Иван Елагин - Собрание Сочинений в двух томах. Том Первый. Стихотворения Страница 43

ПРИМЕЧАНИЯ

Настоящее Собрание сочинений Ивана Елагина — первое как в России, так и за ее пределами. Лишь дважды при жизни Елагина выходили книги его «избранных» стихотворений и поэм, причем окончательно выверенным и соответствующим последней воле авторской воле может считаться лишь первое «избранное»: сборник «Под созвездием Топора», выпущенный в 1976 году в издательстве «Посев» во Франкфурте-на-Майне. Второе «избранное» — вышедший в 1986 году сборник «Тяжелые звезды» — составлялось в спешке, в качестве предсмертного подарка умирающему поэту, причем составитель, Л. Д. Ржевский, скончался даже раньше самого Елагина. Никаких заметных поправок в стихах Елагин не сделал, не была введена даже та правка, о которой совершенно точно известно, что он решился на нее. Между тем именно эта книга стала для Елагина последней, и менять текстологию вошедших в нее стихотворений составитель не решился.

Поскольку две первые книги Елагина, вышедшие в Германии, были позднее почти полностью введены автором в итоговый для него (на год издания книги) сборник «По дороге оттуда» (1953), текст этого сборника воспроизводится почти без изменений, за исключением тех стихотворений, что повторялись в более поздних «избранных», где текст воспроизводится по последней авторской публикации; то же относится к последующим сборникам — «Отсветы ночные» (Нью-Йорк: Новый журнал, 1963), «Косой полет» (тот же издатель, 1967), «Дракон на крыше» (Роквилль: Изд-во Виктора Камкина, 1973) и «В зале Вселенной» (Анн-Арбор: Эрмитаж, 1982). Разделы «Новые стихи» в книгах «Под созвездием Топора» (1976) и «Тяжелые звезды» (1986) без изменений печатаются под соответствующим заглавием и введены в хронологический корпус.

Никогда не переиздававшаяся при жизни Елагина пьеса «Портрет мадмуазель Таржи» печатается по единственному прижизненному изданию (Мюнхен, 1949) с исправлением очевидных опечаток.

В раздел «Несобранное» включены стихотворения, не входившие в перечисленные «канонические» сборники. Сюда введены два стихотворения, исключенных поэтом при переиздании мюнхенского сборника «Ты, мое столетие!» (1948) в корпусе книги «По дороге оттуда» (1953), а также стихотворения из сборника «Курган» (Франкфурт-на-Майне: Посев, 1987), составленного самим Елагиным, но вышедшего посмертно: эта небольшая книга объединила все, что написано Елагиным в условном жанре «политической лирики», — несколько стихотворений печатались в «Кургане» впервые; остальные стихотворения взяты со страниц «Нового журнала» (Нью-Йорк) и поэтического ежегодника «Встречи» (Филадельфия). Полностью, согласно неоднократно высказанной воле Елагина, исключена его книга «Поэтические фельетоны в стихах» (Мюнхен: Изд-во ЦОПЭ, 1959).

В Собрание сочинений не вошли также поэтические переводы Елагина (за исключением введенных самим поэтом в сборники переводов из Рильке и Дагмары Ник) и многочисленные стихотворения «не для печати»: домашние послания, пародии, дружеские поздравления и т.д. Не включены стихотворения довоенного периода, сохранившиеся в Москве и Киеве, но самим поэтом не изданные.

Настоящее издание стало возможным лишь благодаря разрешению вдовы поэта, Ирины Ивановны Матвеевой (Елагиной), данному исключительно издательству «Согласие», за что и составитель, и редактор, и руководитель программы «Согласие» (а также, надо полагать, все будущие читатели) приносят ей огромную благодарность.

За помощь, оказанную в процессе подготовки издания, составитель приносит благодарность дочери поэта Елене Матвеевой, сыну поэта Сергею Матвееву, а также Новелле Матвеевой, Кире Бессмертной, Александру Богословскому, Роману Виктюку, Михаилу Гаспарову, Николаю Голю, Павлу Грушко, Борису Дьяченко, Риталию Заславскому, Белле Казначей, Ольге Кольцовой, Виктору Леонидову, Надежде Мальцевой, Анне Мартыновой, Наталье Невраевой, Вячеславу Нечаеву, Евдокии Ольшанской, Дине Орловой, Алексею Орлову, Александру Парнису, Вадиму Перельмутеру, Григорию Расторгуеву), Борису Ремизову, Нине Рубашовой, Анне Саакянц, Татьяне Сырыщевой, Елене Трофимовой, Льву Турчинскому, — а также Евгении Димер, Николаю Моршену, Валентине Синкевич, Мелисе Т.Смит, Дмитрию Тарасенкову (все — США), Яну-Паулу Хинрихсу (Нидерланды), Вольфгангу Казаку, Глории Хассе (Германия), — а также Государственному литературному музею, Российскому государственному архиву литературы и искусства, радиостанции «Голос Америки».

