Марина Цветаева - Стихотворения 1916-1920 годов Страница 9

Стойкие души, стойкие ребра, —

Где вы, о люди минувших дней?!

Рыжим татарином рыщет вольность,

С прахом равняя алтарь и трон.

Над пепелищами — рев застольный

Беглых солдат и неверных жен.

11 апреля 1918

«О, самозванцев жалкие усилья…»

…О, самозванцев жалкие усилья!

Как сон, как снег, как смерть — святыни — всем.

Запрет на Кремль? Запрета нет на крылья!

И потому — запрета нет на Кремль!

Страстной понедельник 1918

«Марина! Спасибо за мир…»

— Марина! Спасибо за мир!

Дочернее странное слово.

И вот — расступился эфир

Над женщиной светлоголовой.

Но рот напряжен и суров.

Умру, — а восторга не выдам!

Так с неба Господь Саваоф

Внимал молодому Давиду.

Cтрастной понедельник 1918

АНДРЕЙ ШЕНЬЕ

1. «Андрей Шенье взошел на эшафот…»

Андрей Шенье взошел на эшафот,

А я живу — и это страшный грех.

Есть времена — железные — для всех.

И не певец, кто в порохе — поет.

И не отец, кто с сына у ворот

Дрожа срывает воинский доспех.

Есть времена, где солнце — смертный грех.

Не человек — кто в наши дни живет.

17 апреля 1918

2. «Не узнаю в темноте…»

Не узнаю в темноте

Руки — свои иль чужие?

Мечется в страшной мечте

Черная Консьержерия.

Руки роняют тетрадь,

Щупают тонкую шею.

Утро крадется как тать.

Я дописать не успею.

17 апреля 1918

«Не самозванка — я пришла домой…»

Не самозванка — я пришла домой,

И не служанка — мне не надо хлеба.

Я — страсть твоя, воскресный отдых твой,

Твой день седьмой, твое седьмое небо.

Там на земле мне подавали грош

И жерновов навешали на шею.

— Возлюбленный! — Ужель не узнаешь?

Я ласточка твоя — Психея!

Апрель 1918

«Страстный стон, смертный стон…»

Страстный стон, смертный стон,

А над стонами — сон.

Всем престолам — престол,

Всем законам — закон.

Где пустырь — поле ржи,

Реки с синей водой…

Только веки смежи,

Человек молодой!

В жилах — мед. Кто идет?

Это — он, это — сон —

Он уймет, он отрет

Страстный пот, смертный пот.

24 апреля 1918

«Ходит сон с своим серпом…»

Ходит сон с своим серпом,

Ходит смерть с своей косой —

Царь с царицей, брат с сестрой.

— Ходи в сени, ходи в рай!

— Ходи в дедушкин сарай!

Шли по рекам синим,

Шли мы по пустыням,

— Странники — к святыням.

— Мы тебя не при — имем!

— Мы тебя не при — имем!

— Я Христова сирота,

Растворяю ворота

Ключиком-замочком,

Шелковым платочком.

— И до вас доплелась.

— Проходи! — Бог подаст!

— Дом мой — немалый,

Мед мой — хваленый,

Розан мой — алый,

Виноград — зеленый…

Хлеба-то! Хлеба!

Дров — полон сад!

Глянь-ка на небо —

Птички летят!

25 апреля 1918

«Серафим — на орла! Вот бой…»

Евгению Багратионовичу Вахтангову

Серафим — на орла! Вот бой! —

Примешь вызов? — Летим за тучи!

В год кровавый и громовой —

Смерть от равного — славный случай.

Гнев Господень нас в мир извéрг,

Дабы помнили люди — небо.

Мы сойдемся в Страстной Четверг

Над церковкой Бориса — и — Глеба.

Москва, Вербное воскресенье 1918

«С вербочкою светлошерстой…»

С вербочкою светлошерстой —

Светлошерстая сама —

Меряю Господни версты

И господские дома.

Вербочка! Небесный житель!

— Вместе в небо! — Погоди! —

Так и в землю положите

С вербочкою на груди.

