Джордж Байрон - Стихотворения (1803-1809) Страница 6

2 сентября 1807 г.

Перевод А. Блока

Эпитафия Джону Адамсу, носильщику из Саутвелла, умершему от пьянства

Джон Адамс здесь лежит, Саутвеллского приходаНосильщик; он носил ко рту стаканчик свойТак часто, что потом несли его домой;Ничья бы проб таких не вынесла природа!Так много жидкости он в жизни похлебал,Что вынести не мог; на вынос сам попал!

Сентябрь 1807 г.

Перевод Н. Холодковского

Надпись на чаше из черепа

Не бойся: я — простая кость;Не думай о душе угасшей.Живых голов ни дурь, ни злостьНе изойдут из этой чаши.

Я жил, как ты, любил и пил.Теперь я мертв — налей полнее!Не гадок мне твой пьяный пыл,Уста червя куда сквернее.

Быть винной чашей веселей,Чем пестовать клубок червивый.Питье богов, не корм червей,Несу по кругу горделиво.

Где ум светился, ныне там,Умы будя, сверкает пена.Иссохшим в черепе мозгамВино — не высшая ль замена?

Так пей до дна! Быть может, внукТвой череп дряхлый откопает —И новый пиршественный кругНад костью мертвой заиграет.

Что нам при жизни голова?В ней толку — жалкая крупица.Зато когда она мертва,Как раз для дела пригодится.

Ньюстедское аббатство, 1808 г.

Перевод Л. Шифферса

Не вспоминай…

Не вспоминай тех чудных днейЧто вечно сердцу будут милы, —Тех дней, когда любили мы.Они живут в душе моей.И будут жить, пока есть силы —До вечной — до могильной тьмы.Забыть… Все, что связало нас?Как слушал я стук сердца страстный,Играя золотом волос…Клянусь, я помню, как сейчас,Твой томный взор, твой лик прекрасный,И нежных уст немой вопрос.Как льнула ты к груди моей,И глаз твоих полупризыв,Полуиспуг — будил желанье…И мы сближались все тесней,Уста к устам, весь мир забыв,Чтоб умереть в одном лобзаньи!..Потом склоняла ты чело,И глаз лазуревую негуГустых ресниц скрывала сень,Она — как ворона крыло,Скользя по девственному снегу, —На блеск ланит кидали тень…Вчера пригрезилась во снеЛюбовь былая наша мне…И слаще было сновиденье,Чем в жизни новой страсти пыл;Сиянье глаз иных — затмилТвой взор в безумьи наслажденья.Не говори ж, не вспоминайТех дней, что снов дарят нам рай,Тех дней, что сердцу будут милы,Пока нас не забудет свет,Как хладный камень у могилы,Вещающий, что нас уж нет!..

13 августа 1808 г.

Перевод Т. Щепкиной-Куперник

Надпись на могиле ньюфаундлендской собаки

Когда надменный герцог или графВернется в землю, славы не стяжав,Зовут ваятеля с его резцомИ ставят памятник над мертвецом.Конечно, надпись будет говоритьНе кем он был, — кем только мог бы быть.А этот бедный пес, вернейший друг,Усерднейший из всех усердных слуг, —Он как умел хозяину служил,Он только для него дышал и жил, —И что ж? Забыты преданность и труд,И даже душу в нем не признают:Его кумир, всесильный господин,На небесах желает быть один.О человек, слепой жилец времен!Ты рабством или властью развращен,Кто знал тебя, гнушается тобой,Презренный прах с презренною судьбой!Любовь твоя — разврат, а дружба — ложь,Ты словом и улыбкой предаешь!Твоя порода чванна и горда,Но за нее краснеешь от стыда.Ступай к богатым склепам — и не стойНад этой урной, скромной и простой.Она останки друга сторожит.Один был друг — и тот в земле лежит.

Ньюстедское аббатство, 30 октября 1808 г.

Перевод Игн. Ивановского

Ты счастлива

Ты счастлива, — и я бы должен счастьеПри этой мысли в сердце ощутить;К судьбе твоей горячего участьяВо мне ничто не в силах истребить.

Он также счастлив, избранный тобою —И как его завиден мне удел!Когда б он не любил тебя — враждоюК нему бы я безмерною кипел!

Изнемогал от ревности и мукиЯ, увидав ребенка твоего;Но он ко мне простер с улыбкой руки —И целовать я страстно стал его.

Я целовал, сдержавши вздох невольныйО том, что на отца он походил,Но у него твой взгляд, — и мне довольноУж этого, чтоб я его любил.

Прощай! Пока ты счастлива, ни словаСудьбе в укор не посылаю я.Но жить, где ты… Нет, Мэри, нет! Иль сноваПроснется страсть мятежная моя.

Глупец! Я думал, юных увлеченийПыл истребят и гордость и года.И что ж: теперь надежды нет и тени —А сердце так же бьется, как тогда.

