Георгий Мединцев - Я вам дарю свой стих певучий… (сборник стихов) Страница 9

Цветут багульник, абрикос.

Вот только не растёт здесь слива.

Зато здесь много диких роз.

Глаз отдыхает, ухо слышит.

Как жизнь земная хороша!

И красотой округи дышит

Моя влюблённая душа.

Лунный призрак

Я раз вечернею порою

Гулял, вдыхая аромат.

Под серебристою луною

Загадочно светился сад.

Прозрачной тьмою ночь звенела.

Чернели сумерки вдали.

Всё тишь, блаженство обещало.

И даже ветер не пылил.

Но вот вдруг в белом одеянье,

Как в свете призрачном ночи,

Явилось милое созданье,

Как света лунного лучи.

То было сумерков творенье

Иль пена белая волны,

Небес неясное свеченье

Иль лунный отблеск среди тьмы.

Вдруг призрак нежною рукою

Обвился вкруг моей груди:

– Не уходи! Побудь со мною!

Не уходи! Не уходи!

Так нежно просьба прозвучала,

И так пьянящ тот голос был.

С плеч соскользнуло покрывало,

Стан гибкий месяц осветил.

О! То была сама Диана!

Любовный жар пылал в глазах.

В ней чувств кровоточила рана,

С ресниц скатилася слеза.

Потом её я в полдень встретил.

Она увидела меня.

В глазах сияющих заметил:

Светилась искорка огня.

Блуждающая душа

Вот и вечер. Ветер стих.

Клён молчит уставший,

Не шумит листвою, тих,

Словно задремавший.

Разлилась повсюду тень.

Синью дол окрашен.

Ночь идёт, сменяя день.

Небо в звёздной каше.

И луна над Машуком,

Будто сыр голландский,

Освещает сад, и дом,

И балкон испанский.

Серебрится лоно вод.

Облако белеет

Над Бештау. Тёмный грот

В темноте чернеет.

Вдруг в нём вспыхнул огонёк.

Странный свет струится

От него, как ручеёк;

Но не видны лица.

Может, это чья душа,

Те миры иные,

Кинув, бродит не спеша,

Вспомнив дни земные,

И в пыли минувших лет,

Память напрягая,

Ищет для себя ответ,

В темноте мерцая.

Утро на Волге

Бледнеют звёзды. Тьма редеет.

В дремоте чуткой камыши.

Уже небес полоска рдеет

Там, на востоке. Ни души.

Вот луч скользнул по водной глади

Расправил лепестки цветок.

И рябь речную, как тетради,

Листает лёгкий ветерок.

Всё выше солнце. Даль светлеет.

Мир просыпается вокруг.

Лес корабельный зеленеет.

Рождается в природе звук.

Какое небо голубое!

Какая ширь! Какой простор!

И Волга тихо предо мною

Течёт среди холмов и гор.

Могучие речные воды

Спокойно к Каспию бегут.

И бесконечно пароходы

То вверх, то вниз по ним снуют.

Зима в Хараузе[14]

Помню я село Харауз:

Деревянные дома,

Бесконечные просторы.

Беспредельная зима!

Синь. Мороз. Сугробы снега.

На деревьях снег лежит.

По наезженной дороге

Тройка весело бежит.

Обуяны кони бегом.

Под санями снег скрипит.

За санями клубы снега.

Снег летит из-под копыт.

Коренник рысист и гладок,

Пристяжные хороши.

Бег стремительный мне сладок,

Как восторг моей души.

Гей вы, кони удалые!

Колокольчики звенят.

Эх вы, кони вороные!

Эх сибирская зима!

Встреча

Ну, здрасте, здрасте! Я пришёл.

Простите, что без стука.

А где же Ваш накрытый стол?

Ну, паря, вот так штука!

А где сияние свечи?

Где радости улыбка

Хозяйки милой у печи?

Ах вот! О, моя рыбка!

Всё остальное я принёс.

Вот мой пакет. В нём диво:

Наборы слов и милых грёз

И даже есть там пиво.

Теперь, пожалуй, погудим.

Пусть слышит вся округа.

– А это что? Ах да, налим!

– Он припасён для друга.

А я уж здесь! Давай-ка чай!

И жаркими устами

Тебя коснусь я невзначай.

Ты поведёшь плечами.

А ночь тиха. Мороз трещит.

