Дмитрий Федотов - Однажды в Париже Страница 11

И вот в один прекрасный день Мари-Мадлен явилась к кардиналу, чтобы упросить его дать ей волю.

Его преосвященство в тот день, очевидно, был свободен от обязательств перед своими подругами. Потому он на просьбы родственницы ответил неожиданно:

— Ваше место, мадам, здесь, рядом со мной.

Вдовушка, к своему стыду, не сразу поняла, что имел в виду сановный дядюшка.

Меж тем Ришелье мог нравиться дамам. Он был довольно высок, красиво сложен, имел славу отличного наездника и прекрасно владел оружием. К тому же кардинал следил за собой: его усы и бородка соответствовали всем требованиям моды, густые темные волосы были тщательно завиты, а живой и проницательный взгляд серых глаз смутил и покорил немало придворных сердечек…

Мадам де Комбале тоже не устояла.

Формально кардинал имел право держать при себе родственницу, исполнявшую обязанности домоправительницы. Но правда об амурных похождениях подобна шилу в мешке. Мари-Мадлен сперва расстраивалась, но потом поняла: без сплетен Париж не живет. И это еще не самая страшная беда по сравнению с котами…

— Везет же дамам, у которых одна или две милые кошечки, — сказала она парфюмеру. — Но в Пале-Кардиналь их два десятка, а последнее приобретение его преосвященства — самое зловредное. Этот огромный кот сразу решил показать нашим крошкам, кто в доме главный! Я так и не поняла, как он пробрался в мою гардеробную. Чем ему не угодили мои юбки?.. Вы что-то хотели сказать, мэтр?

— Мадам… Вы — ангел, мадам! Вы не ведаете дурного… — Парфюмер смутился. — Парижане говорят много гадостей о кошках его преосвященства. Кошки, сами знаете… Кошки — очень подозрительные животные. Дьявол, который служит ведьмам, состоит при них в виде черного кота… Моя супруга не так давно принесла в дом премилого котенка. Но чем старше становилась кошечка, тем ее взгляд делался все более демоническим. И когда однажды она пропала, я перекрестился с облегчением!

— Ах, хоть бы точно так же пропало и это чудовище!.. Поверите ли, мэтр, когда я вошла в гардеробную и увидела его на своей юбке… Мэтр Барре, я перепугалась, я стала творить крестное знамение! Но кот посмотрел на меня такими круглыми и злобными глазами, что я попятилась! Мало того, что его преосвященство год как завел совершенно черного кота и назвал его Люцифером, так теперь еще и этот дикий зверь! Говорят, его привезли из какой-то загадочной Московии?..

— Я не смею давать советы вашей милости… — Парфюмер понюхал смоченные эссенцией складки платья и поморщился. — Про Люцифера знает весь Париж. Но если бы я посмел советовать! Я бы пригласил монаха, умеющего изгонять нечистую силу. Как подумаешь, что в Пале-Кардиналь живут демоны… А ведь известно, что демоны являются в облаке страшного смрада!

— Его преосвященство молится утром и вечером, и при этом присутствуют кошки. Может, не во всякое животное вселяется нечистая сила? — с надеждой спросила де Комбале.

— Этого я не знаю, мадам. Но если так, все равно и Люцифер, и новый кот его преосвященства кажутся мне подозрительными. У его преосвященства есть враги, и этого нового кота его преосвященству, может быть, подарили неспроста. Неизвестно, что он еще натворит… А так — прикажите своим камеристкам как следует запирать окна гардеробной. Известно, что кошки умеют просачиваться в самые узкие щели.

— А еще мне нужны хорошие курения! Я бы поставила курильницу в кабинете его преосвященства. Просто стыдно: к кардиналу часто приходят знатные господа, и вот им приходится нюхать эту гадость!

— Но разве кошек не выпускают в сад?

— Мэтр Барре, вы когда-либо пробовали объяснить кошке правила приличного поведения?!

Парфюмер развел руками.

— Я человек маленький, мадам. Не дворянин, не придворный, — сказал он. — Я не могу указывать вашей милости… Но только знайте: Парижу любовь его преосвященства к кошкам кажется очень подозрительной. Для вас же лучше от них избавиться или хоть свести их число к разумному…

— Ах, все это я знаю! Я подумаю… Бернадетта!

— Она вышла, мадам, — сказала Сюзанна, помогавшая мэтру Барре расправлять складки. — Ну вот, все платье с изнанки смочено эссенцией.

Эта стройная синеглазая брюнетка была незаконнорожденной. Ее родители, две знатные особы, тайно отправили так некстати образовавшегося младенца в деревню к кормилице. Обычно такие дети, десятками появлявшиеся на свет по всему королевству, мёрли как мухи, но Сюзанна выжила и, как умела, начала прокладывать себе дорогу к богатству и удачному замужеству. Добравшись до столицы, девушка некоторое время мыкалась в поисках работы, едва не угодила в бордель дядюшки Пежо, что на Королевской улице, но в конце концов устроилась белошвейкой в мастерской мадам Оденкло. Там-то ее и заприметила домоправительница кардинала и взяла к себе в услужение. Сюзанна, будучи девушкой неглупой, поняла, что птица удачи наконец-то обратила на нее внимание. В Пале-Кардиналь стоило служить хотя бы ради выгодных знакомств. А что касается разных неудобств, вроде кошачьей вони, приставаний Жана или нередких вспышек раздражения госпожи де Комбале, то на эти «мелочи» юная камеристка старалась не обращать внимания…

Сюзанна и мадам разом склонились над платьем.

— По-моему, это еще хуже, чем было, госпожа, — честно сказала камеристка.

— Подождите, подождите, это лишь первое впечатление! — засуетился парфюмер. — Пусть платье проветривается хотя бы два дня…

— Что ж, выбирать не приходится. Теперь несите розовое, — велела мадам де Комбале. — Оно тоже «благоухает». Мэтр, а не помогут ли тут курения? Нет ли у вас состава, чтобы окуривать одежду?

— Есть составы, которыми окуривают во время чумы, мадам. И уж не знаю, возможно ли… — в замешательстве отвел глаза Барре.

— Эти кошачьи ароматы хуже всякой чумы! — решительно отрезала де Комбале. — Сегодня же к вечеру доставьте вашу курительную смесь в необходимом количестве!..

Пока мэтр Барре, отдуваясь и краснея, помогал хозяйке Пале-Кардиналь спасать платья и юбки, другая камеристка, Бернадетта, стояла перед отцом Жозефом.

— Этот парфюмер восстанавливает госпожу против кошек его преосвященства, — докладывала она. — Мэтр внушает ей, будто в котах сидят демоны.

— Так многие считают, дитя мое, — добродушно отвечал монах.

— Но он уговаривает госпожу избавиться от кошек!

— Не так уж это глупо, если подумать… Моя ряса тоже порой «благоухает» кошатиной. Но ничего подобного не случится. Мы должны оставить его преосвященству эту маленькую забаву и утеху ради отдохновения и успокоения его мятущейся души, изнывающей под тяжким бременем ответственности за благополучие Франции. Так что попробуй-ка лучше внушить своей госпоже, что мир в доме важнее маленьких неприятностей с запахом. В конце концов, пусть она купит себе новые платья. А деньги на это у кардинала найдутся непременно.