Велимир Хлебников - Том 4. Драматические поэмы. Драмы. Сцены Страница 5

Прохожий.

Точно кровь главы порожнейВолны хлещут, волны воютНынче громче и тревожней.Скоро пристань воды скроют.И хаты, крытые соломой,Не раз унес могучий вал.Свирельщик так, давно знакомый,Мне ужас гибели играл.Как будто недра раскаленныеЖерл огнедышащей горыИдут на нас валы зеленые,Как люди вольны и храбры,Не как прощальное приветствие,Не как сердечное «прости»,Но как военный клич и бедствие.Залились водами пути.Костры горят сторожевыеНа всех священных площадях,И вижу – едут часовыеНа челнах, лодках и конях.Кто безумно, кто жестокоВызвал твой, о море, гнев?Видно мне чело пророка,Молний брошенный посев.Кто-то в полночь хмурит брови,Чей-то меч блеснул, упав.Зачем, зачем? Ужель скуп к кровиГрад самоубийства и купав?Висит – надеяться не смеем мы –Меж туч прекрасная глава,Покрыта трепетными змеями,Сурова точно жернова.Смутна, жестока, величаваПлывет глава, несет лицо.В венке темных змей курчавоВосковое змей яйцо.Союз праха и лицаРазрубил удар жестокий,И в обитель палачаМрачно ринулись потоки.Народ, свой ужас величающий,Пучины рев и звук серчающий,И звезды – тихие свидетелиГробницы зла и добродетели.Город гибнет. Люди с ним.Суша – дно. Последних весть.Море с полчищем своимВсё грозит в безумстве снесть.И вот плывет между созвездий,Волнуясь черными ужами,Лицо отмщенья и возмездий,Глава, отрублена ножами.Повис лик длинно-восковойВ змей одежде боковой.На лезвии лежит ножа,Клянусь, прекрасная глава,Она глядит, она жива,Свирель морского мятежа.На лезвии ножа лежа,В преддверьи судеб рубежа,Глазами тайными дрожа,Где туч и облака межа,Она пучины мести вождь.Кровавых капель мчится дождь.О, призрак прелести во тьме!Царица, равная чуме!Ты жила лишенной чести,Ныне ты богиня мести.О ты, тяжелая змея,Над хрупким образом ея.Отмщенья страшная печатьИ ножен мести рукоять.Змей сноп, глава окровавленная,Бездна, месть ее, зеленая.Под удары мерной греблиПогибает люд живой,И ужей вздыбились стеблиНад висячею главой.О город, гибель созерцающий,Как на бойнях вол, спокойно.Валы гремят, как меч бряцающий,Свирели ужаса достойно.Погубят прежние утехиМоря синие доспехи.Блеск, хлещет ливень, свищет град,И тонет, гибнет старый град!Она прической змей колышет,Она возмездья ядом дышит.И тот, кто слушал, слово слышит:

<Рабыня.>

«Я жреца мечом разрублена,Тайна жизни им погублена,Тайной гибели я веюУ созвездья Водолея.Мы резвилися и пели,Вдруг удар меча жреца!Вы живыми быть сумели,Сохранив красу лица.И забыты те, кто выбыли!Ныне вы в преддверьи гибели.Как вы смели, как могли выБыть безумными и живы!Кто вы? Что вы? Вы здоровы?Стары прежние основы.Прежде облик восхищения,Ныне я богиня мщения».

Вверху ужей железный сноп,Внизу идет, ревет потоп.Ужасен ветер боевой,Валы несутся, всё губя.

Жрец с опущенной головой:

«Я знал тебя!»

<1911–1912>

<Разговор душ>*

Тень в саду (поет).

