Неизвестен Автор - Неразобранный сборник 450 песен Страница 40

Магический узор у Франции ночной, А я гляжу в окно и думаю о том, Как ты среди Парижа притихший и смешной Стоишь, как перст с бокалом, наполненным вином.

Бродяга

Алабин Швец

Есть у каждого бродяги Сундучок воспоминаний Пусть не верует бродяга И ни в птичий край, ни в чох, Ни на призраки богатства, В тихом обмороке сна, Ни на вино, не променяет Он заветный сундучок.

Там за дружбою слежалой, Под враждою закоптелой Между чувств, что стали трухлой Связкой высохших грибов, Перевязана тесемкой И в газете пожелтелой, Как мышонок притаилась Неуклюжая любовь.

Если якорь брига выбран,

В кабачке распита брага,

Ставни синие забиты

Навсегда в родном дому,

Уплывая все раздарит

собутыльникам бродяга,

Только этот желтый сверток

Не покажет никому.

Будет день, в порты, как в щеки Оплеухи бон забьет и, "Все наверх!" засвищет боцман, "К нам идет девятый вал", Перед тем твердо выйти В шторм из маленькой каюты, Развернет бродяга сверток, Мокрый ворот разорвав.

И когда вода раздавит В трюме крепкие бочонки, Он увидит, погружаясь в атлантическую тьму, Тонколицая колдунья, Большеглазая девчонка С фотографии грошовой Улыбается ему.

Перекресток пути

Алабин Швец

Ты скажи, чем тебя я могу одарить? Ни свободой, ни силой, ни славой. Не могу отпустить тебя жить и творить И свой путь по земле невозбранно дарить Только горстью поэзии шалой.

Потому то у нас перекресток пути, Потому то нам в разные страны идти, Где мы оба недолго покружим, Ты раздаривать будешь осенний букет, Я разбрасывать старости злой пустоцвет, Что лишь мне одному только нужен.

Дженни

Алабин Швец

Если Дженни выйдет ночью Посмотреть на злое море, Пусть припомнит ночь и скалы, Месяц, вставший над водой.

Если ж я на вахту выйду,

Память добрая напомнит

Гул прибоя, ночь и скалы,

Месяц вставший над водой.

Может быть, ты вышла замуж,

Может быть, твой муж суровый,

Руганью твой день встречает,

Словно яростью корит,

Может быть, с утра до ночи

Ты спины не разгибаешь,

Вяжешь сеть, готовишь пищу,

Колыбель качаешь ты...

А в твоих глазах, как прежде,

Голубеет зыбь морская,

Зори медленные ходят,

Чайки легкие летят,

А твое лицо, как прежде,

В нежнозолотом загаре,

И медовые веснушки

Выступают на щеках.

В час, когда работу кончишь, Выходи на тихий берег, И припомни ночь и скалы, Месяц, вставший над водой. В этот час и я на вахте Вспоминаю, вспоминаю, Как далекий сон, как песню, Месяц, берег и любовь.

Мне в лицо несется ветер,

Жжет глаза мне соль морская,

Надо мной несутся тучи,

Злое море подо мной,

Но прохладною ладонью

Ты лицо мне отираешь,

А твои глаза сияют

Сладостной голубизной.

Если Дженни выйдет ночью Посмотреть на злое море, Пусть припомнит ночь и скалы, Месяц, вставший над водой.

В.Мищук

Улетаем, в небе таем, чтобы где-то приземлиться, За ли, против ли границы, это, право, ерунда. И в дороге понимаем, что летим к родимым лицам, Где дадут воды напиться и запомнят навсегда.

Разлетаются ветра на облаках, Вслед за ними самолеты к небу льнут. Провожающие мнут платки в руках, Провожаемые песенки поют

не закончена

Юлий Ким Весна

Весна, весна, ручьи бегут по кручам, Кругом идет весенний сев, озимые взошли. А мы, а мы науки учим, Как будто лучше дела не нашли.

Весна, весна, кругом цветут цветочки И лопаются почки, бунтует чья-то кровь. А мы, а мы от точки до точки Уроки отвечаем про любовь.

Чацкий любит Софью,

Которая любит Молчалина,

Который любит Лизу,

Которая любит буфетчика Петрушу,

Которая любит Фамусова,

Который не любит ничего живого

И прогрессивного.

А нам, а нам все уши прогудели: Вы мальчики хорошие, учитесь, то да се, Весна, весна и мы, на самом деле, Становимся способными на все.

Вы - наши отцы, а мы - ваши чада,

Уа - уа - уа.

Ах, если бы не вы, как бы жили мы, увы,

Тут и спрашивать не надо, не надо, да, да.

Учися, дружок не на страх, а на совесть,

Лети, наша песня, лети.

Мы - мирные дети, но наш бронепоезд

Стоит на запасном пути.

394* Ямайка

Вадим Мищук, стихи неизвестного автора

Я поехал бы на Малуки, Чтоб почувствовать вкус муската, На Малуки, где фрукты млеют От гвоздичного аромата. На Кокосах бы поселиться, Или где-нибудь на Галапогос, Где в пушистой тени гуайямы Где в июле жара не в тягость.

