Саша Черный - Том 2. Эмигрантский уезд. Стихотворения и поэмы 1917-1932 Страница 65

В Борме*

        Борм — чудесный городок,        Стены к скалам прислонились,        Пальмы к кровлям наклонились,        В нишах тень и холодок…        Реет замок в вышине.        За террасою у школы        Скат зеленый и веселый        С тихим морем в глубине…        Как цветущий островок,        Дремлет Борм в житейском шторме,        Но всего прекрасней в Борме        Смуглых девушек венок.        Ах, какие здесь глаза!        Щелкнут черные ресницы,—        И до самой поясницы        Так и вздрогнешь, как лоза…        Поступь, каждый поворот…        Что ни девушка — Диана.        Стань на камень у фонтана        И смотри, разинув рот.        Но присядь-ка к ней рядком:        От божественного тела        Нестерпимо, одурело        Так и пышет чесноком!

        Сижу на площади в кафе,        Под тентом вьются мошки…        У ног сидят и смотрят в рот        Три инвалидных кошки.        Одна, — хозяин объяснил,—        Автомобилем смята.        Другой отъели крысы хвост,—        Жестокая расплата!        У третьей сбоку вырван клок,        Дуэль с бульдогом в роще…        У всех у трех горят глаза,        Все три, как ведьмы, тощи.        Прозаик на такую тварь        Взглянул бы равнодушно,        Но я, поэт, могу ль при них        Жевать свой сыр насущный.        Скормил уродам весь кусок,        А сам глотаю слюни.        Зато душа моя чиста,        Как бабочка в июне…        Три кошки лижут животы,        Смотрю на скалы фатом…        Приятно, черт возьми, порой        Быть знатным меценатом.

С детства люблю захолустные лавки…Пахнет корицею, луком и воском.Кот круглорожий сидит на прилавке,—Сытая спинка подернута лоском.Глажу его, словно давнего друга…Что же купить мне: тетрадку иль свечку?Кактус за дверью вздымается туго,Лента дороги сбегает к крылечку.Школьницы — две черноглазые мышки —Горсть переводных купили картинок.Старенький ксендз в запыленном пальтишкеЩупает связку холщовых ботинок…Черт меня знает, зачем мне все это…Сердце пронизано завистью смутной.Как старомодная сказка поэта,Мирный клочок этой жизни уютной.Лавочник толстый с отцовской улыбкойМне завернул шоколадную плитку.Ленты мимозы качаются зыбко,Месяц в небесную выплыл калитку…Что же стою на щербатом пороге?К дьяволу! Лавка, как лавка… Видали.Мало ль своей, настоящей тревоги,Мало ль своей, неизбывной печали…

ЛЕТНИЙ ДНЕВНИК*

Из летней тетради*

На ночной веранде столик.Лампа. Алый блеск вина…Мотылек, ты алкоголик!Ты упьешься допьяна…

Но припал он и не слышит,—Восемнадцатый глоток!Ветер крылышки колышет,Жадно ходит хоботок.

Обсосал края бокалаИ в вино свалился вниз.«Нет блаженнее финала»,—Тихо молвил бы Гафиз.

В саду расплавленная лава.На кухне — пекло, в спальне — сушь.Но там, под елкою, направо —Прохладный душ.

В кругу рогож, как хризантема,Стою, глаза потупив ниц.Над головою — диадемаИз зыбких спиц.

Бокам свежей… Трясется будка.Я наслаждаюсь, грудь раздув.Но вот из-под рогожи уткаПродела клюв.

Все подбирается поближе,—Кряхтит и плещется у ног.Как стали девушки бесстыжи!Помилуй Бог…

Кричит котенок, просится: «Возьми!»Ну что ж, поняньчу, пусть не плачет.И пес перед дверьмиПрипал к ногам и нос в колени прячет.Коза под деревом, веревку натянув,Вытягивает морду благосклонно,И старый гусь, склонив учтиво клюв,За мной шагает, словно бонна!

Земные парадоксы странны…Как разобраться в этакой причуде?В Париже — озверели люди,А здесь, в глуши, — скоты гуманны.

          Все на свете условно…          У колодца в корыте          Я стираю любовно          Носовые платки.

          Осы вьются над чубом.          Пена брызжет в ресницы…          В упоенье сугубом          Полощу и свищу.

