Ведьмины сказки - Любовь Дмитриевна Бурнашева Страница 5

Замки глухие,

Да цепь тугая.

Сорву оковы,

Грехов я ношу,

Под тьмы покровы,

К воротам брошу.

Душа нетленна,

Меня не будет,

Осудят душу,

Бессмертья судьи.

Брошь

Чернильная гладь зеркал,

Хранит холодный оскал,

Невинная я в твой дом,

Пришла за любви вином.

Душа, прошу, не молчи,

Но дно и ржавеют ключи,

От вод в полумраке осеннем,

В парах ядовитых сомнений,

Оставив в душе отпечаток.

По памяти шла дощатой.

Тут пепел хранится с мостов,

Там, где бродила любовь,

В тяжелых веригах от мыслей,

Душа, ну полно, не кисни.

Как брошь с изнанки души,

Любовь приколи и дыши.

Черный снег

Разломала, сломала, разбила,

Облик заново восстановила,

Но не та получилась картина,

Собрала весь свой хлам воедино.

Как перила у лестниц стёрты,

Мысли, мысли, наперекор бы,

Но напрасно, любовь — крылата,

Прилетит и с жарой снегопада.

Ты хоть сердцем об стену бейся,

Никогда на любовь не надейся,

С запредельной тоской неземною,

Создавала себя всем назло я.

Свои губы меняла на счастье,

Свои руки на жесты причастья,

Разменяла, украла, так надо,

Разметала лжи стены-преграды.

Для того чтоб с тобою быть тленом,

Чтобы встать пред тобой на колени,

И любовь на крестах распиная,

Чтоб с тобою из ада, из рая.

Разрывала, сгребая дней сладость,

Черных снов черный снег — радость,

Черной плахой на сердце ляжет,

Твоих рук неусыпная стража.

Моё имя

Платье тела в рваньё и обноски,

Перед смертью жажда — дышать,

Нагло имя моё, грубо, жестко,

Смерть швырнула к себе на кровать.

Как прекрасны смертельные ласки.

Заводящие в ложный тупик,

Смерть нависла в кровавой маске,

Переводит латынью мой крик.

Вожделенье, ведь это не жалость,

Столько дней этой страстью болеть,

Думаешь я тебя испугалась?

Ты желала меня? Давай смерть.

Кто б подумал, что смерть хотела.

Так мечтала меня ласкать,

Что нахально порвав платье тела,

Моё имя просила дышать.

Не любит твой бог меня

К земле по приказу припав,

Мордами псы прижались,

Обрубки хвостов дрожа,

Виляли, за мною мчались.

Твой бог не любит меня,

Добавил в следы мне сажу,

Закутал в гнилые меха,

Отправил за мною стражу,

Небесная магистраль,

С прибрежною полосой,

Звенит тонкой сталью даль,

И окрики сзади: — «Стой!»

У вас уже всё решено,

Где место костра для казни,

И проповедь будет басней,

Твой бог тебе подал вино: -

«Спасибо за жертву, проказник.»

Вырвут из сердца спесь,

Привяжут к столбу как к мачте,

За колдовство накажут,

За то, что такая я есть,

За то, что тебе я нравлюсь.

Вся ересь лишь жалкий бред,

Погряз мой образ в раздорах,

На шею повесили «молох,»

Я ведьма, а значит вред,

Так поджигай свой порох.

Прощальный взгляд на луну,

В душу скребётся ночь,

Я отправляюсь прочь,

Вот только я не пойму,

Не любит меня твой бог,

Почему я его люблю?

Загадка

Подойти ко мне ближе, не бойся,

Буду я с тобой нежной и сладкой,

Страх откинь, улыбнись, успокойся,

Разгадаешь меня? Я загадка.

В мою душу вглядись через плечи,

Как читают урывками письма,

Подсмотри кто в ней тайной отмечен,

Каждый слог там строкою прописан.

Ты ко мне прикоснись ладонью,

Коброй, в стойке змеи позвоночник,

Яд втекает в тебя любовью,

Он опасен в страстях полуночных.

Стоит мне только шторы задёрнуть,

Как появиться лик мой нечёткий.

