Ника Соболева - Избранное. Стихотворения Страница 7

2010

ЗНАКОМСТВО С ВЕЙМАРСКОЙ ЛЕГАВОЙ

Мне веймаранер не приснился,Воочью видела его.По телу бархат в сталь лоснился,Глаза, как солнца, у него.

Янтарный блеск их покоряет,И если грусть в душе твоей,Он сердце лаской озаряет,Лучистый взгляд, он всех теплей.

Пёс человеку весь подобенИ так задумчив, молчалив,Миролюбив, совсем не злобен,Умом он в поиске пытлив,

По птице славная ищейка,Хоть в прошлом шёл на кабана.С изгибом серебриста шейкаКрасиво в стойке замерла.

С асфальтом ночью он сливаясьКак призрак с фарами стоит.Он ходит, с воздухом сживаясь,Бесшумный шаг пружинит, бдит…

И для фотографа находка:Умеет паузу держать,Легка модельная походка,С достоинством сидеть, лежать…

В глазах заоблачной лазуриНечеловеческая грусть,И, словно в оксидной глазури,Всю жизнь в них небо будет пусть.

За мордой бархатной доверьеИ понимание души,Но при чужих он тих за дверью,Его смотри не тормоши.

Его движения – легато,Он обтекаем, как дельфин,Щенячья морда простовата,Открыто смотрит веймарин.

Лазурь в глазах с небесным светомЗавладевает всей душой,И на улыбку вам ответомС признанием в любви большой

Прыжки с азартом и весельемНикак раздеться не дают,Успокоительным как зельемВсе нервы в норму приведут.

И лёжа на передних лапах,Хвостом виляет и визжит,Несёт один, второй уж тапокИ за игрушкою бежит.

Он на тебя идёт открыто,Большою лапой давит пол,Ни дня не может быть забыто,С ним поиграешь и в футбол.

В душе не грусть, а ликованьеИ раздраженья нет давно,Щенка то дивное названье,Ах, веймаранер в серебро.

Придёт то время, повзрослеет,Взгляд жёлтым солнцем загорит,Он за хозяина болеетИ сердце каждый день бодрит.

Небесных глаз чиста отрада,Но с возрастом сквозь жизни знойПерецветает синь куда-то,Застывшей делаясь смолой.

Но в нём по-прежнему всё мило,Живёт достоинство с игрой,Его душа чтоб не грустила,Пройдись по лесу в выходной.

Притягивает всех охота,А он живёт и дышит ей,Его энергия, заботаТебя чуть сделают смелей.

Подкравшись тихо, затаится,Потом движение одно,Под солнцем серебро лоснится,А утка взмыла высоко.

И выстрел громкий раздаётся,Вспугнувши тихий, мирный лес,И птица с жизнью расстаётсяИ камнем падает с небес.

И средь травы, и из болотаДостанет, в руки поднесёт,Его любимая работа –Охота – жизнь ему даёт.

2011

ИРЛАНДСКИЙ СЕТТЕР

Вы видели в лесу виденье:Средь яркой зелени густойВся в красном дивном облаченье,Как пламя спорит с темнотой,

Собака яркого каштана?То для художника сюжет,Ирландский сеттер из фонтанаЭмоций брызжущих. Поэт

Возможно, описать бессиленКартины этой красоту,И в слове хоть и щепетилен,Из мысли гонит немоту.

Своим окрасом он закатным,Лучом сияющим несёт,По лесу мчится и каскаднымХвостом виляет, и зовёт.

Глаза игристые открыты,И дышит часто и свежо,В нём капли чувства не прикрыто,Всё хаотично, озорно.

Он красным деревом весь в блескеСияет в стойке на лугу,Как шёлковые занавескиС груди по низу, по хвосту…

Прямая шерсть всё облегает,Спускаясь чуть не до земли,И разом это оживает,Лишь только сделает шаги…

Свободны, мягки все движенья,С бегущей гладкостью волныТак продолжением сложеньяПотоки тёмной рыжины

Ему каштановые служат,И уши длинные блестят.Любому голову он вскружит –Легки шаги, глаза горят.

И тёмной ржавчиной сверкая,Притягивает как магнит,К земле то грудью припадая,Он зайцем солнечным манит.

Источник вечного движеньяОт предка с огненным пятном,От красно-белого смешеньяВ томате он сейчас сплошном.

И одержимый до охотыОн хочет бегать и играть,Не устаёт и от работы –Подстреленную птицу брать.

Её бездвижно выжидает,Бесшумно крадется за нейИ на крыло вдруг поднимаетСредь камышей, кустов и пней.

