Виктор Боков - Том 1. Стихотворения Страница 5

* * *

Просился месяц ночеватьВ забытой деревушке.— Тебе привычней кочевать! —Ответила старушка.

Засим захлопнула окно —Чего пустое баить.Сидит себе. В избе темно.В потемках щи хлебает.

«Ну, что ж? Тогда устроюсь в стог,На травяном постое.У бабки нрав, видать, жесток,С такой и спать не стоит!»

Наелся сена. Вышел пить,В волне воды ломаясь.«Не кипяченая! Как быть?Я животом не маюсь!»

Напился. Фыркнул громко:— Б-р-р-ы!В себе души не чает.И вот спустился под обрыв,Там мельницу встречает.

На водяное колесоТотчас верхом уселся.Не усидел на нем. Снесло.Нырнул и осмотрелся.

Свои ученые умыЕму представил омут.Навстречу выплыли сомы,Один рече другому:

— Какая светлость! Вот бы намУпрятать под корягу,На удивление вьюнам,И окуням-варягам.

Та мысль нечаянно даласьКрасавцу в черном фраке.Со дна решимость поднялась —Мы говорим о раке.

Подплыл он к месяцу тогдаС огромными клешнями.Что было дальше — навсегдаОстанется меж нами.

Чего-то стоила гульбаПо омуту светиле.С тех пор с его большого лбаОтметки не сходили.

И коль рассматривать начнуЕго лицо рябое,Я вижу, что одну клешнюОн взял тогда с собою.

Пора подыскивать моральПисанию такому:Старушка не пустила. Жаль!Все было б по-другому!

* * *

Там, где никнут таволги,Запевают иволги,Где березы светятся,На макушках вертятся.

Лезет в мысли зановоСущая безделица:«Иволга Ивановна» —Кто назвать осмелится?

Кто ей скажет: — Милая?Кто ей скажет: — Славная?Запевай, не мешкая,Песня в жизни — главное.

Кто же, кроме нашегоБрата, рифмой бьющего,Может водки спрашиватьУ совсем непьющего?

Может прозу выпеснить,Дать ей душу певчую,Может песней вытеснитьТо, что в жизни не к чему?!

* * *

Осина и ель вперемежку.Передники белых березДа груздь, что мадам сыроежкуКак будто бы замуж берет.

Изящные сгибы орешин —Приспущенный зелени флаг.На каждую ветку повешенОреховый грездень с кулак.

И посвист сосны корабельной,Взлетевшей до облачных мачт.И коршуна зов колыбельный.Детей разлетевшихся плач.

Могучего дуба стовершье.И тень и прохлада в листах.Вот-вот и появится леший,Чтоб лекцию лесу читать.

Иду я бесшумными мхами,Что с древности стали седеть.И брежу совсем не стихами —Зову Берендея к себе.

Медвежьей чащобой лесноюТоря под собой новотор.А рядом, совсем надо мною,Поет краснозвездный мотор.

* * *

У осени красные десны арбузов,Кленовые лапы походки гусиной.Люблю яЕеНескудеющий кузов,ПокрытыйМешками,Пенькой,Парусиной.

Дымки, точно голуби,Веют над крышей,Садятся на плечиПродымленным трубам.Березки, прощальной фатоюНакрывшись,Выходят груститьК заводям синегубым.

У осениПолная сумка тетрадейВ косую линейку,В прямуюИ в клетку,Ей любо ходитьС букварем зa оградойВ начальную школу,Потом в семилетку.

У осениКрик перелетных гортанейВ ночи, где покрошеныЗвезды на темень,Где гул молотилокСтоит над скирдами,Как древний гекзаметр,Суров и напевен.

У осениБодрая поступь капусты,Зеленая живопись росной отавы.В осенних морозцахПрозрачен до хруста,До болиИ пушкинский ямб и октавы.

Она дорогаЗолотой серединойРаздумий, оглядокИ новых дерзаний,В закатах, восходах, горящих рябиной,В призывных мелодиях конского ржанья.

* * *

Капли падают с кровель.Каплям сливы в садуТихо вторят. Не ровенЧас, и я упаду.

Но поднимутся капли,Будут сливы в саду.Да и сам я — не так лиПовторюсь и приду!

Борец

Пали травы под косою с воплем.Не подняться больше нм. Конец.А в кустах не скошен и не сломлен,Цвет с завидным званием — Борец!

Кто его назвал? Какая бабка?Где купала крестника? В росе?Он стоит, красуется, как справка,Что не все подвержено косе.

Мир

Слово «мир»Произносится всюду:В шахтах,В штольнях,В широких цехах.Это словоИ я не забудуПомянутьИ прославитьВ стихах.

Пусть егоЖуравлей караваныВ поднебесье планетыНесут,Пусть егоС подовым караваемВместо солиНа стол подают.

Пусть оно,Это слово,Как зори,Светит всюдуВ простые сердца,Пусть при немРасступается гореИ уходятМорщины с лица!

* * *

Одиннадцать ударов пробилиКуранты древней Спасской башни.Еще удар — и будет РодинаСчитать сегодня днем вчерашним.

И совесть — в ком, друзья, молчит она? —Вопросом строгим потревожит:Ты честно ли свой труд учитывал?Не по-пустому ль день твой прожит?

Что день? Листок на древе века.Он, как и все, пришел однажды.Но посмотрите: даже веткаДрожмя дрожит за лист зa каждый!

Воспоминание

Я с детства к перу пристрастился. ЧастенькоРассвет над строкою белел.Мне мама стучала в дощатую стенку:— Не спится? Опять заболел?

Случалось, что я как чахоточный кашлял,И мой деревенский народПо всякому поводу, всякий и каждыйПредсказывал: — Витька умрет!

А мать ко врачу привела меня. Светел,Приветлив был доктор на вид.Смотрел он, смотрел на меня и заметил:— Ваш сын из стихов состоит.

Таких не излечишь ни счастьем, ни горем,Пока не сгорят до золы…Обратно мы шли то лесами, то полем,Мать-мачехи всюду цвели.

Сумерки

Синичка звенела в звоночки,На сумерки глядя.Мороз ледяные замочкиСтарательно ладил.

А где-то под снежным покровомРучей откликался.Он с тем, что морозом подкован,Никак не свыкался.

Внимала потешница-белкаЕго булькотанью.Он ей признавался: — Здесь мелко!К скитанью! К скитанью!

А сумерки низились густоПо зарослям частым.И было немножечко грустноОт полного счастья.

* * *