Роберт Рождественский - Вся жизнь впереди… (сборник) Страница 7

Другу, которому я не успел написать стихов

Есть на свететакие парни —дышит громко,смеется громко,любит громкои шепчетгромко!Есть на свететакие парни…Есть на свететакие парни!К жизнион припадает губами,Пьет ее.И напиться не хочет…И когда —такие! —уходятвдруг,на взлете,на взмахе,на вздохе, —как земля в сентябре,обильны, —ничего не чувствуешь.Толькожжет обида.Одна обида.На кого – не знаю.Обида.И гадать не хочу.Обида.Есть на свететакие парни.Все для жизни в них —не для памяти!Память, в общем-то,по иронии —вещьдостаточно односторонняя.И бубнить про нее округлов данном случаеслишком глупо,слишком горькои бесполезно…Мы —живые.Мы —из железа.Пусть намекомпустые урныкрематорийдержит за пазухой.Вновь менязаполняет утро,как улыбкаЖеньки Урбанского.

«Говорила мама…»

Говорила мама:«Сынок,уймись!Чего тебе всенеймется?..»Говорила мама:«Делом займись…Когда ж ты этоделомзаймешься?..»Дело мое, дело —маета моя.Мой восторг.Мое любопытство.Давняя усталость.И крепкая шлея.Торжество мое.Моя пытка.Может быть, и вправдурезонанетвыводитькорявые буковки!Может, где-то рук моихдожидается нефтьс краюот читательской публики.Пусть быгде-нибудь у серьезной рекибригадир,бровастый как демон,по ранжиру выстроякрутые матюги,учил бы менязаниматься делом…Это – не кокетство.Совсем не то.Не буду яни для кого обузой…Но уже проверил:никогда и ни за чтодело моеменя не отпустит.Знаю,куда бы меня ни занесло —встанет на путинеизменнодело мое, дело.Мое ремесло.Радостнаявысшая мера.Но когда порою предзаревойникчемнымикажутся слова,я тихо усмехаюсь.Качаю головой.И думаю,что мама былаправа.

«Мне уже в который раз…»

Мне уже в который разснится тот же самый сон:затемненные домаспину горбят.До второго этажагород снегом занесен —неживой,не простой,старый город.Долгой полночью накрыт.Звездным инеем согрет.На плечах моей земли —снег налипший.Будто он —за тыщу зим.Будто он —на тыщу лет.Только я и сквозь него —слышу!Слышу!Продирается трава.Продирается,крича!Такпродрогшее зверьервется к снеди.У меня в ушах звенитболь зеленого луча.Я ползу,я плывув темном снеге.Я хочу спасти в травемолчаливых светляков.Но грохочет надо мноймир уставший.До травы,как до весны,невозможно далеко.Далеко-далеко.Даже дальше.Нет еще других времен.Нет еще других погод.Лишь зыбучая метельвпала в ярость.Это —очень старый сон.Это —сорок первый год.Это —карточки на хлебпотерялись.

«Приходит врач, на воробья похожий…»

Приходит врач, на воробья похожий,и прыгает смешно перед постелью.И клювиком выстукивает грудь.И маленькими крылышками машет.– Ну, как дела? —чирикает привычно. —Есть жалобы?.. —Я отвечаю:– Есть.Есть жалобы.Есть очень много жалоб…Вот, – говорю, —не прыгал с парашютом…Вот, – говорю, —на лошади не ездил…По проволоке в цирке не ходил…Он морщится:– Да бросьте вы!Не надо!Ведь я серьезно…– Я серьезно тоже.Послушайте, великолепный доктор:когда-то в Омскеу большой рекимальчишка жил,затравленный войною…Он так мечтал о небе —синем-синем!О невозможно белом парашюте,качающемся в теплой тишине…Еще мечтал оно ночных погонях!О странном,древнем ощущенье скачки,когда подпрыгивает сердце к горлуи ноги прирастают к стременам!..Он цирк любил.И в нем —не акробатов,не клоунов,не львов,больших и грустных,а девочку,шагающую мягкопо воздуху,спресованному в нить.О, как он после представлений клялся:«Я научусь!И я пойду за нею!..»Вы скажете:«Но это все наивно…»Да-да, конечно.Это все наивно.Мы —взрослые —мечтаем по-другомуи о другом…Мечта приходит к намеще неосязаемой,неясной,невидимой,неназванной,как правнук.И остается в нас до исполненья.Или до смерти.Это все равно.Мы без мечты немыслимы.Бессильны.Но если исполняется она,за ней – как ослепление —другая!..Исполнилось лишь самое начало.Любовь исполниласьи крик ребенка.Исполнились друзья,дороги,дали.Не все дорогии не все друзья, —я это понимаю!..Только где-тоживут мечты —наивные, смешные, —с которых мы и начали мечтать.Они нам в спины смотрят долго-долго —вдруг обернемсяи «спасибо!» скажем.Рукой взмахнем:– Счастливо!..Оставайтесь…Простите за измену.Мы спешим… —Но, может, это даже не измена?!…А докторсобирает чемоданчик.Молчит и улыбается по-птичьи.Уходит.И уже у самой дверион тихо говорит:– А я мечтал…давно когда-то…выраститьовчарку…А послеподарить погранзаставе…И не успел… —Действительно, смешно.