Вот к облакам она взмывает,Подстреленная, вниз летит.Её он ищет и хватает,С добычей уж у ног сидит.

Он, может, каплю подуставший,Виляет огненным пером,Но, вновь к земле на грудь припавший,Таится где-то за кустом.

АНГЛИЙСКИЙ СЕТТЕР

Английский сеттер ЛаверакаВ охоте, играх холодней.Он уникальная собака –И легче, вдумчивей, верней.

Любимы в мире, небывалоОни изысканны, живы.Природа шерсть им расписала:В веснушках морда, как милы!

Но было время упущенья,И их коснулась доля зла,От Тома Стидмана скрещеньяМольвейдов выросла стена,

Хотя, возможно, с чудным типом.Но честно всем, грустя, скажу,С большой натяжкой, с диким скрипомХвалу селекции пишу.

Плечо прямое, взгляд усталый,Всё для диванов с выставки,Их корни с славой небывалойИм дали прутья-позвонки.

Они и гибки были в прошлом,И меньше веса, и шерсти,А стали в одеянье пошломНе для охоты – для тоски.

Как крылья бабочки открыли,Махра тяжёлая – ворсин,Не для степной всё это пыли,Не для болота и трясин.

И вот стоят подряд прегорды,Высоки, стройно-тяжелы,Отсутствующие в них морды,Поставлены для красоты.

Что дальше в жизни будет этой?Диван, тарелка, пустота.Зашоренною так по светуИдёт бессмысленно судьба.

И горько было бы представить,Что можно чудо из породХодить по выставкам заставить,Отвергнув зов его природ.

Возьми же след, почувствуй уткуИ в полевую стойку встань,Прими селекцию за шутку,Охотником ты снова стань.

И запах леса, всей природыПробудит истину в крови,И след прекрасной в крап породыВорвётся снова по любви.

Он совместит и роскошь цвета,И гордый, неуёмный нрав,Охоту ночью до рассвета,Всю в лапы власть себе забрав.

Он будет чуять и таится,И от стрельбы лежать к земле,И снова по лесу носитьсяС желаньем быть на высоте.

Ты всех красивее, бесспорно,Весь белый в чёрном бисере,Иль солнцем окроплён проворно,Как в искрах красных на заре.

Ты не из солнца, как ирландец,И не из буйности его,Ты не тяжёлый, как шотландец,С них середину взял живо.

И снежной платиной бросая,Красивой тенью в мир вошёл,Ещё ты верно не борзая,Но элегантность превзошёл.

Английский стиль всего дороже,Хоть мельче он, но хвост перомИ взгляд острее, ясный, строже,С спокойным вдумчивым теплом.

В нём холод хоть и пребываетОт альбионовой страны,То мрамор шерсти облегаетВеликий пламень доброты.

Ореха тёмного сияньеЗапасть умеет всем в сердца,В нём нежность, гордость, обаяньеИ шёлком ворс висит слегка.

На задних лапах волн очёсы,Упругость, сводистость стопы,Наклонны пясти не раскосы,Изгибы тела все видны.

Шерсть понизу с груди струится,Хоть в крапе он или в мазках,От солнца ль, от луны ль лоснится,Весь в искрах дивных и в лучах,

Иль в триколор удачей меченНа счастие в дом пёс пришёл,Природой красочно отмечен,Хорошую там жизнь нашёл.

Крахмальное перо по ветру,И нос по следу устремлён,И тридцать раз по километруТы в день летаешь от пелён.

И до России пса со славой,Что гонит в кровь адреналин,Средь завезённых мощной лавойБыл чёрно-пегий люеллин.

До революции у ДицаТрёхцветный Роджер верно жил.Потомство им теперь гордится,Селекции он послужил.

И вот как будто по веленью,Волшебной палочки лишь взмах,К густому шёлка обрамленьюЧутьё вернулось на полях.

Несбыточной мечтой манящейВ России выведенный типС роскошной шерстию струящейИмеет чёткий генотип.

Образовав стандарт на блеске,Так ловко в Штатах уж слилисьАмериканские подвески,Пюрсель! Мечта твоя, проснись.

Красив и холоден, с диванаНа пьедестал поставлен он.Прямою гибкостию стана,Скажите, кто не покорён?

Но всё ж люблю тебя на воле,Мной европейский микс любим,Он для всего, и в доме, в полеОкажется везде своим.

ПАМЯТИ АБРИСА СЕМЬИ ГОРЕВЫХ В 1938-1942 ГОДАХ В УРАЛЬСКЕ