          Но с судьбою не сладить:          Нету полного счастья!          Не умею я гладить,—          Не умею, хоть плачь…

Пикник*

Добрый конь автомобильный,Отдуваясь, тянет в гору.Высоко над головоюПирамидки хвойных вех.Справа срыв — крутая бездна,Над глазами — веер неба,На коленях русский мальчик,За спиною — русский смех…

Из долины раскаленной,Из глухих безводных склоновМы на долгий день сегодняЕдем к ласковой воде:К средиземному заливу,К влажно веющему ветру,К задремавшему простору,К зыбко льющейся слюде.

Путь все круче и змеистей.Пролетели мертвый город,—Как Петрушка, из окошкаСонный вынырнул толстяк.И опять к нам жмутся скалы,Остролистые каштаны,Одичалые руины,И душистый хвойный мрак…

Мальчик молча барабанитПо руке моей раскрытой:Даже дух перехватило —Столько детских здесь чудес!Вдруг за узким поворотомВ рамке скал, легендой синей,Море, радостное море,Синькой брызнуло сквозь лес.

Австралийским диким цехомМы сидели под сосною:Дама тонкая, как струйка,Дама пышная, как шлюз,Франт-шахтер землисто-пегий,Голиаф — полковник-фермер,Агроном с глазами Леды,Я и мальчик. Полный груз!

Вас купальные костюмыНе шокируют, читатель?Не смущайтесь. Летом жарко —Летом сам Нептун без брюк…Опустив глаза в кастрюлю(Не в буквальном, впрочем, смысле),Час мы чистили картошку,Сельдерей, морковь и лук.

Это пресное занятьеПод густые вздохи моря,Под протяжный шорох сосенУбаюкивало нас…Запиши в блокнот настольный:То, что в кухне нам противно,Здесь у моря нас пленяет,Словно арфа в лунный час.

А потом пошли купаться…Здравствуй, синее раздолье!Здравствуй, мыс зеленокудрый!Здравствуй, лодка, здравствуй, краб!Мы ныряли, как сардинки…А потом, раскинув руки,На спине я закачался,Как маститый баобаб…

Над лицом плясало солнце,Сосны кланялись мне в ноги,Пансион каких-то рыбокЧуть не вплыл в раскрытый рот.Мальчик в радостном испугеЗа мою держался пятку,А его большая мамаКолыхалась, словно плот.

О, как вкусен борщ у моря!Жирный борщ с бараньей ляжкой,Борщ, в который каждый сыпалСколько влезет овощей…Даже стыдно, право, вспомнить,Сколько съели мы тарелок,Растянувшись в позе римлянСредь разбросанных вещей.

Франт-шахтер, как зебра пегий,Примостился к хрупкой дамеИ в галантном настроеньеОтгонял фуфайкой ос.Остальные… захрапели.Вы слыхали, как тюлениНа прибрежных теплых скалахВ носовой свистят насос?..

Я скользнул тихонько в чащу,Сел у пня, скрестивши ноги,Комара на шее хлопнулИ задумался… О чем?Это знают только осы,Ветер, веющий в ресницы,Пролетевшая сорокаИ мимоза над плечом…

Мы летим домой, на хутор…Мрак. Гудок ревет, как дьявол!Впереди над фонарямиВзмыла глупая сова.Заяц дикими прыжкамиПоперек шоссе промчался…К счастью, к горю? Все забыл я,—Все приметы, все слова.

Мальчик спит, прильнувши к локтюВетер жалобно лопочет:«Ты живи, живи, не бойся!Кто боится, тот дурак…»Спорить с ветром бесполезно…Гладь шоссе летит навстречу,Полотно, толчок на рельсах,И опять нырнули в мрак.

Вот и наш уездный город.Три сестры стоят обнявшись,Почтальон гуляет с теткой,В небе лунное серсо.К двум платанам-великанам,К ресторану «Храбрый Кролик»,К озаренной куще садаПодкатило колесо.

Мы сейчас под светлой липойЕсть мороженое будем.Надо кончить день по-детски —Это самый мудрый стиль…Даже мальчик наш проснулся,И опять… головку набок.Мошкара под лампой пляшетПровансальскую кадриль.

Ливень*