Повторяя за ночью походку,

По ресницам летит сон покорно.

Как любовь, недосказанность боли,

Сладкий яд, он мучительно вязкий,

К твоим снам разгадала пароли,

Конец будет плохой в нашей сказке.

Желание

В меру святости,

В меру грешности,

Околдую тебя этим вечером,

Заманю в свои тихие омуты,

Поцелуем чуть губы затрону я.

Окружу тебя своей нежностью,

Напою водой приворотною,

И на сердце оставлю отметину,

Всё позволю тебе испробовать.

Проведу тебя по степям, лесам,

Будет ночь любви сумасшедшая,

Пусть отмерит она по своим часам,

Сколько нам любви дано вечностью.

Луна патокой растеклась с небес,

Перестав мерцать,

Звёзды спрятались,

Увела тебя в свой волшебный лея,

Отдалась тебе без остатка я.

Обниму тебя на прощание,

Провожу в дальний путь,

Дороженьку,

Отгадаю твои три желания,

Загадай ещё — невозможное,

Лишь заветное расколдуется,

Нам для счастья так много надо ли,

Разгадала я, оно сбудется,

Видишь, звёздочки с неба западали.

Туман над озером

Омут озёрный,

Растут золотистые лилии,

Ветер не смеет тревожить,

Зеркальную гладь,

На берегу сладкий дурман,

Он цветёт в изобилии,

Гаснет в закате

Багряного солнца наряд.

К соснам туман подобрался,

Запахло полынью,

В небе шаман круглолицый,

Примерил шкуры из туч,

Резко он в бубен ударил,

Размашистым ливнем,

Градом монеты бросая,

Лес осыпая вокруг.

Падают капли с бурьяна,

В воде расходясь кругами,

Дождь потревожил капелью,

Зеркальную гладь,

Громом по небу раздался,

Хохот грозы-шамана,

Молнией в бубен ударил,

Теперь его не унять.

Ветром гонимы,

Плывут облака как яхты,

В зелень соснового леса,

Вплетается светом луна,

А на траве изумрудной, росы,

Бриллиантами капли,

Гром затихает вдали,

Над озером вновь тишина.

Не разделить торжества,

Журавлиного клёкота,

Ветер не смеет тревожить.

Туманный рассвет,

В травы вплетают вьюнки,

Шёлк от стеблей-локонов,

Утро хрустальной зари,

Прячет над тучами свет.

Береги себя

Рука исколота,

Дорожки золотом,

Да горстка бисера,

Ты береги себя.

Ходи пологими,

Вдоль рек дорогами,

Побольше логики,

Без суеты.

В своих движениях,

Да за мишенями,

Всё перемешано,

Не жди беды.

С лиц перекошенных,

Меняйся кожами,

От тени прошлого,

Взгляд отведи.

Отсечь не важное,

Сочиться сажею,

И трусость с робостью.

Ты отложи.

Все точки прошлого.

Пусть и хорошие,

Бросаться в пропасти,

Ты не спеши.

Совсем по краешку,

Ещё сыграешь ты,

И вспомнишь важное,

Что совершил.

Пути-дороженьки,

Расшиты золотом,

Да горсткой бисера,

Ты береги себя.

Ключ от потери

Утренний свет прожигает звёзды.

Сердце колотит ударом в бубен.

Слово срывается с губ — «Поздно,»

Вторит душа ему — «Будь что будет.»

Тянется лучит от света к тени,

Застывшей слезою дрожат ресницы,

Упавшие руки лежат на коленях,

Мёртвые, как упавшие с неба птицы.

Стрелки часов часовыми ходят,

Время летит и ему кто-то верит,

Я отыскала ключи от потерей,

Теперь я к ключам ищу чьи-то двери.

Дом ли любимого, храм ли небесный?

Сколько искать я их буду по свету,

Руки темнеют как дым сигаретный,

Чёрные пальцы как воронА перья.

Сколько идти до лазурного неба?

Или ползти под сжигающим солнцем?

Вверх как вьюнком, как змеиным побегом,

Тесно прижавшись к камням соборным.