Любовь приходит страшным смерчемНа слишком ясные зеркала.Она вручает меч доверчивымУбийства красного закала.Она летит, нежней, чем голубь,Туда, где старая чета,Как рок, приводит деву в пролубьИ сводит с жизнию счета.Ее грома клянут отторженныеОт всех забав, от всех забот,С ней бродят юноши восторженныеВ тени языческих дубров.Она портниха ворожбы,Волшебной радостной божбы.Ее шагам в сердца «ау» –Кружок голубеньких полосок,Венком украсивших главу,Свирели вешней отголосок.Она внимает звонкой клятве,Резва, как лань, в сердечной жатве.Мудрец, богине благодарствуй,Скажи: «Царица! Нами царствуй.Иди, иди! Тобой я грезил,Тебе престолы я ковал,Когда, ведом тобой, как жезел,Ходил, любил иль тосковал.Я, песни воин прямодушный,Тебе, стыдливой и воздушной,Во имя ранней красотыДаю доспехи и мечты».Тогда бродили страсти голоВ земле славянского глагола,И, звонкой кривдой не сочтешь,Была красивей молодежь.Из цветов сплетенный меч,Ты дал силу мне воззвать –Всем алчущим сна лечьНа дикую кровать.И, молвы презрев обузы,Верноподданных союзыЦарства вечной основать.И наша жизнь еще прелестнейК огням далеким потечет,Когда воскликнем: «Нет небесней!»Тебе творя за то почет.Чтоб, благодушно отвечая,Ты нам сказала, не серчая:«Да, вашей рати нет верней!Равно приятны сердцу все вы.Любите, нежные, парней,Любимы ими будьте, девы!»И, быть может, засмеетсяНадевающий свой шлем,Захохочет, улыбнется,Кто был раньше строг и нем.Как прекрасен ее лик!Он не ведает вериг.Разум – строгая гробница,Изваяние на ней –Сердце, жизни вереница,Быстрый лёт живых теней.

(Кончает играть).

Голос из сада.

За мной, знамена поцелуя,И, если я паду сражен,Пусть, поцелуй на мне оснуя,Склонится смерть, царица жен.Она с неясным словаремПрекрасных жалоб и моленийСойдет со мной, без царств царем,В чертоги мертвых поколений.

Другой голос.

Мы потоком звезд одеты.Вокруг нас ночная тьма.Где же клятвы? Где обеты?Чарования ума?Скорый почерк на записке,Что кольцом ладони смята.Знаю, помню, милый близко.Ночь покровом сердцу свята.Милый юноша, ужелиГневный пламень уст потух?Я стою здесь. ПосвежелиСтруи ночи. Чуток слух.

Первый голос.

Порок сегодня развеваетСвои могучие знамёнаИ желтой тканью одеваетНочные тусклые времена.Божниц в ресницах образа,С свирелью скорбные глаза,Вы мне знакомы с молодечества,Я это вам везде ответствовал.И взоров скорбное отечество,Когда страдал, любил и бедствовал.О, это вам, прекрасно-жгучимПослушны мы, порокам учим.Как дуновенье поздних струйИ сна обещанный покой,Твой обетован поцелуйТвоей объемлемый рукой.

<Два голоса.>

Воды тихи; воздух красен,Чуть желтеет он вверху,Чуть журчит ветвями ясень,Веткой дикою во мху.Хоть и низок Севастополь,Целый год крепился он.Я стройна, как гордый тополь,Неприступна с всех сторон.

Ах, Казбек давно просилсяПод владычество Москвы,Но позднее оросилсяКровью снег его главы.На усердных богомоловБуду Дибич и Ермолов.Дева, бойся указанийКремля белого Казани.Стены, воином пробиты,Ведь не нужны для защиты.Были ведомы ошибкиИ под Плевной и на Шипке.Я их встречу, как КутузовРать нестройную французов.Ты, что прелести таила,Право, хрупче Измаила.Нет, как воин у Царьграда,Страх испытывая около,Не возьмешь того, что надо,Резвой волей в сердце сокола.Нет, на строгой битве взоровБуду воин и Суворов!И красавцу СвятославуДам и Нарву, и Полтаву!

Я же, выявив отвагу,У Варшавы возьму Прагу!Ныне я и ты, мы воины,Перестанем, успокоены.Нет, цветущие садыСтарой тайны разум выжег.В небесах уже следыОт подошвы глупых книжек.

Второй голос.