Всемирная история. Византийская империя - Сергей Борисович Сорочан Страница 10

не избранные Господом люди, к тому же зачастую следовавшие своим корыстным интересам. Автократору, в сущности, человеку очень одинокому, оставалось полагаться лишь на литургическую или личную молитву и наитие свыше. Именно поэтому он очень сильно ощущал мистическую зависимость от Божиего Промысла, который мог послать и милость, и кару за грехи. Властелин жизни и смерти своих подданных, василевс сам постоянно пребывал в страхе за собственную жизнь. Призраки принудительного отречения, пострига в монахи, ослепления, калечения путем урезания носа и языка, насильственной смерти все время витали над окруженными ореолом недоступности и неуязвимости головами «богоизбранных» самодержцев. Недаром ромеи говорили, что пустынные покои Священного царского дворца опаснее пустынь Аравии с их беспощадными разбойниками-кочевниками.

* * *

В принципе, для византийцев было не столь важно, каким путем их монарх достиг трона – законно ли, путем наследования, подкупом или даже убийством и интригами. Считалось, что Господь указал ему путь, возвел на царский трон, дал власть и Сам будет решать со всей строгостью, плох или хорош император ромеев. Но в возведении императора на трон присутствовали и вполне земные составляющие, о которых уже упоминалось выше.

Поначалу официально государя избирал синклит, который в IV–V вв. насчитывал около двух тысяч членов, а решающее слово оставалось за армией. Такое военное провозглашение императора сохраняло свое значение до конца VI в. Сама церемония венчания на царство проводилась на столичном Ипподроме или на Евдоме – военном поле под городом в присутствии отборных частей войска. По старой римской традиции претендента ставили на щит и поднимали несколько солдат. При этом кампидуктор ланциариев (сотник копьеносцев) возлагал на голову провозглашаемого свою золотую шейную цепь (лат. torquis), а другую давали ему в руки. Армия громогласно приветствовала нового императора латинским кличем «tu vincas!» – «ты побеждаешь!».

Позднее в этот сценарий добавилась процедура императорского коронования – степсис. Впервые она была совершена в 457 г., когда, помимо описанного выше, Константинопольский патриарх возложил на голову императора Льва I, бывшего мясника, золотой венец – стефану. С того времени всегда после поднятия на щите – а эту процедуру можно было лицезреть даже в поздневизантийскую эпоху – совершалась церковная коронация. На специальный стол в центре храма клали царский венец и окрашенную в пурпур, украшенную золотыми бляшками, полосками, листочками, драгоценными камнями, жемчугом хламиду с высшим отличительным знаком, своеобразным талисманом – золотистым ромбом, тавлионом (табличкой), а затем все это надевали на императора, завершая степсис.

Со второй половины V в. светский ритуал провозглашения стал отходить на второй план. Основным стало именно сакральное, церковное венчание на царство, по-гречески стефанома, которое очищало монарха от всех ранее содеянных грехов. По иронии судьбы первым в 602 г. в церкви и только по церковному ритуалу стефаномы был коронован военный сотник Фока, силой захвативший трон и, как уже упоминалось, ставший одним из самых жестоких и свирепых тиранов. Константинопольский храм св. Софии – главный храм Империи, носивший название «Великая церковь», а точнее, его амвон – мраморное возвышение с парапетом в центре храма, начал использоваться для этой цели с 641 г. – с коронации на трон Константа II. При этом на голову нового императора Патриарх возлагал корону в виде венца – стеммы, стефаны, которую государь показно слагал с себя на церковный алтарь.

С Х в. эта церемония стефаномы окончательно приобрела характер «Таинства Таинств» – Божественной литургии, дословно с греч. «народного дела» или, точнее, «общего служения» (от лаос – «народ» и эргон – «работа, дело»), а Патриарх стал получать от избранника список Символа Веры – гарантию правоверности и произносил особую ритуальную молитву не только над царским порфирным одеянием, но и над порфирной обувью – знаками императорского сана. Теперь василевса поднимали на щите уже не воины, а высшие сановники, и при этом в народ, громадной толпой собравшийся перед Айя-Софией на площади Августион, бросали царские подарки – эпикомпии, кошельки с тремя золотыми, серебряными и медными монетами в каждом. Тогда же, а точнее, со времени быстро промелькнувшего правления распутного василевса Александра (912–913 гг.), младшего брата Льва VI Мудрого, на номисмах стало появляться изображение стефаномы, которую совершают Иоанн Креститель, Христос или Дева Мария, что свидетельствовало о стремлении подчеркнуть законность царской власти как данной Богом, причем к этому идеологическому приему охотно прибегали и наследственные цари X–XI вв., и отъявленные узурпаторы.

В последующем к указанному добавился обряд Помазания – хрисис, который заключался в помазании Патриархом Божественным миром – дорогим святым елеем сложного состава. Им выводился знак креста на голове василевса. В Византии этот обряд миропомазания на царство не относился к разряду Святых Таинств, то есть таких действий, чинопоследований, за которыми стоят реальности невидимого мира, а конкретнее, действия Христа в Церкви. Он отличался также и от миропомазания, которое следовало за очень важным Таинством Святого Крещения и означало, что прошедший его наполняется Святым Духом и может быть спасен. Практика помазания святым елеем стала складываться на Западе у германцев с VI–VII вв., но в Ромейском царстве была впервые применена к благочестивому узурпатору Василию I Македонянину (867–886 гг.), хотя считается, что регулярно этот обряд стали осуществлять лишь с начала XIII в. Никейские императоры и василевсы из последней царской династии Палеологов. Так или иначе, он стал апогеем церемонии коронования и символизировал проистечение Божественной благодати на императора, снимал с него все прежние грехи и превращал из простого мирянина, дословно лаика, участника церковной жизни, в главу всех христиан. Пройдя именно через этот акт, василевс становился подражанием Богу, ибо сам Христос является Помазанником Бога, о чем говорит и Его имя.

Одетый в расшитые золотом и жемчугом тяжелые парадные багряные одежды, с царской стеммой или стефаной на голове, под пение собравшимися знаменитого христианского гимна Трисагион (Трисвятое, или Ангельской песни Пресвятой Троицы), василевс во время продолжающейся Божественной литургии поднимался на высокий амвон вместе с Патриархом, который читал специальные молитвы на Помазание, после чего находившиеся в храме трижды громко повторяли за Патриархом слово «Агиос!» – «Свят!». Таким образом, хрисис – Помазание в ходе стефаномы придавало василевсу ореол святости. Кстати, в этом можно найти объяснение, почему как Помазанник Божий и как имеющий власть над Церковью он получал право, подобно священнослужителю, то есть лицу духовному, входить в святой алтарь с дарами Творцу и делать в нем знамение креста с трикирием – подсвечником с тремя скрещенными свечами (в отличие от епископов, которые благословляли, держа два подсвечника).

Чин коронования завершался выносом царского венца из алтаря на амвон, после чего Патриарх возлагал стемму-стефану на голову коронуемого, возглашая при этом: «Аксиос!» – «Достоин!», присутствующие в храме трижды повторяли это возглашение, а хор пел: «Многие тебе лета, (имя), василевс ромеев!». В завершение императора приглашали в церковный алтарь,