Унесённые пеплом - Ирина Валерьевна Андреева Страница 6

Стал Союзу этому же враг.

Сколько страшной той войны героев.

Сгинуло в российских лагерях?

И застряло сколько пуль расстрельных,

В золотых нагрудных орденах.

С доблестных плечей сорвав погоны,

Что ещё способна ты отнять,

У сыновей и патриотов, и Героев,

У дочерей своих, Отчизна – Мать?

Чёрный дым пожарищ тех былых,

Горькой болью по земле стелился,

Страшной участи, тот русский избежал,

Кто в Отечество своё не возвратился.

Вновь на Красной площади парады ,

День Победы отмечает весь народ,

Сколько русских эмигрантов ветеранов,

Не в России, а в Германии живёт?

Небо мирное над Родиной Россией,

Лишь салюты полыхают там и тут,

Из фашистского концлагеря в советский,

Кто отправлен, не увидел тот салют.

Человек шагает по Берлину,

У Рейхстага замедляет нервно шаг,

Он когда-то в сорок пятом над Рейхстагом,

Водружал победный красный флаг.

Здесь земля чужая и чужое

Небо над седою головой.

Не посмел он в сорок пятом возвратиться,

После плена в отчий дом родной.

День Победы отмечают ветераны,

На чужбине тёплым майским днём.

Не участвовать им в праздничным парадах,

И не видеть им салютов над Кремлём.

На Мамаевом кургане тишина…

И Мать-Родина, мечом касаясь неба,

Пусть расскажет правду о войне

О Великой тем, на ней кто не был!

Глава 11

«В русских реках, чтоб фашизм не мыл сапог»

И по Невскому зимою на салазках

Мать ребёнка мёртвого везёт.

Так худа она! И, кажется, что ветер

Эту женщину подхватит, унесёт.

По непрочному спасательному льду

Пролегла «Дорога Жизни» в Ленинград

И кусок ржаного хлеба стал тогда

Самой лучшей, из возможных из наград!

Эту северную гордую столицу

Враг коварный не поверг, не покорил,

Он понять не мог откуда у народа

Измождённого берётся столько сил!

Он понять хотел, но был понять не в силах,

Что такое «русская душа»…

Снисхожденья и пощады не просила

Мать, везущая в салазках малыша.

Взяв лопату, хрупкими руками,

Разбивала она мёрзлый пласт земли,

И спасательных окопов километры

Руки эти выкопать смогли.

В руки женщина опять возьмёт указку,

Когда страшная закончится война.

О великом подвиге народа

Школьникам поведает она…

У учительницы нет своих детей…

Был сынок, когда – то до войны…

И идёт она знакомою дорогой,

В белый храм на берегу Невы.

Там, под куполом, под звон колоколов,

Тонкой женскою натруженной рукой

Перекрестится, к иконе подойдёт,

Пять свечей зажжёт «за упокой».

Снова снилось ей, что клад она нашла –

Целый каравай – в блокаду – хлеба!

И от смерти всех родных тогда спасла:

Сына, мужа, мать, отца и деда…

Всех любимых отняла война…

Плачут свечи, тихо воск стекает.

И Господь с иконы смотрит на неё

В рай безгрешных, души принимает…

Ночь над Питером рассыплет в небе звёзды,

Над Невой мосты привычно разведёт.

И по Невскому идёт беззвучно кто-то

И пустые саночки везёт.

Этот кто-то лёгкий и прозрачный,

То ли женщина, то ли мужчина он…

И дождём холодным колким плачет небо,

И как-будто слышен чей-то стон…

Гонит ветер, покрывая рябью,

За волною по Неве волну…

Помнит уж не каждый в Ленинграде

Эту страшную блокаду и войну.

Что ж, мы русские, забыли своим детям,

Своим внукам о сраженьях рассказать.

Им позволили Отчизной не гордиться

и истории страны своей не знать!

Не они ль те бритые скинхеды,

Что по русским городам прошли,

Осквернили братские могилы –

Память вечную своей родной земли.

Этот щедро вандализм оплатят,

Кукловоды всем известные Кремля.

Надругаются над собственным народом,

Нагло, дерзко, среди бела дня.

Долгожданное получит кто-то кресло,

За него – и «Родину продаст»…

Запретит потом парады геев

Этот истинный продажный педераст…

Русский мальчик взбросит руку гордо,

Крикнет громко и призывно: «Хайль!»

И везёт пустые санки кто-то,

И Нева уносит воды в даль…

Расскажи, река, о, расскажи,

скольких жизней стоила Победа?!

Ради будущего русских на земле,

Но не ради в свастике скинхеда!

Волга, Днепр, Дон, Ока, Иртыш…

Русло – память. Героизм – всему исток!

Русских двадцать миллионов полегло -

В русских реках чтоб фашизм не мыл сапог!

Воду пьёт могучих чистых рек

Опалённая огнём войны земля…

Пусть не лечит время эту боль!

Это то – что забывать нельзя!

Пусть венки к могиле русского солдата

Все возложат, им спасённые народы!

И не смогут эту память осквернить

«Всех мастей» моральные уроды!

Мчатся реки по планете голубой

И на Запад, и на Юг, и на Восток.

Русских двадцать миллионов полегло -

В реках мира чтоб фашизм не мыл сапог!

Глава 12

«По безоружным – пли!»

Мы так преданно, страна, тебя любили

И заслуживали мы твоей любви!

От врагов коварных мы тебя спасали,

От тебя спасти себя мы не смогли!

На Дону кровавые овраги

Уж давно травой, казалось, поросли,

Но, в Новочеркасске летним утром

Дан приказ: «По безоружным, пли!»

Чтобы было работягам неповадно

«С рылом лезть свиным в калашный ряд»,

Слуг народа защищая от народа,

Призван был карательный отряд.

А рабочие просили лишь зарплаты,

Мяса, масла, детям молока…

Где же, Родина, их тайные могилы -

Не найдённые возмездием пока!?

Кто-то призывал людей к свободе,

Храбрым был, но усмирён уже…

На курок нажал своей винтовки

Снайпер на каком-то этаже.

На асфальте южном раскалённом

Кровь покрытьем алым запеклась,

И ее смывали из брандспойтов

И она в канавы сточные лилась…

Срочно, за ночь новый слой асфальта,

На кровавый сверху положили.

Было некогда и незачем считать,

Сколько челяди на площади убили.

Ты скажи, что чувствуешь, о, снайпер?

Коль в прицеле видишь ты детей?

Чей ты сын? Рождён ты человеком,

Иль рождён ты в логове зверей?

Вон сидят мальчишки на деревьях,

Да патроны кончились уже…

О награде думал меткий снайпер

И не думал о своей душе…

Ей в аду не будет одиноко

Не одной в геене огненной тонуть.

«Камень на крови» в Новочеркасске –

Скорбь о тех, кого уж не вернуть!

Тех, кого господь создал для счастья,

Для Надежды, Веры и Любви…

Что от них осталось? Только память –

Место казни – «Камень на крови».

«Государственная тайна» – это значит

Засекретить и забвению предать,

И