Ганс Лихт - Сексуальная жизнь в Древней Греции Страница 109

И частные лица принесли Афродите обет, что, услышав их молитву, они допустят гетер в ее храм».

Так говорит Афиней, который затем в подтверждение своих слов ссылается на дар коринфянина Ксенофонта, который, как уже отмечалось (с. 232), победив на Олимпийских играх, ввел в храм Афродиты сто девушек.

Очевидно, что здесь речь идет о религиозной или храмовой проституции (см. с. 86, 132—133, 139). Храмы Афродиты Порнеи существовали в Абидосе (Афиней, xiii, 572e), на Кипре (Геродот, i, 199), в Коринфе (Афиней, xiii, 573с; Страбон, viii, 378) и в других местах, а согласно историку Демохару (Афиней, vi, 253а), племяннику Демосфена, афиняне даже посвятили свои храмы Афродиты знаменитым гетерам Ламии и Леене. В Абидосе храм Афродиты был посвящен данной ипостаси богини потому, что во время оккупации городской твердыни вражеским войском гетеры опьянили стражу вином и ласками и передали ключ от акрополя властям, так что те смогли напасть на сонную стражу и освободить город.

О храме Афродиты Порнеи в Коринфе Страбон говорит: «Святилище Афродиты было так богато, что имело более 1000 храмовых рабынь-гетер, которых посвящали богине как мужчины, так и женщины; и благодаря этим женщинам город становился многолюдным и богател; так, например, капитаны кораблей легко растрачивали здесь свои деньги, и отсюда идет пословица: «Не всякому в Коринф доступен путь».

Между прочим, рассказывают, что какая-то гетера в ответ на упреки одной женщины в том, что она не любит работать или прясть шерсть, сказала: «Да, вот такая я, а все же за это короткое время я уже успела сокрушить три ткацких станка»143 [перевод Г. А. Стратановского].

Религиозная проституция существовала уже в вавилонском культе Милитты и в схожем служении Афродите в финикийском Библосе, современном Джейбеле. Геродот (i, 195) упоминает следующий обычай как одно из разумнейших вавилонских установлений и замечает, что он также практиковался среди иллирийских энетов (под последними имеются в виду венеты). Раз в году, говорит он, в каждом селении собирали многочисленных девушек-невест в назначенном месте, куда вскоре стекались мужчины. Затем глашатай выставлял каждую на продажу, начиная с самой красивой. После того как ее продажа приносила крупную сумму денег, он предлагал покупать следующую за ней по красоте. Однако девушки выставлялись на продажу только как законные жены (т.е. не как рабыни). Богачи и достигшие брачного возраста вавилонские юноши изо всех сил повышали ставки, лишь бы им достались прекраснейшие девушки; мужчины победнее — не придававшие большого значения красоте — могли жениться на некрасивых девушках, получив вместе с ними деньги, так как глашатай, распродав самых привлекательных девушек, предлагал брать самую уродливую и отдавал ее тому, кто соглашался принять вместе с ней

143 Игра слов: ιστούς может означать как корабельные мачты, т.е в данном случае моряков, так и ткацкие станки.

самое малое приданое; необходимые средства доставляла продажа красавиц, так что фактически именно они обеспечивали приданым своих менее привлекательных сестер. Но никго не мог отдать дочь в жены кому угодно; никто также не мог забрать свою покупку, не предъявив надежного ручательства в том, что он действительно сделает ее своей женой. Если впоследствии оказывалось, что супруги не подходят друг другу, такой брак расторгался по закону и приданое подлежало возврату.

Геродот добавляет, что в его время этого обычая более не существовало, но вместо него был другой, позволявший обедневшему отцу выступать в роли сводника собственной дочери. То же самое уже говорилось им о лидийцах (i, 93): «В стране лидийцев все дочери занимаются проституцией, чтобы обеспечить себя приданым, и живут этим до тех пор, пока не выйдут замуж».

Если подробный пересказ сообщения Геродота больше говорит о том, каким образом вавилоняне подыскивали мужей своим дочерям, причем не только красивым и приятной наружности, но и уродливым, то рассказываемое им в другом месте знакомит нас с религиозной проституцией в подлинном значении этого слова. Он замечает: «Самый же позорный обычай у вавилонян вот какой. Каждая вавилонянка однажды в жизни должна садиться в святилище Афродиты и отдаваться [за деньги] чужестранцу. Многие женщины, гордясь своим богатством, считают недостойным смешиваться с [толпой] остальных женщин. Они приезжают в закрытых повозках в сопровождении множества слуг и останавливаются около святилища. Большинство же женщин поступает вот как: в священном участке Афродиты сидит множество женщин с повязками из веревочных жгутов на голове. Одни из них приходят, другие уходят. Прямые проходы разделяют по всем направлениям толпу ожидающих женщин. По этим-то проходам ходят чужеземцы и выбирают себе женщин. Сидящая здесь женщина не может возвратиться домой, пока какой-нибудь чужестранец не бросит ей в подол деньги и не соединится с ней за пределами священного участка. Бросив женщине деньги, он должен только сказать: «Призываю тебя на служение богине Милитте!» Милиттой же ассирийцы называют Афродиту. Плата может быть сколь угодно малой. Отказываться брать деньги женщине не дозволено, так как деньги эти священные. Девушка должна идти без отказа за первым человеком, кто бросил ей деньги. После соития, исполнив священный долг богине, она уходит домой и затем уже ни за какие деньги не овладеешь ею вторично. Красавицы и статные девушки скоро уходят домой, а безобразным приходится долго ждать, пока они смогут выполнить обычай. И действительно, иные должны оставаться в святилище по три-четыре года. Подобный этому обычай существует также в некоторых местах на Кипре» [перевод Г.А. Стратановского] (Геродот, i, 199; см. также Страбон, xvi, 745).

Так пишет Геродот, слова которого подтверждает так называемое «послание Иеремии» в Книге Баруха (vi, 43): «[Халдейские] женщины сидят с вязаньем на улицах и сжигают благовонные глины. Если же прохожий уведет одну из них и возляжет с ней, она насмехается над соседками за то, что их не почтили, как ее, и не распустили их пояс».

На Кипре также существовали священные города Афродиты-Астарты — Пафос и Амафунт, где обыкновенным явлением была религиозная проституция, которую в своем простодушном благочестии разгневанно поносит Лактанций (i, 17). Этот религиозный обычай проник также в Армению и в культ Анаитиды, о чем у Страбона (xii, 532) мы читаем следующее: «Мидийцы и армяне почитают все священные обряды персов. В особом почете культ Анаитиды у армян, которые в честь этой богини построили святилища в разных местах, в том числе и в Аксилене. Они посвящают здесь на служение богине рабов и рабынь. В этом нет ничего удивительного. Однако знатнейшие люди этого племени также посвящают богине своих дочерей еще девушками. У последних в обычае выходить замуж только после того, как в течение долгого времени они отдавались за деньги в храме богини, причем никто не считает недостойным вступать в брак с такой женщиной... При этом они так ласково обращаются со своими любовниками, что не только оказывают им гостеприимство и обмениваются подарками, но нередко дают больше, чем получают, так как они происходят из богатых семей, снабжающих их для этого средствами» [перевод Г. А. Стратановского].