Константин Бальмонт - Полное собрание стихотворений Страница 42

4

Люси, моя весна! Люси, моя любовь!Как сладко снова жить, и видеть солнце вновь.Я был в глубокой тьме, моя душа спала,Но задрожала мгла, когда весна пришла.

Восторгом стала боль, ответом стал вопрос,От смеха губ твоих, и золота волос.И тонкий стан ко мне прильнул в воздушном сне,И предал я свой дух чарующей весне.

О, стройная мечта, не разлучусь я с ней!Кто в мире может быть моей Люси нежней?Кто лучше всех? Люси, спроси ручей, цветы:Лучи, ручей, цветы мне говорят, что – ты!

5

Кто полюбив – не сразу полюбил?В глубокой тьме – горят огни светил.И кто устав – свою покинул тьму,Его звезда – светло горит ему.

К тебе прильнув – я вижу бездну вод.В моих зрачках – твой гордый блеск живет.Зеркален лик – прозрачной глубины,Там два стебля – влюбленно сплетены.

В одном цветке – как бархатная ночь,В другом цветке – огонь, что рвется прочь.И мы горим – прекрасней нет светил,И в первый раз – я сразу полюбил.

6

Когда сейчас передо мноюТы в сладострастьи замерла,Одною схвачены волною,Мы отдались любви и зною,Но в наших взорах пеленоюВозникла трепетная мгла.

И мы глаза свои закрыли,Чтоб видеть лишь себя во сне,И в блеске сна, в цветочной пыли,Мы жизнью слитно-разной жили,Как два виденья той же были,Как два луча в одной волне.

И все слова одной страницыСоединить нас не могли,Сверкнув друг Другу как зарницы,Тонули мы как в небе птицы,И ты, полуоткрыв ресницы,Была вблизи – но как вдали!

7

«Зачем ты хочешь слов? Ужели ты не видишь,Как сладко мне с тобой, цветок мой голубой?Ни друга, ни врага ты взглядом не обидишь,Цветешь, всегда цветешь, взлелеянный Судьбой.

Зачем тебе слова? Я как и ты безгласна.Я сны истомные лелею как и ты.Смотри, как дышим мы, тревожно, нежно, страстно...О, милый, милый мой! Ведь мы с тобой – цветы!»

«Влага только на мгновенье...»

Влага только на мгновеньеМожет к лотосу прильнуть,Даст ему свое забвенье,И опять стремится в путь.

Лотос только на мгновеньеПринимает поцелуйИ восторг прикосновеньяПеременно-быстрых струй.

Миг блаженства, легкость ласки,Вольно-слитные сердца,Прелесть призрачной завязкиИ мгновенного конца.

Лотос после быстрой ласкиВесь блестит легко дрожа,И вода в подвижной сказкеОбновленна и свежа.

Три цвета

Черный, желтый, и красный,Три испанские цвета.Слиянье триады согласнойРазгадано сердцем поэта.

Черный цвет подозреньяСтрашен душам неверным,Обманчивый миг утоленьяК возмездьям приводит примерным.

Желтый – дикая ревность,Жгучесть раненой чести,До времени скрытая гневность,Злорадство рассчитанной мести.

Всех отчетливей – красный,Полный жизни и смерти.Доверьтесь триаде согласной,Любите, но страсти не верьте!

Серенада

Я сомкнул глаза усталые,Мира больше нет.Плачьте, плачьте, запоздалые,Светит вам лишь поздний свет.Дышат сумерки неясные,Смотрят звезды с высоты.Плачьте, страстные, подвластныеТайнам темноты.

Я закрыл глаза усталые,Стройный мир погас.Кровь слагает сказки алые,И обманывает нас.Дышат шелесты неясные,Дымно спит речная гладь.Плачьте, страстные, безгласные,Вам недолго спать.

Крестоносец

Сонет

Ни ревности, ни скуке, ни злословью,Моей души живой я не предам.Блуждая по несчестным городам,Одним я услажден всегда – любовью.

Мой ум увлек меня к Средневековью,Ко дням служенья тающим мечтам.И, крестоносец, годы я отдам,Чтоб розы снов зарделись алой кровью.

Моей! Моей! Неверных больше нетВ пустыне – все смешавших – долгих летСравнялись все молитвы и проклятья.

И в верность дней не верю я один.Во имя жертвы, счастья без объятья,Я сумрачный, я гордый паладин.

Зачарованный грот

«О, Сафо, знаешь только ты...»

О, Сафо, знаешь только тыНеобъяснимость откровеньяНепобежденной красотыВ лучах бессмертного мгновенья!

О, Сафо, знаешь только ты, —Чье имя – сладость аромата, —Неизреченные мечты,Для нас блеснувшие когда-то!

