Александр Пушкин - Том 1. Стихотворения 1813-1820 Страница 7

Князю А.М. Горчакову («Пускай, не знаясь с Аполлоном…»)*

Пускай, не знаясь с Аполлоном,Поэт, придворный философ,Вельможе знатному с поклономПодносит оду в двести строф;Но я, любезный Горчаков,Не просыпаюсь с петухами,И напыщенными стихами,Набором громозвучных слов,Я петь пустого не умеюВысоко, тонко и хитроИ в лиру превращать не смеюМое гусиное перо!Нет, нет, любезный князь, не одуТебе намерен посвятить;Что прибыли соваться в воду,Сначала не спросившись броду,И вслед Державину парить?Пишу своим я складом нынеКой-как стихи на именины.

Что должен я, скажи, в сей часЖелать от чиста сердца другу?Глубоку ль старость, милый князь,Детей, любезную супругу,Или богатства, громких дней,Крестов, алмазных звезд, честей?Не пожелать ли, чтобы славойТы увлечен был в путь кровавый,Чтоб в лаврах и венцах сиял,Чтоб в битвах гром из рук металИ чтоб победа за тобою,Как древле Невскому герою*,Всегда, везде летела вслед?Не сладострастия поэтТакою песенкой поздравит,Он лучше муз навек оставит!Дай бог любви, чтоб ты свой векПитомцем нежным ЭпикураПровел меж Вакха и Амура!А там — когда стигийский брегМелькнет в туманном отдаленье,Дай бог, чтоб в страстном упоеньеТы с томной сладостью в очах,Из рук младого КупидонаВступая в мрачный чёлн Харона,Уснул… Ершовой* на грудях!

Опытность*

Кто с минуту переможетХладным разумом любовь,Бремя тягостных оковЕй на крылья не возложит,Пусть не смейся, не резвись,С строгой мудростью дружись;Но с рассудком вновь заспоришь,Хоть не рад, но дверь отворишь,Как проказливый ЭротПостучится у ворот.

Испытал я сам собоюИстину сих правых слов.«Добрый путь! прости, любовь!За богинею слепою,Не за Хлоей, полечу,Счастье, счастье ухвачу!» —Мнил я в гордости безумной.Вдруг услышал хохот шумный,Оглянулся… и ЭротПостучался у ворот.

Нет! мне, видно, не придетсяС богом сим в размолвке жить,И покамест жизни нитьСтарой Паркой там прядется,Пусть владеет мною он!Веселиться — мой закон.Смерть откроет гроб ужасный,Потемнеют взоры ясны.И не стукнется ЭротУ могильных уж ворот!

Блаженство*

В роще сумрачной, тенистой,Где, журча в траве душистой,Светлый бродит ручеек,Ночью на простой свирелиПел влюбленный пастушок;Томный гул унылы трелиПовторял в глуши долин…

Вдруг из глубины пещерыЧтитель Вакха и Венеры,Резвых фавнов господин,Выбежал Эрмиев сын*.Розами рога обвиты,Плющ на черных волосах,Козий мех, вином налитый,У Сатира на плечах.Бог лесов, в дугу склонившисьНад искривленной клюкой,За кустами притаившись,Слушал песенки ночной,В лад качая головой.

«Дни, протекшие в веселье!(Пел в тоске пастух младой)Отчего, явясь мечтой,Вы, как тень, от глаз исчезлиИ покрылись вечной тьмой?

Ах! когда во мраке нощи,При таинственной луне,В темну сень прохладной рощи,Сладко спящей в тишине,Медленно, рука с рукою,С нежной Хлоей приходил,Кто сравниться мог со мною?Хлое был тогда я мил!

А теперь мне жизнь — могила,Белый свет душе постыл,Грустен лес, поток уныл…Хлоя — другу изменила!..Я для милой… уж не мил!..»