Воспроизводится по изданию: Иван Елагин. По дороге оттуда. Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1953 (экз. с авторской правкой — в собрании составителя).

«Отталкивался дым от папирос…» (с. 66). — Аян, Гнор, Битт-Бой — персонажи произведений Александра Грина. Аш, пролив Кассет — детали «гриновской географии».

«Там сук над водой перегнут…» (с. 69). — Пер Гюнт — персонаж одноименной драматической поэмы Генрика Ибсена (1828—1906). В стихотворении упоминаются невеста Пер Гюнта — Сольвейги Рондский бор — где разворачивается часть действия поэмы.

«Там тень извозчика на козлах…» (с. 70). — Раскольников через Сенную… — маршрут Раскольникова из «Преступления и наказания» Ф.М.Достоевского. Онёр — старшая карта в некоторых коммерческих играх (к примеру, при игре в винт).

Терцины — Акростих (с. 71). — В акростихе читается «Александр Грин». Акростихами в шуточных (и издевательских) стихотворениях Елагин «баловался» всю жизнь. Сан-Риоль — еще один город из «гриновской географии».

«По-зимнему бор оскален…» (с. 73). — Галлен — вероятно, имеется в виду финский художник Аксели Галлен-Каллела (1865—1931), иллюстратор эпоса «Калевала» и автор картин на темы этого эпоса.

«Чернильница! Досталось и тебе…» (с. 74). — Нестеровская — улица в Киеве.

«B парадном ночь и стужа. В две коптилки…» (с. 93). — Фраже — букв.: бахрома; здесь — дверной витраж.

«Так ненужно, нелепо, случайно…» (с. 114). — Алленштайн — город в Польше (ныне — Ольштын), где умерла и похоронена старшая дочь поэта Инна (см. предисловие).

«Спят на фасаде даты…» (с. 115). — Гофман фон Фаллерслебен Август Генрих (1798—1874) — немецкий поэт и историк литературы, чье стихотворение «Deutschland, Deutschlanduber alles…» («Германия, Германия превыше всего…») в конце XIX в. и особенно во времена нацизма стало чуть ли не гимном немецких националистов. Панцераларм (нем.) — танковая атака.

«Строили да рухнуло…» (с. 119). — Изар — приток Дуная, на котором стоит Мюнхен. В пригороде Мюнхена (Шлесхайме) Елагин жил после окончания войны.

«Дальше, дальше. Там ребенок. Брось…» (с. 121). — Дагмара Ник (род. 1926) — мюнхенская поэтесса, член ПЭН-клуба с 1965 г., автор сборника «Считанные дни» (Ганновер, 1986) и др. Судя по всему, Елагин переводил стихи совсем юной Дагмары Ник по автографу — оригинал стихотворения «Дальше, дальше…» не выявлен.

«За то, что руку досужую…» (с. 123). — Стихотворение представляет собой почти уникальный в русской поэзии образец поэтического сожаления о «неучастии» в войне против коммунизма: до проволок Платтлинга (под которым состоялись после войны наиболее позорные для союзников СССР «выдачи») шли бойцы власовских и казачьих дивизий; именно о виселицах Власова, Краснова, фон Паннвитца и других казненных Сталиным генералов идет речь в конце стихотворения.

Звезды(с. 132). — Поэтическое «кредо» Елагина; подробней см. в предисловии. Посвящено отцу поэта, поэту-футуристу Венедикту Марту (1896-1937).

«Уже закаты буйствуют по кленам…» (с. 139). — Завалишин Вячеслав Клавдиевич (1915—1995) — поэт и литературовед, эмигрант «второй волны», известен как автор более чем свободного переложения «Центурий» Нострадамуса.

«Не страшен эшафот. Позорный столб не страшен…» (с. 140). — Bonmot (фр.) — здесь: эффектная реплика.

«Видно, дела плохи…» (с. 141). — Нарциссов Борис Анатольевич (1906-1982) — поэт-эмигрант «первой волны», выходец из Эстонии, по профессии инженер-химик, друг Елагина.

«Не надо их. Оставь. Они жестоки…» (с. 143). — Абрекская — улица во Владивостоке, где стоял дом деда Елагина (Н.П.Матвеева-Амурского) и где прошло раннее детство поэта.

«Мне девять лет. Я только что с перрона…» (с. 14s). — Дача, на которой Венедикт Март с женой и сыном в 1927—1928 гг. жили в Подмосковье, находилась в Томилине по Казанской ж.д. Отсюда: Ты видишь тракт? По нем когда-то с юга / Татары проходили на Москву…

«Я уже по-иному слышу…» (с. 148). — Мы, как линии у Эвклида (правильней: Евклида) — постоянный мотив «евклидовских» несходящихся параллельных прямых для Елагина — обобщенный образ американского города. См. также стихотворение «Небоскребы упрятались в марево…»