«Взял билет до станции…»

Взял билет до станцииПервая любовь.Взял его негаданно.Шутя.Невзначай.Не было попутчиков.Был дым голубой.Сигареты кислые.И крепкий чай.А еще шаталась монотонная мгла.А еще задумчиво гудел паровоз….Там, на этой станции,вершина была.Теплая вершина.До самых звезд.Ты ее по имени сейчас не зови,хоть она осталась —лицом на зарю…Встал я у подножияПервой любви.Пусть не поднимусь уже —так посмотрю.Потянулся к камню раскаленной рукой,Голову закинул,торопясь и дрожа…А вершины вроде быи нет никакой.А она, оказывается,в пол-этажа…Погоди,Но, может быть, память слаба?..Снег слетает мудро.Широко.Тяжело.В словебуквы смерзлись.Во фразе —слова…Ах, как замело все!Как замело!..И летел из прошлогопоезд слепой.Будто в долгий обморок,в метели нырял…Есть такая станция —Первая любовь.Там темно и холодно.Я проверял.

«Где-то оторопь зноя…»

Где-то оторопь знояс ног человека валит,Где-то метель по настущупальцами тарахтит…А твоего солнцахватитна десять Африк.А твоего холода —на несколько Антарктид…Снова,крича от ярости,вулканы стучатся в землю!Гулким,дымящимся клекотомпланета потрясена…А ты —беспощадней пожаров.Сильнее землетрясений.И в тысячу раз беспомощнейдвухмесячного пацана…Оглядываться не стоит.Оправдываться не надо.Я только все чаще спрашиваюс улыбкою и тоской:– За что мнетакая мука?За что мнетакая награда?Ежеминутная сутолока.Ежесекундный покой.

Жара

Ятакой жарыеще не помню…Жарко паутине.Жарко полдню.Жарко сквозняку,дыханью,шагу.Жарко…Кажутся несбыточными грозы.И собака,будто после кросса,дышитлихорадочно и жадно.Жарко…Даже рекамдухота понятна.Небо за неделю полиняло.Яблони распарились,обвисли.Медленнопе-ре-пол-за-ютмыслис яблонейна сморщенные перья.Даже не переползают —пере-валиваютсяи засыхают.Засыхают,будто засыпают…Жарко.Тишина.Оцепененье.Вянут подходящие сравненья.Даже слову,даже буквамжарко.…Ну вас к черту!Надоело —в рифму!

Памяти Михаила Светлова

Какие памятники ставятся волшебникам?Из мрамора?Из бронзы?Из стекла?..Довольствуемсяслабым утешением,что нас позваливажные дела.Так повелось,что вечера задымлены,и опровергнуть ничего нельзя…При жизни —рядовые собутыльники.А после смерти —лучшие друзья…Однажды в полденьсказку встретить можно.Не проходии запросто присядь.А сказкакурит,пьет коньяк с лимономи спрашивает:«Как живешь, босяк?»…И вот уже сначала жизнь задумана!Построен за ночьгород на песке…Сидит на стуледобраяусталаяромантикав усталом пиджачке.Она и не кончалась —время не было.Она не отдыхала —век не тот.Она, прервав остроты,нежно-нежнона солнцеруку тонкую кладет.Молчит —а пальцы слушаются слабо.И непривычно тихо за столом…Струится и подрагиваетслава,как воздух над пылающим костром.

«Не верю в принцесс на горошинах…»