О, Сафо, знаешь только ты,Как ярко ширятся, без счета,Непостижимые цветыИз зачарованного грота!

«Жизнь проходит, – вечен сон...»

Жизнь проходит, – вечен сон.Хорошо мне, – я влюблен.

Жизнь проходит, – сказка нет.Хорошо мне, – я поэт.

Душен мир, – в душе свежо.Хорошо мне, хорошо.

Отпадения

Отпадения в мире сладострастияНам самою Судьбой суждены.Нам неведомо высшее счастие.И любить, и желать – мы должны.

И не любит ли жизнь настоящее?И не светят ли звезды за мглой?И не хочет ли Солнце горящееСочетаться любовью с Землей?

И не дышит ли влага прозрачная,В глубину принимая лучи?И не ждет ли Земля новобрачная?Так люби. И целуй. И молчи.

Мое прикосновенье

Мое прикосновенье,Мой сладкий поцелуй —Как светлое забвенье,Как пенье вешних струй.

Воздушное лобзаньеДо истощенья сил —Как сладость приказаньяТого, кто сердцу мил.

Оно легко змеитсяВдоль тела и лица —И длится, длится, длится,Как будто без конца.

«Мой милый! – ты сказал мне...»

Мой милый! – ты сказал мне. —Зачем в душевной глубинеТы будишь бурные желанья?Все, что в тебе, влечет меня.И вот в душе моей, звеня,Растет, растет очарованье!

Тебя люблю я столько лет,И нежен я, и я поэт.Так как же это, совершенство,Что я тебя своей не звал,Что я тебя не целовал,Не задыхался от блаженства?

Скажи мне, счастье, почему?Пойми: никак я не пойму,Зачем мы стали у предела?Зачем не хочешь ты любить,Себя в восторге позабыть,Отдать и душу мне и тело?

Пойми, о, нежная мечта:Я жизнь, я солнце, красота,Я время сказкой зачарую,Я в страсти звезды создаю,Я весь – весна, когда пою,Я – светлый бог, когда целую!

Утренник

Я нарвал черемухи душистой,Освеженной утреннею мглой.Как в ней много пьяности росистой.Милая, скорей окно открой'

Я тебя к тебе самой ревную,Я тебя так тесно обовью,И тебя цветами зачарую,И тебя росою напою

Предо мною тонкая преграда,Сквозь стекло видна твоя кроватьНет, не надо твоего, не надо,Дай тебя мне всю поцеловать!

«Я тебя закутаю...»

Я тебя закутаюДремой грез пленительных,Я тебя опутаюСетью тонких трав,Нежно забаюкаюСказкой ласк томительных,

Замедленной мукоюСладостных отрав.

Ты вздохнешь, влюбленная,Побледнев от счастия,Сладко утомленная,Как вечерний свет.Скована безбрежностьюТайны сладострастия,Ты увидишь с нежностью,Что с тобой – поэт.

Арум

Тропический цветок, багряно-пышный арум!Твои цветы грозят ликующим пожаром.

Твои листы горят, нельзя их позабыть,Как копья, чья судьба – орудьем смерти быть.

Цветок-чудовище, надменный и злоокий,С недобрым пламенем, с двуцветной поволокой.

Снаружи блещущей сиянием зари,Светло – пурпуровой, – и черною внутри.

Губительный цветок, непобедимый арум,Я предан всей душой твоим могучим чарам.

Я знаю, что они так пышно мне сулят:С любовным праздником в них дышит жгучий яд!

Хоть раз

Мы боимся – мы делим – дробимНаш восторг пред возникшей картиной.О, хоть раз я хочу быть любимС беззаветностью – пусть хоть звериной!

Хоть звериной, когда неземнойНа земле нам постичь невозможно.Вот, ты чувствуешь? Сладко со мной?Мы не бледно забылись, не ложно.

Утомившись, мы снова хотим,Орхидейным подобные чашам.Мы с тобою весь мир победим,Он возникнет чарующе-нашим.

Ты качаешься в сердце моем,Как на влаге – восторг отражений.Мы с тобою весь мир закуемКрасотою змеиных движений!

Анита

Я был желанен ей. Она меня влекла,Испанка стройная с горящими глазами.Далеким заревом жила ночная мгла,Любовь невнятными шептала голосами.Созвучьем слов своих она меня зажгла,Испанка смуглая с глубокими глазами.

Альков раздвинулся воздушно-кружевной,Она не стала мне шептать: «Пусти... Не надо...»Не деве Севера, не нимфе ледяной,Твердил я вкрадчиво: «Anita! Adorada!»Тигрица жадная дрожала предо мной, —И кроме глаз ее мне ничего не надо.

Слияние