Антология - Европейские поэты Возрождения Страница 61

«В неровных бороздах убогие ростки…»

Перевод Ал. Ревича

В неровных бороздах убогие росткиДо срока родились, но холод грянул снова,Чтоб с юной красотой расправиться сурово,И вновь пришла зима природе вопреки.

Для чахлой поросли морозы нелегки,Но ей на выручку прийти метель готова,Укроет белизна надежного покроваИ вдосталь напоит весною колоски.

Надежды любящих — ростки хлебов зеленых,Обида и разлад, как изморозь на склонах,Когда погожий день еще за тучей скрыт.

Таится блеск весны под сумрачною тенью,Размолвки любящих приводят к примиренью,А гневная гроза возврат любви сулит.

«Рыданья горестные, вздох печали…»

Перевод Ал. Ревича

Рыданья горестные, вздох печалиИ слезы, застилающие взор, —В них боль моя, обида и укор,Они мои мученья увенчали.

Надежды призрачные, как вначале,Смятенье мыслей и страстей раздор, —Агонии моей наперекорВсе эти чувства вновь затрепетали.

Ты слышишь, небо, мой посмертный стон,Он сдавлен горем, смертью заглушен,Ты покарай раскаяньем Диану.

За то, что навязала мне вражду,Желала, чтобы я сгорел в аду,И нанесла мне гибельную рану!

«На строгий суд любви, когда меня не станет…»

Перевод Ал. Ревича

На строгий суд любви, когда меня не станет,Мое истерзанное сердце принесут,Кровоточащий ком, обугленный, как трут,Свидетельство того, как беспощадно ранят.

Перед лицом небес несчастное предстанет,Где отпущение лишь праведным дают,Оно всю боль свою слепой Любви на судПредставит, а тебя в ответчицы притянет.

Ты скажешь: это все Венера, все онаИ озорник Амур… мол, не твоя вина.Но ведь на них валить — нехитрая наука.

Смертельный этот жар сама ты разожгла,И если Купидон пустил стрелу из лука,Твоя зеница — лук, твой быстрый взор — стрела.

«Как, я изменчив? Мненье ложно…»

Перевод В. Дмитриева

Как, я изменчив? Мненье ложно,Моя привязанность крепка.Скажите лучше: разве можноПостроить зданье из песка?

Вас холодность моя тревожит?О, я всегда гореть готов,Но ведь огонь пылать не может,Коль не подкладывают дров.

Ну, что поделаю я с вами?Вы охлаждаете мой пыл…Поджечь не может льдину пламя,А растопить — не хватит сил.

Сырое дерево способноДымить, а не огонь питать.И тело впрямь душе подобно,И госпоже слуга под стать.

Рассеяться успели грезы…Как заливает дождь костер —Так погасили в сердце слезыПожар, пылавший до сих пор.

Когда любил я беззаветно —Смеялись вы, меня дразня.Когда ж увидел: чувство тщетно, —Вы обвиняете меня!

Я вижу: вам для развлеченьяБыла нужна моя любовь.Мои жестокие мученьяВы смаковали вновь и вновь.

Вас разлюбить решил я, знайте,Решил избавиться от мук.Ну что же, на себя пеняйте:Ведь это — дело ваших рук!

«Ни молния, ни зной не тронут стебелька…»

Перевод Ал. Ревича

Ни молния, ни зной не тронут стебелькаПрижавшейся к земле ползучей повилики,Вовек не поразит сей гнев небес великийБылинки тоненькой и нежного цветка.

Но кедр, уткнувшийся вершиной в облака,Но стены крепостей и скал высоких пикиОт бурь и войн дрожат, и гордому владыкеГрозит Юпитера разящая рука.

К примеру вспомните того[265], кто, как хозяин,Топтал несчастный край от Сены до окраин.Другой всю Францию возвел на эшафот,

Он солнцу господин, ему покорны луны.Так всякий, вознесясь, нисходит в свой черед,Покорно следуя за колесом фортуны.

«Осточертело мне транжирить мой досуг…»

Перевод Ал. Ревича

Осточертело мне транжирить мой досуг,Свободу продавать мне больше неохота,На что-то уповать и ублажать кого-то,Во имя долга быть одним из верных слуг.

Мне больше по душе пустынный горный луг,Ночлег под скалами и мрак под сводом грота,Густая сень лесов, где нега и дремота,Где столько отзвуков рождает каждый звук.

Принцесс увеселять и принцев надоело,И даже мой король[266], который то и делоМне дарит милости, увы, постыл и он.

От почестей и ласк держаться бы подале,Не надо их совсем, уж лучше быть в опале,Чтоб не кричал никто, что я хамелеон.

Надгробные стихи Теодора-Агриппы Д'Обинье на смерть

Этьена Жоделя, парижанина, короля трагических поэтов

Перевод В. Парнаха

Когда Жодель пришел[267], оставив наши стены,Еще от смертных мук бессилен и разбит,Когда подземных царств ему открылся вид,Он с облегчением вздохнул от перемены.

Он Ахеронт нашел приятней нашей Сены,Парижа нашего приятнее — Аид:Хоть этот порт черней, но все ж не так смердит,Как жизнь там, наверху, и все ее измены.

Харон берет его в свой погребальный челн,И говорит Жодель, плывя во мраке волн:«Нельзя ль мне утонуть, чтобы скончаться снова.

И столь же выгадать еще один разок,Как в этот первый раз?» Но больше он не могПеременить жилье для счастия двойного.

К королю

Перевод Ю. Денисова

Ваш пес в опале, сир. Под ним холодный пол,А некогда он спал сладчайшим сном в постели.Он преданность свою вам выказал на деле,Среди придворных он предателей нашел.

На вашей службе он вынослив был, как вол,И перед ним враги от ужаса немели.Теперь он бит, его не кормят по неделе.Неблагодарность, сир, горчайшее из зол.

За ловкость, молодость вы так его любили.Теперь же он презрен. Уже другие в силе.Коварством, злобой он теперь терпим едва.

Он брошен. Перед ним все двери вдруг закрыты.Вы травите его, но знайте, фавориты:За верность плата всем, всем будет такова.

Утренняя молитва

Перевод Ал. Ревича

Восходит солнце вновь и огненной коронойСияет в дымке золотой.Светило ясное, огонь любви святой,Пронзи потемки душ стрелою раскаленной,Погожим днем нас удостой.

Но солнце всякий раз становится смиренней,Смежает свой слепящий взор,Когда над всей землей, поверх долин и гор,Плывет завеса мглы, скопленье испарений,Скрывая голубой простор.

Господень ясен лик, но свет его мы застимГустыми тучами грехов,Когда они ползут, стеля сплошной покров,Всплывают над землей, становятся ненастьем,И черный небосвод суров.

Но полог сумрачный колеблется, редеет.Его пробил могучий свет.Бегите прочь, грехи! Нам солнце шлет привет,Оно своим лучом ваш темный рой рассеет,Развеет — и завесы нет.

Из праха нам восстать, над мраком, над могилой,Как день из ночи восстает.И если смерть — врата во тьму, то в свой чередЛюбой погожий день — кончина тьмы унылой.А жизнь над смертью верх берет.

ФИЛИПП ДЕПОРТ[268]