Звук исчез свирели тихой;Смолк певец — и тишинаВоцарилась в роще дикой;Слышно, плещет лишь волна,И колышет повиликойТихо веющий зефир…Древ оставя сень густую,Вдруг является Сатир.Чашу дружбы круговуюПенистым сребря вином,Рек с осклабленным лицом:«Ты уныл, ты сердцем мрачен;Посмотри ж, как сок прозраченБлещет, осветясь луной!Выпей чашу — и душойБудешь так же чист и ясен.Верь мне: стон в бедах напрасен.Лучше, лучше веселись,В горе с Бахусом дружись!»И пастух, взяв чашу в руки,Скоро выпил всё до дна.О, могущество вина!Вдруг сокрылись скорби, муки,Мрак душевный вмиг исчез!Лишь фиал к устам поднес,Всё мгновенно пременилось,Вся природа оживилась,Счастлив юноша в мечтах!Выпив чашу золотую,Наливает он другую;Пьет уж третью… но в глазахВид окрестный потемнился —И несчастный… утомился.Томну голову склоня,«Научи, Сатир, меня,—Говорит пастух со вздохом,—Как могу бороться с роком?Как могу счастливым быть?Я не в силах вечно пить».— «Слушай, юноша любезный,Вот тебе совет полезный:Миг блаженства век лови;Помни дружбы наставленья:Без вина здесь нет веселья,Нет и счастья без любви;Так поди ж теперь с похмельяС Купидоном помирись;Позабудь его обидыИ в объятиях ДоридыСнова счастьем насладись!»

Лаиса Венере, посвящая ей свое зеркало*

Вот зеркало мое — прими его, Киприда!Богиня красоты прекрасна будет ввек,Седого времени не страшна ей обида:  Она — не смертный человек;  Но я, покорствуя судьбине,Не в силах зреть себя в прозрачности стекла,  Ни той, которой я была,  Ни той, которой ныне.

Пирующие студенты*

Друзья! досужный час настал;  Всё тихо, все в покое;Скорее скатерть и бокал!  Сюда, вино златое!Шипи, шампанское, в стекле.  Друзья, почто же с КантомСенека, Тацит на столе,  Фольянт над фолиантом?Под стол холодных мудрецов,  Мы полем овладеем;Под стол ученых дураков!  Без них мы пить умеем.

Ужели трезвого найдем  За скатертью студента?На всякий случай изберем  Скорее президента.В награду пьяным — он нальет  И пунш и грог душистый,А вам, спартанцы, поднесет  Воды в стакане чистой!Апостол неги и прохлад,  Мой добрый Галич, vale[4]!Ты Эпикуров младший брат,  Душа твоя в бокале.Главу венками убери,  Будь нашим президентом,И станут самые цари  Завидовать студентам.

Дай руку, Дельвиг! что ты спишь?  Проснись, ленивец сонный!Ты не под кафедрой сидишь,  Латынью усыпленный.Взгляни: здесь круг твоих друзей;  Бутыль вином налита,За здравье нашей музы пей,  Парнасский волокита.Остряк любезный, по рукам!  Полней бокал досуга!И вылей сотню эпиграмм  На недруга и друга.

А ты, красавец молодой,  Сиятельный повеса!Ты будешь Вакха жрец лихой,  На прочее — завеса!Хотя студент, хотя я пьян,  Но скромность почитаю;Придвинь же пенистый стакан,  На брань благословляю.

Товарищ милый, друг прямой,  Тряхнем рукою руку,Оставим в чаше круговой  Педантам сродну скуку:Не в первый раз мы вместе пьем,  Нередко и бранимся,Но чашу дружества нальем —  И тотчас помиримся.

А ты, который с детских лет  Одним весельем дышишь,Забавный, право, ты поэт,  Хоть плохо басни пишешь;С тобой тасуюсь без чинов,  Люблю тебя душою,Наполни кружку до краев,—  Рассудок! бог с тобою!

А ты, повеса из повес,  На шалости рожденный,Удалый хват, головорез,  Приятель задушевный,Бутылки, рюмки разобьем  За здравие Платова,В казачью шапку пунш нальем —  И пить давайте снова!..

Приближься, милый наш певец,  Любимый Аполлоном!Воспой властителя сердец  Гитары тихим звоном.Как сладостно в стесненну грудь  Томленье звуков льется!..Но мне ли страстью воздохнуть?  Нет! пьяный лишь смеется!

Не лучше ль, Роде записной,  В честь Вакховой станицыТеперь скрыпеть тебе струной  Расстроенной скрыпицы?Запойте хором, господа,  Нет нужды, что нескладно;Охрипли? — это не беда:  Для пьяных всё ведь ладно!

Но что?.. я вижу всё вдвоем;  Двоится штоф с араком;Вся комната пошла кругом;  Покрылись очи мраком…Где вы, товарищи? где я?  Скажите, Вакха ради…Вы дремлете, мои друзья,  Склонившись на тетради…Писатель за свои грехи!  Ты с виду всех трезвее;Вильгельм, прочти свои стихи,  Чтоб мне заснуть скорее.

Бова*