Фараон – 5. Император поневоле - Дмитрий Викторович Распопов Страница 100

— Привет пап, забери меня пожалуйста из больницы, похоже я пришёл в себя, — ответил я.

— Вылетаю, — кратко ответил он и отбился. Это было на него так похоже.

— Спасибо док, — я вернул врачу телефон, а он кивнул и задумчиво посмотрел на меня.

— Очередной случай в моей практике, который так и останется без ответа, — с грустью сказал он.

— А я не первый такой? — удивился я.

— Наша клиника с 19-го века специализируется именно на подобных случаях молодой человек, — он пожал плечами, — и те, кто не умирает, чаще всего приходят в себя именно так, как и вы сейчас. Резко, сразу, без каких-либо переходов.

— И что они рассказывают? — заинтересовался я.

— Ничего, — он пожал плечами, — нам ещё везёт, если они помнят события из своей ранней жизни, до потери сознания и вселения в их тело другого человека.

— Другого человека? — я открыл рот, — это как?

— Отец даст вам ознакомиться с нашей историей, — отмахнулся он, — но конкретно в вашем случае, нам удалось установить кто находился в вашем теле — это был фараон XVIII-династии Египта Тутмос III.

— Как вам это удалось понять? — притворно удивился я.

— Пришлось вызывать известных египтологов, которые знают этот мёртвый язык, — пожал он плечами, — они были так воодушевлены тем, что могли с ним поговорить, жаль ваш отец запретил проведение любых экспериментов с вашим телом или сознанием. Какая потеря для современной науки.

— Папа наоборот молодец, — не согласился я с ним, — правильно и сделал.

Доктор повернулся к медсестре, которая слушала наш разговор.

— Гертруда, развяжи мистера Меньшикова и принеси ему лёгкий завтрак.

— Вы голодны? — это он уже ко мне.

— От завтрака не откажусь, — кивнул я, поскольку и правда почувствовал голод.

Через десять минут мне принесли порезанные овощи, фрукты, а я с огромным трудом сдержался от едкого комментария, чтобы позвали Танини, который знает, как их нужно правильно порезать. Привычка к тому, что мне всё нарезали так, как я люблю, уже сильно укоренилась во мне.

Второй проблемой для меня было попробовать еду без проверки, мысль о том, что меня могут отравить, также укоренилась у меня глубоко в мозгу, но если я попрошу об этом медсестру, то явно раскрою себя, ведь я говорил доктору, что ничего не помню. А проверка еды на яды, да ещё и в больнице, это явно не тот навык, который имеется у современного человека.

С большим трудом преодолев в себе настойчивое желание предложить медсестре первой попробовать принесённую еду, я взял вилку с ножом и порезал еду сам так, как мне нравится, но когда стал есть, сразу понял какого говняного качества овощи и фрукты. Они были словно пластмасса, не такие к каким я привык в Египте.

— «Чувствую, что от царских привычек мне придётся отвыкать ещё очень долго, — задумчиво подумал я сам про себя, внешне не подав и вида, что мне что-то не нравится».

Через четыре часа дверь в мою палату открыл отец и за ним вошёл Олег, с комплектом моей одежды в чехле для переноски одежды. Я к этому времени успел принять душ и пообедать более плотно.

— Привет, — я помахал рукой, когда он с каменным лицом, поскольку кроме нас в палате было ещё два немца, поздоровался сначала с ними, потом со мной.

— Привет сын, — кивнул он и обратился к докторам.

— Я могу его забрать?

— Мы бы хотели провести тесты и взять анализы, — задумчиво сказал тот, кто первым меня осмотрел, — но думаю это вы сможете сделать и в Москве.

— Тогда благодарю вас за помощь, счёт за все расходы пришлите на почту моему секретарю, — холодно ответил отец.

— Конечно мистер Меньшиков, — оба тут же откланялись, оставляя нас наедине.

— Как ты? — единственно, что спросил он меня, когда я стал переодеваться в свою одежду.

— Всё нормально пап, не беспокойся, — заверил я его и моих слов ему было достаточно. Вскоре мы вышли из больницы, сели в лимузин, который доставил нас в аэропорт, а там мы пересели на его личный небольшой реактивный самолёт.

— Андрей Владимирович, — увидев меня, удивлённо воскликнула постоянная стюардесса Инна, которая была всегда готова вместе с пилотами лететь в любую точку мира, куда это потребуется отцу, — я вас так долго не видела!

— Инна привет, я учился в Германии, — ответил я первое, что пришло мне в голову.

— Рада вас видеть на борту, — мило улыбнулась она мне, а затем отцу.

— Нам закуски, шампанское и оставить наедине, — распорядился он.

Девушке не нужно было повторять дважды, так что, когда пилоты выполняли свои предполётные процедуры, мы с ним подняли два бокала и чокнулись.

— Я так за тебя переживал, — сейчас, когда мы остались одни, он впервые проявил эмоции, — все мы. Мама и Аня чуть с ума не сошли, когда это с тобой приключилось.

— Хорошо, что всё хорошо закончилось, — я выпил шампанское, оценил его вкус и поставил недопитый бокал на стол. Бровь отца поднялась.

— Ты недопил любимое Moet Chandon Dom Perignon?

— Несколько дней мне потребуется, чтобы прийти в себя, — я внимательно посмотрел на него, — затем мне нужно будет слетать в Египет.

Отец замер, затем отставил свой бокал.

— Зачем? Я не хочу, чтобы ты вообще когда-либо туда возвращался. Я едва тебя не потерял, чтобы пройти через это вновь.

— Этого больше не случится, — я спокойно посмотрел на него, — но мне нужно будет съездить.

— Хорошо, но хотя бы на этом самолёте и с охраной? — не стал