Скоротать бы ночь на Ямайке,

Или где-нибудь на Гавайях,

Под гитарные переборы

Умирая и оживая.

Или по островам Канарским Путешествовать на верблюде, Наблюдая, как виноградник Созревает на летнем блюде. Ай-яй-яй-яй ма-ма-ма Ай-яй-яй-яй па-па-па Ай-яй-яй-яй ма-ма-ма Ай-яй-яй-яй па-па-па

И отдав свою душу солнцу, Обучившись повадкам птичьим, Обитать в непролазной чаще Полулешим, полулесничим

Скоротать бы ночь на Ямайке,

Скоротать бы ночь на Ямайке,

Или где-нибудь на Гавайях,

Под гитарные переборы

Умирая и оживая.

МУХА

Леонид Сергеев

На продавленной койке лежу, Мастерю из себя монумент, А в окно с неизменным "жу-жу" Мой секретный влетает агент. С ходу лампочку яркую бьет, Залезает с ногами в постель, И шифровку мне передает, Монотонно жужжа в темноте.

Муха, моя муха, нашепчи мне в ухо,

Что не все так глухо, как в танке,

Вот пройдет чернуха и начнется пруха,

И пойдем в пивнуху к Таньке.

Мой агент трет устало глаза, За день всякого видеть пришлось, Говорит, что один партизан На проезжую часть вынес гвоздь. И буржуйской страны президент Чертыхаясь, менял колесо, И кричал, что отменит в момент Нам поставки семейных трусов.

Я по рации в центр стучу Мне из цнтра приходит ответ, Если так я еще пошучу, То не выдадут мне на обед, Не дождаться от этой шпаны Никаких просветлений в судьбе, Я "героя" родимой страны Сам посмертно присвою себе.

На продавленной койке вдвоем Мы с агентом решаем дела, И последние крошки жуем, Что забыли смахнуть со стола. Ей опять на заданье лететь, Мне опять мастерить монумент, Дай нам, господи, всем уцелеть, Ниспошли в мою лампочку свет.

Сестрица

Вадим Мищук, стихи А.Тарковского

Почему скажи, сестрица, не из божьего ковша А из нашего напиться захотела ты, душа? Человеческое тело - ненадежное жилье, Ты влетела слишком смело в сердце тесное мое.

Сердце может истомиться, яду, невзначай глотнуть, И потянешься, как птица, от меня в обратный путь, Но когда ты отзывалась на призывы бытия, Непосильной мне казалась ноша бедная моя.

Может быть и так случиться, что, закончив перелет, Будешь биться, биться, биться, и не отомкнуть ворот, Пой о том, как ты земную боль и соль и желчь пила, Как входила в плоть живую смертоносная игла.

Пой бродяжка, пой синица, для которой корма нет, Пой, как саваном ложится снег на яблоневый цвет, Как возвысилась пшеница, да побил пшеницу град, Пой, хоть время прекратится, пой, на то ты и певица, Пой, душа, тебя простят.

Рижский вокзал

Леонид Сергеев

Рижский вокзал на московском ветру Тихо вздыхает гудком тепловоза, Я напоследок в ладонь соберу Легких снежинок замерзшие слезы.

Рижский вокзал приглашает меня Снова прожить этот миг возвращенья. Чтоб на исходе небесного дня Свет фонаря подарил мне прощенье.

Расположение гаснущих звезд

Определяет поступков границы,

Годы орешками щелкает клест,

Божья птица.

Рельсы как линии странной судьбы Сходятся в центре вокзальной ладони, Дай мне под звуки прощальной судьбы Встретить себя на озябшем перроне.

Дай мне минуту, чтоб смог я успеть До отправления скорого в Ригу, Или, купив прошлогодний билет, Не доезжая до станции спрыгнуть.

Рижский вокзал на московском ветру

Тихо вздыхает гудком тепловоза,

Я напоследок в ладонь соберу

Чьи-то слезы.

Где-то за далями разными стали мы,

Кто-то состарился, кто-то устал.

Что-то не сбудется, но не забудется

Прошлая улица, Рижский вокзал.

Атлантида

Вадим Мищук, стихи Валерий Мищук

Скоро будем дома

Вадим Мищук, стихи Дмитрия Сухарева

Скоро, скоро будем дома, Скоро милая жена. Там за озером на горке церковь старая видна, Знаю, в церкви той потемки, Да святых пробрала дрожь, Как во нашей комнатенке Хорошо-то до чегошь.

Скоро, скоро будем дома чай вприкуску попивать, А напьемся хорошенько, И скорее - почивать.

Скоро, скоро, да не сразу, Поскорее, да не вдруг, Ах, вприкуску, не вприкуску, Лишь бы сладко, милый друг.

Королева Анна

Вадим Мищук, стихи Д. Самойлов

Как тебе живется, королева Анна В той земле, во Франции чужой? Неужели от родного стана Отцепилась ты душой?

Как живется, Анна Ярославна В теплых странах? А у нас - зима. В Киеве у нас настолько славно, Храмы убраны и терема.

Там, у вас загадочные дуют

Ветры с океана вдоль земли.

И за чо там герцоги воюют

И о чем пекутся короли?

Там мечи и панцыри и шкуры,