Вербное воскресенье 1918

«Коли в землю солдаты всадили — штык…»

Коли в землю солдаты всадили — штык,

Коли красною тряпкой затмили — Лик,[10]

Коли Бог под ударами — глух и нем,

Коль на Пасху народ не пустили в Кремль —

Надо бражникам старым засесть за холст,

Рыбам — петь, бабам — умствовать, птицам — ползть,

Конь на всаднике должен скакать верхом,

Новорожденных надо поить вином,[11]

Реки — жечь, мертвецов выносить — в окно,

Солнце красное в полночь всходить должно,

Имя суженой должен забыть жених…

Государыням нужно любить — простых.[12]

3-ий день Пасхи 1918

«Это просто, как кровь и пот…»

Это просто, как кровь и пот:

Царь — народу, царю — народ.

Это ясно, как тайна двух:

Двое рядом, а третий — Дух.

Царь с небес на престол взведен:

Это чисто, как снег и сон.

Царь опять на престол взойдет —

Это свято, как кровь и пот.

7 мая 1918, 3-ий день Пасхи

(а оставалось ему жить меньше трех месяцев!)

«Орел и архангел! Господень гром…»

Орел и архангел! Господень гром!

Не храм семиглавый, не царский дом

Да будет тебе гнездом.

Нет, — Красная площадь, где весь народ!

И — Лобное место сравняв — в поход:

Птенцов — собирать — сирот.

Народ обезглавлен и ждет главы.

Уж воздуху нету ни в чьей груди.

Архангел! — Орел! — Гряди!

Не зарева рыщут, не вихрь встает,

Не радуга пышет с небес, — то Петр

Птенцам производит смотр.

7 мая 1918,

третий день Пасхи

«Змея оправдана звездой…»

Змея оправдана звездой,

Застенчивая низость — небом.

Топь — водопадом, камень — хлебом.

Чернь — Марсельезой, царь — бедой.

Стан несгибавшийся — горбом

Могильным, — горб могильный — розой…

9 мая 1918

«Плоти — плоть, духу — дух…»

Плоти — плоть, духу — дух,

Плоти — хлеб, духу — весть,

Плоти — червь, духу — вздох,

Семь венцов, семь небес.

Плачь же, плоть! — Завтра прах!

Дух, не плачь! — Славься, дух!

Нынче — раб, завтра — царь

Всем семи — небесам.

9 мая 1918

«Московский герб: герой пронзает гада…»

Московский герб: герой пронзает гада.

Дракон в крови. Герой в луче. — Так надо.

Во имя Бога и души живой

Сойди с ворот, Господень часовой!

Верни нам вольность, Воин, им — живот.

Страж роковой Москвы — сойди с ворот!

И докажи — народу и дракону —

Что спят мужи — сражаются иконы.

9 мая 1918

«Заклинаю тебя от злата…»

Заклинаю тебя от злата,

От полночной вдовы крылатой,

От болотного злого дыма,

От старухи, бредущей мимо,

Змеи под кустом,

Воды под мостом,

Дороги крестом,

От бабы — постом.

От шали бухарской,

От грамоты царской,

От черного дела,

От лошади белой!

10 мая 1918

«Бог — прав…»

Бог — прав

Тлением трав,

Сухостью рек,

Воплем калек,

Вором и гадом,

Мором и гладом,

Срамом и смрадом,

Громом и градом.

Попранным Словом.

Проклятым годом.

Пленом царевым.

Вставшим народом.[13]

12 мая 1918

«На тебе, ласковый мой, лохмотья…»

Нá тебе, ласковый мой, лохмотья,

Бывшие некогда нежной плотью.

Всю истрепала, изорвала, —

Только осталось что два крыла.

Одень меня в свое великолепье,

Помилуй и спаси.

А бедные истлевшие отрепья

Ты в ризницу снеси.

13 мая 1918

«В черном небе слова начертаны…»

В черном небе слова начертаны —

И ослепли глаза прекрасные…

И не страшно нам ложе смертное,

И не сладко нам ложе страстное.

В поте — пишущий, в поте пашущий!

Нам знакомо иное рвение:

Легкий огнь, над кудрями пляшущий, —

Дуновение — Вдохновения!

14 мая 1918

«Простите меня, мои горы…»

«Простите меня, мои горы!

Простите меня, мои реки!

Простите меня, мои нивы!

Простите меня, мои травы!»

Мать — крест надевала солдату,

Мать с сыном прощались навеки…

И снова из сгорбленной хаты:

«Простите меня, мои реки!»

14 мая 1918