И спит давно селенье.

Душа к душе в любви спешит.

О, счастия мгновенья!

Есть время дивное…

Когда неслышно день ушёл,

А ночь не наступила,

Есть время дивное ещё,

Оно меня пленило

Прозрачной синей тишиной

И алого заката

Неповторимой красотой,

Как чудный блеск граната,

Как мака нежные цветы,

Как лучики надежды

И как пьянящие мечты,

Как осени одежды.

Я наслаждаюсь тишиной

И красотою грани

Меж светом дня и ночи тьмой,

Протягивая длани.

И небо я прошу продлить

Прекрасные мгновенья,

Чтоб, восторгаясь, пить и пить

Красы той наслажденье.

Была весна, и было лето

Поблёкло ранней осени убранство,

И день погас, и наги дерева.

Так часто на земле непостоянство!

…И осени закончится глава!

Свинцовых туч тяжёлая одежда

На землю лёгким снегом упадёт.

Сияя, день откроет свои вежды

И свет лучей живительных прольёт.

Мой глаз увидит зимнее убранство

Лесов, полей и неба синеву

И гор далёких белое пространство.

И ту красу я взором обниму.

Тогда восторг мою объемлет душу,

И радостью наполнит мою грудь.

И вдохновенья я призыв услышу,

И за мечтой отправлюсь в новый путь.

День идет

День ликующим рассветом

Дарит мне восторг, мечты.

И расплёскивает ветер

Звёзд дождинки на цветы.

Сонный мир сияет броско

Жемчугами. Как красив

Он на этом перекрёстке

Цвета сочных спелых слив!

Октябрь в Ессентуках

В Ессентуках октябрь, но роща зеленеет

И радует мой взгляд кудрявостью ветвей.

И солнышко блестит и землю даже греет,

И весело бежит по камушкам ручей.

Но день короче стал, а ночи всё длиннее.

И звёзды по ночам сияют холодней.

И дали с каждым днём становятся светлее.

До зимних холодов всё меньше, меньше дней.

И тучные поля давно уж опустели.

И дарят нам сады богатый урожай.

И с северных земель грачи к нам прилетели

И с ними вороньё, родной покинув край.

Листвою золотой осыпан старый ясень,

А под Москвою лес давно прозрачен, наг.

У нас рябины куст не думает быть красен.

Ещё тепло и свет нам дарит осень-маг.

И негой напоён для сердца день здесь каждый

Сверчки ещё поют в садах по вечерам,

И в лужах воробьи купаются отважно,

Румянцем зорьки лик сияет по утрам.

Наша русская зима

Снег кругом. Сугробы дыбятся.

Звёзд сиянье в небесах.

Свет в снежинках ярко зыблется.

В белом саване леса.

А мороз трещит, старается,

Не скупится на добро.

Месяц ясный улыбается,

Рассыпает серебро.

Белым инеем кудрявятся

И деревья, и дома.

Красотой морозной славится

Наша русская зима.

Ожидание

Марине Айвазовой

Я ждал… Вас ждал. Я очень ждал.

О встрече с Вами я мечтал,

Увидеть Вас, поговорить,

Взгляд на себе Ваш ощутить.

Вы не пришли. Вы не пришли.

Погасли в зале люстр огни,

Зажглись софитов фонари.

А я Вас ждал… Я очень ждал.

Я Ваше имя повторял.

Но не пришли Вы, не пришли…

А я всё ждал… А я всё ждал.

Кларнет смеялся и рыдал.

Я, в лица всматриваясь, млел.

А он… страдая… пел, всё пел.

И я… надеялся… и ждал…

К музам

Когда небес дневное око

Смотрело с выси голубой,

Обозревая дол широкий,

Тоскуя, был я сам не свой;

От одиночества страдал;

В блокнота белые страницы,

Прикрыв слегка свои ресницы,

Обиду музам изливал:

– Давно Эрато не дарила

Грёз дивных из садов своих,

Вином восторга не поила

Из кубков ярко-золотых.

Давно я в рощах Геликона

По тропам узким не бродил,

И не встречался с Аполлоном,

И вод живительных не пил,

И муз прекрасных не любил;

К другим поэтам их ревнуя,

Не наслаждался поцелуем;

К их трепетным плечам не льнул;

В объятьях нежных не тонул;

Любви восторгом опьянённый,