Николай Глазков - Избранные стихи Страница 7

«Раннее утро. Москва тиха…»

И.М.Л.

Раннее утро. Москва тиха.Птички: чирик-чирик!Странно и мудро слова стихаЯ подбирать привык.

Женщина рядом. Ее люблю.Часики бьют: тик-так!Я почему-то не сплю, а пыо,Пыо с любимой коньяк.

Пью за нее, за стихи, за рассветИ за счастье, которого нет!Нет его. А почему?

Счастье, оно приходит потом,А может, счастье не в счастье самом,А в стремленье к нему?

На его бы месте

Живет он, кто его знает,Плохо ли, хорошо?Жена его часто ругаетЗа то, что он выпиваетИ кое за что еще.

Есть у него жилплощадь,Которая не велика,А дачи в березовой рощеНет у него пока.

Короче, живет он, как многие,Как средства ему велят,А если стихом его трогаю,То в этом он сам виноват.

При встрече со мной принимаетНапыщенный менторский видИ, словно он все понимает,Такие слова говорит:

— Поэт!.. А кому ты известен?Твори, не жалея чернил!Вот я на твоем местеТакое бы насочинил!

Потом упомянет о тесте:— Работает старый, как вол,А я б на его местеНа пенсию перешел!

Увидит, что крыша из жестиПопортилась и протеклаИ скажет: — На их бы местеЯ сделал ее из стекла!

Услышит: в каком-нибудь трестеИзрядный перерасход,Заявит: — На их бы местеПостроил я новый завод!

Меня б удостоили чести,Эх, мне б предоставили пост!..

А жаль, что на собственном местеОн нудно толчется на месте,С небес не хватая звезд!

Зимнее утро

Мне бы спать и спать, но просыпаюсь:Череда забот сильней зевот.Зимнего рассвета белый парусПо утрам в поход меня зовет.

Мне вставать не хочется с постели,Мне бы спать и спать, но даль светла:Ждут меня удачи и потери,Ждут меня великие дела!

Заповедная роща

Высоко над голубою ХостойРоща заповедная стоит,И растут там запросто и простоРедкие деревья — тис, самшит.

А когда третичный был период,На земле был превосходный климат:На любой поверхности землиДивные растения росли.

Мыслю я, жилось тогда отлично,Но не вечны теплые деньки:Наступил период четвертичный —С севера спустились ледники.

Для теплолюбивой нашей флорыНаступил зело жестокий век.Тис с самшитом сгинули в ту пору…Мыслю я: дурак был человек!..

Упустил по глупости и лениДни, когда жилось так хорошо:В запоздалый век обледененьяОн, по Дарвину, произошел.

И, бедняги, мы на холод ропщем,Но, когда возможность есть у нас,Уезжаем к заповедным рощамДля продленья лета на Кавказ!

Изменение к лучшему

Семен Семеныч возгордился,Он стал влиятельным лицом.Людей, с которыми училсяИ по работе был знаком,Не узнает. В чем дело? В том,Что к лучшему он изменился:Он прежде, как подлец, таился,А стал открытым подлецом!

Выбирающим себе специальность

Величав и славен путь геолога,Всюду новь, куда ни бросишь взгляд,Но даются километры дорого,И палатка вам не мармелад.

Покорять просторы тоже радостно,Путь полярника — почетный путь,Но вдохнуть мороз сорокаградусный -Это вам не водочки хлебнуть.

Стать другой планеты новоселами —Значит превзойти Колумбов всех,Но возможна гибель невеселая,И не гарантирован успех.

А стихи писать легко… Попробуйте!..Все легко дается молодым.Только убедился я на опыте:Труд есть уголь, ну, а слава — дым!

Сила стиха

Если в чем виноват, то исправлюсь,Но скажу, что, как всякий поэт,Я одним безусловно понравлюсь,А другим, вероятно, нет.

Все эпохи и страны объеду,Вспомню сотни стихов и поэм…Разве были такие поэты,Те, которые нравились всем?!

Нет таких! Но считать нам не нужно,Что поэзия мира плоха:Лишь читательским неравнодушьемИзмеряется сила стиха!

«Светлее облака и снега…»

Светлее облака и снегаСияет церковь на Нерли,Краса двенадцатого векаИ Володимирской земли.

Неповторимая такаяСтоит, из тьмы веков восстав,Стоит и славится, вдыхаяВесь аромат медовых трав.

С лугов просторных обозрима,Вблизи прекрасна и вдали,Она стоит неотделимоОт Володимирской земли.

Стоит спокойно, величавоИ отражается в воде,Краса Владимира и слава,И нет такой другой нигде!

Кара-Даг

Вулкан, способный камни плавить,Давным-давно отгрохотал.Оставил он векам на памятьНагроможденье диких скал.

Здесь устремляет с моря в воздухСвои утесы Кара-Даг,И фантастически громоздокКамней суровых кавардак.

Со всех сторон сияют бездны,И если сверзишься с высот,Внизу найдешь прием любезныйВ тот самый свет, который тот!..

Но увлекает постепенноПрироды горной красота,—Взбираюсь по скалистым стенам,Чтоб высота была взята.

Карабкаюсь все выше, выше,И мир вокруг меня растет,Тот самый мир, который вижуЯ с черно-каменных высот.

Кочевья

Бесконечные далиКаждым летом зовут.Голос предков едва лиПроявляется тут.Просто травы, деревья,Белый свет зеленя,На просторы кочевьяСоблазняют меня.

В добрый вечер со светлойЯ прощаюсь Москвой,Чтоб сменить быт оседлыйНа быт кочевой,Чтоб бродить по дорогам,По лесам, по горам,Словно в древнем далеком —Нынче здесь, завтра там.

А живу я в двадцатом.На помине легкиКибернетика, атом,Полупроводники.Велики достиженья,Всякий транспорт знаком,Все же способ движеньяМой любимый — пешком!

По тропинкам брожу яВ незнакомом краюИ отчизну большуюПостигаю свою.Восхищаюсь, волнуюсьИ шагаю вперед —И прошедшая юностьМне навстречу идет.

В защиту кваса

Хочу сказать, что русский хлебный квасВеликолепно утоляет жажду.И этим квас прекрасен без прикрас,И с этим согласиться может каждый.

На опаленном поле потрудись —Узнаешь, как испить кваску приятно!..И почему ура-патриотизмКвасным зовется, просто непонятно?!

Майская зелень

Идем мы в лес, весенний весь,Над ним сплошная синева.Заметно зеленеет лес,Под ним зеленая трава.Трава права. Как радость дней,Она, зеленая, растет.Трава нова. Она новей,Чем реактивный самолет!

Она под сводами ветвейПодняться хочет на аршин.Трава нова. Она новейКибернетических машин.И через сотни тысяч летОна не устареет, нет!Всегда останется такойВеликолепною травой!

«Люблю тебя, когда весна…»