Борис Сиротин - Сборник стихов Страница 5

ВЬЕТНАМ

Край улыбок и солнца и тепла.Я здесь раньше жила, и счастливой была.А теперь тебя вижу я только во сне,Но всё чаще и чаще приходишь ко мне.

Вижу: в строгой печали деревьев и травМеня снова встречает и манит гора.Словно мать, меня держит на тёплой грудиИ тихонько зовёт: «Приходи, приходи!..»

Вижу серую дымку вечерней поры,Когда мы вместе с солнцем спускались с горы:Солнце огненной птицей садится на мельИ на отдых ложится в морскую постель.

Там вдали корабли залегли в темноте,Огоньки их мерцают и тонут в воде,И качается ночь на качелях волны,Прогоняя на дно бледный отблеск луны.

Помню липкую влажность твоих вечеровИ случайную ласку залётных ветров,Утра сонную тяжесть, заката пожар,Раскалённого пляжа полуденный жар,

Сумасшедшую ярость коротких дождейИ спокойную ясность на лицах людей,Благодарность судьбе и прощальную грустьОт того, что к тебе никогда не вернусь.

ОТЪЕЗД

Мы уезжаем, мы твёрдо решили:Там — тёплое море, дома и машиныВ неоновом золоте.Здесь — сотни людей без имён и без отчеств,Сотни отчаянных одиночеств —В страхе и холоде.

Холод вокзала, дворца и помойки —Всё продувает сквозняк перестройки.Но негде согреться.Холод жестокости новых законов,Холод ножа в переулке знакомом.И некуда деться.

Сытых вождей равнодушные лица,Стынущих очередей вереницаПод грохот парада.Вас не ограбил любезный чиновник,Не застрелил «настоящий полковник» —И вы уже рады.

Впрочем, в заманчивом царстве далёкомТоже придётся нам жить одиноко,Тоскливо и голодно.В мире исчезли нейтральные зоны,Где мы могли бы играть в Робинзонов.Там пусто и холодно.

ВОСПОМИНАНИЯ О ЧЕЧНЕ

Я — чужая на грозненском празднике жизни.Не больна, не пьяна, не грязна. Но — одна.Мы так мирно и дружно с соседями жили,Но потом оказалось — другая страна.

Помню, раньше соседи меня уважали,А сейчас не желают общаться со мной.Потому что я русская. Значит — чужая.И уже никогда им не стану родной.

Вечер. Город окутан сиреневой дымкой.Скоро первые звёзды прорвутся сквозь тьму.По родному кварталу бреду невидимкой —Неизвестно — куда. Непонятно — к кому.

Соседка тётя Маша — старуха в сорок лет.Угрюмо шваброй машет, царапает паркет.А дома, после смены, садится в уголкеС бутылкой неизменной в натруженной руке.

Они сегодня снова — который день подряд —С подругой-поллитровкой о сыне говорят:Как Родина послала Серёжу на войну,Как поздно мать узнала, что он погиб в плену,

Царапается ветка в распахнутом окне.Усталая соседка вздыхает в пьяном сне.Серебряной головкой блестит из темнотыПодруга-поллитровка — лекарство от беды.