Мы свиделись. Ты знаешь, без волненьяВстречать не мог я взоров дорогих:Но в этот миг ни слово, ни движеньеНе выдали сокрытых мук моих.

Ты пристально в лицо мне посмотрела;Но каменным казалося оно.Быть может, лишь прочесть ты в нем успелаСпокойствие отчаянья одно.

Воспоминанье прочь! Скорей рассейсяРай светлых снов, снов юности моей!Где ж Лета? Пусть они погибнут в ней!О сердце, замолчи или разбейся!

2 ноября 1808 г.

Перевод А. Плещеева

Расставание

Помнишь, печалясь,Склонясь пред судьбой,Мы расставалисьНадолго с тобой.

В холоде уст твоих,В сухости глазЯ уж предчувствовалНынешний час.

Был этот раннийХолодный рассветНачалом страданийБудущих лет.

Удел твой — бесчестье.Молвы приговорЯ слышу — и вместеМы делим позор.

В толпе твое имяТревожит любой.Неужто роднымиМы были с тобой?

Тебя называютЛегко, не скорбя,Не зная, что знаюТебя, как себя.

Мы долго скрывалиЛюбовь свою,И тайну печалиЯ так же таю.

Коль будет свиданьеДано мне судьбой,В слезах и молчанииВстречусь с тобой!

1808 г.

Перевод С. Маршака

***

Прости! Коль могут к небесамВзлетать молитвы о других.Моя молитва будет там,И даже улетит за них!Что пользы плакать и вздыхать?Слеза кровавая поройНе может более сказать,Чем звук прощанья роковой!..

Нет слез в очах, уста молчат,От тайных дум томится грудь,И эти думы вечный яд, —Им не пройти, им не уснуть!Не мне о счастье бредить вновь, —Лишь знаю я (и мог снести),Что тщетно в нас жила любовь,Лишь чувствую — прости! прости!

1808 г.

Перевод М. Лермонтова

Даме, которая спросила, почему я весной уезжаю из Англии

Как грешник, изгнанный из рая,На свой грядущий темный путьГлядел, от страха замирая,И жаждал прошлое вернуть.

Потом, бродя по многим странам,Таить учился боль и страх,Стремясь о прошлом, о желанномЗабыть в заботах и делах, —

Так я, отверженный судьбою,Бегу от прелести твоей,Чтоб не грустить перед тобою,Не звать невозвратимых дней,

Чтобы, из края в край блуждая,В груди своей убить змею.Могу ль томиться возле раяИ не стремиться быть в раю!

2 декабря 1808 г.

Перевод В. Левика

Стансы к некой даме, написанные при отъезде из Англии

Пора! Прибоя слышен гул,Корабль ветрила развернул,И свежий ветер мачту гнет,И громко свищет, и поет;Покину я мою страну:Любить могу я лишь одну.

Но если б быть мне тем, чем был,Но если б жить мне так, как жил,Не рвался я бы в дальний путь!Я не паду тебе на грудьИ сном блаженным не засну…И все ж люблю я лишь одну.

Давно не видел я тот взгляд,Причину горя и отрад;Вотще я не жалел трудаЗабыть о нем — и навсегда;Да, хоть я Альбион кляну,Любить могу я лишь одну.

Я одинок средь бурь и гроз,Как без подруги альбатрос.Смотрю окрест — надежды нетМне на улыбку, на привет;В толпе я шумной потону —И все один, люблю одну.

Прорезав пенных волн гряду,Я на чужбине дом найду,Но, помня милый, лживый лик,Не успокоюсь ни на мигИ сам себя не обману,Пока люблю я лишь одну.

Любой отверженный беднякНайдет приветливый очаг,Где дружбы иль любви теплоЕго бы отогреть могло…Кому я руку протяну,Любя до смерти лишь одну?

Я странник, — но в какой странеСлеза прольется обо мне?В чьем сердце отыскать бы могЯ самый скромный уголок?И ты, пустив мечту ко дну,Смолчишь, хоть я люблю одну.

Подробный счет былых потерь —Чем были мы, что мы теперь —Разбил бы слабые сердца,Мое же стойко до конца,Оно стучит, как в старину,И вечно любит лишь одну.

И чернь тупая не должнаВовек узнать, кто та "одна";Кем презрена любовь моя,То знаешь ты — и стражду я…Немногих, коль считать начну,Найду, кто б так любил одну.

Плениться думал я другой,С такой же дивною красой,Любить бы стало сердце вновь,Но из него все льется кровь,Ему опять не быть в плену:Всегда люблю я лишь одну.

Когда б я мог последний разУвидеть свет любимых глаз…Нет! Плакать а не дам о том,Кто страждет на пути морском,Утратив дом, мечту, весну,И все же любит лишь одну.

1809 г.