомИ стонет, небеса о милости моля.

Вотще!.. Все сметено, все сломлено и смято.Мертва Германия, прекрасная когда-то.Мать умерла, теперь во гроб ложится сын.

Пал мститель, пал певец, пал праведник и воин!..А вам-то что скорбеть? Из вас-то ни одинПодобного певца сегодня недостоин,

Отчизна, справедлив твой горестный упрек!Я молодость свою провел грешно и праздно,Не исполнял твоих велений безотказноИ, вечно странствуя, был от тебя далек.

Мать-родина! Прости! Жар любопытства влекМеня из края в край. Я не избег соблазнаИ покидал тебя ни с чем несообразно,Но ничего с собой поделать я не мог.

Я лодка малая, привязанная к судну.Хочу иль не хочу, а следую за ним.И все же навсегда я остаюсь твоим.

Могу ли я тебя отвергнуть безрассудно?И в поисках пути, в далекой стороне,Я смутно сознаю; я дома — ты во мне…

Я процветал в трудах, в искусствах и в бою.Избранник счастия, горд именитым родом,Ничем не обделен — ни славой, ни доходом,Я знал, что звонче всех в Германии пою.

Влекомый к странствиям, блуждал в чужом краю.Беспечен, молод был, любим своим народом…Пусть рухнет целый мир под нашим небосводом,Судьба оставит песнь немецкую мою!

Прощайте вы, господь, отец, подруга, братья!Спокойной ночи! Я готов в могилу лечь.Коль смертный час настал, то смерти не перечь.Она меня зовет, себя готов отдать я.

Не плачьте ж надо мной на предстоящей тризне.Все умерло во мне… Все… Кроме искры жизни.

ИСАЙЯ РОМПЛЕР ФОН ЛЕВЕНГАЛЬТ

Из северных краев — пристанища медведей —К нам ворвалась зима, пошла крушить соседей!Неистовствует ветр, сшибая булавойДрожащую листву над нашей головой.Стучит ветвями бор с морозом в поединке.В заброшенных полях не сыщешь ни травинки.Дороги замело. Ручей — под толщей льда…Но речь не о зиме. Есть худшая беда,Чем бешеной зимы разбойные повадки:Германия лежит в смертельной лихорадке,В горячечном бреду!.. Костлявою рукойЕй горло сжала смерть. Надежды — никакой!

Лицо искажено. От ран гноится тело…Германия! Сама ты этого хотела!Клятвопреступница, ты бога своегоПостыдно предала, разгневала его,Распяла господа!.. Чего ж ты плачешь ныне,Когда, подобная разнузданной скотине,Ты в грязной похоти бессмысленно жила,В ничтожной роскоши, в разврате жизнь прожгла?Не ты ль сама себе средь подлого разгулаПеньковую петлю на горле затянула?..О мире, о добре, презренная ханжа,Кричать ты смела, нож за пазухой держа!Ты господом клялась, а дьяволу служила!Ты совестью своей ничуть не дорожила!О, сколько страшных бед ты людям принесла!Нет мерзостям твоим ни меры, ни числа.

За то тебя господь карает без пощады…Твой черно-желтый мозг уже разъели яды.Твой вялый рот истек кровавою слюной.То жар тебя томит, то холод ледяной:Отчаянье тебя бросает в жар и в холод!Все яростней война, все ненасытней голод.И, разум потеряв, ты в мерзостной божбеРычишь, стенаешь, рвешь одежды на себе,Лицо распухшее царапаешь ногтями.Твой каждый шаг ведет тебя к могильной яме.Уже недолго ждать: ты свалишься тудаИ в собственной крови утонешь навсегда!

Немецкая страна, ты не немецкой стала!Как потускнело все, чем прежде ты блистала!..Конец! Всему конец! Тебя поглотит мрак!Но не чума, не мор, не озверевший враг,Не дьявольских судеб безжалостная сила,—Германию — увы! — Германия убила!..

АНДРЕАС ЧЕРНИНГ

Да ты свихнулась, что ли?..При облике твоемСамой, по доброй воле,Сойтись со стариком?!

Ужель его сединыТвоих волос светлей,А ветхие руины,Чем новый дом, целей?

О, сколь сей брак неравен!..Стареющий баранВедь только шубой славен,Хоть он и ветеран.

Гляди: в костре пылаетПень, что давно иссох,И понапрасну лаетБеззубый кабысдох.

Коробится с годамиИ ржавеет металл.Так ржавеем мы сами,Когда наш срок настал.

Напрасно ищет свахуПроворный старичок:Смерть явится — и с махуПодловит на крючок!

О, старость столь степенна,Столь мудрости полна!..Но истинно священнаЛишь молодость одна!

Ни пастбищем, ни пашней,Ни мраморною башней,Ни роскошью дворцаСвой взор я не унижу,Покуда не увижуЛюбимого лица.

Мне самый воздух душен:Нет никаких отдушин,Когда тебя здесь нет!Мое ты сердце съела,В мозгу моем засела,Очей затмила свет.

Я до того скучаю,Что смерть не исключаю:Я близок к ней весьма!..Сие предупрежденьеШлю как бы в подтвержденьеВчерашнего письма.

ЮСТУС ГЕОРГ ШОТТЕЛЬ

Сера, пламень, дым, вода —Началась меж них вражда.В драку влезть туман решил,Свет и воздух удушил.

Буйный ветер начал дуть,Бить, швырять, ломать и гнуть.Воет, ноет, стонет шквал.Рек смятенье. Гор обвал.

С треском молния взвилась.Страшно стало: мгла зажглась.Серный ливень… Мир в чаду.Чадно, дымно, как в аду.

Ухнул, бухнул, грохнул гром,Бахнул, жахнул — все вверх дном.Снова стукнул сгорячаИ утих, ворча, урча.

В черноте опять сверкнет,Где-то глухо рокотнет…Новый ветер-ветрогонУчинил грозе разгон.

Хлещут волны, море стонет —Бурю ветер урезонит,Сгонит тучи с небосвода —И уймется непогода.

Но навечно жить в заботеДуху нашему и плоти.Лишь одно избудешь горе,Набежит другое вскоре.

Солнце сядет — солнце встанет,За зимой весна нагрянет,После ночи день начнется,Дождь пойдет — земля напьется.

Нет скончанья нашим бедам.За бедой — другая следом,За невзгодою — другая,Нас в отчаянье ввергая.

Вечно страждем, вечно злимся,Жить стремимся, суетимся,Вечно просим, сердце мучим,То, что просим, не получим.

Наши скорби, наши муки,Наши встречи и разлуки,Взлеты, подвиги, соблазны —Ах! — ни с чем не сообразны.

Наша жизнь вотще влачится.Радость горем омрачится.И на краткий миг услады —Годы тягостной досады.

ИОГАНН КЛАЙ