Дон Колдсмит - Раскол племен Страница 14

Не спеша, торжественно Белый Бизон развязал мешочек и вытряхнул из него пять маленьких сливовых косточек. Затем он достал специальный сосуд, сделанный из кончика бизоньего рога, и бережно сложил косточки в него. Отполированный черный рог заблестел, когда шаман поднял его и начал петь слова заклинания. Наконец Белый Бизон простер руку над гадальной кожей и высыпал косточки на ее поверхность.

Барсук зачарованно смотрел, как они прыгают и скользят и наконец замирают. Четыре из пяти лежали черными сторонами кверху, одна показывала желтую некрашеную сторону.

— Айээ, дело плохо, как я и сказал, — нараспев промолвил довольный шаман.

— Это обман! — Барсук почти закричал. Он прыгнул вперед и сгреб рассыпанные по коже косточки.

Белый Бизон, бесконечно изумленный, мог только безмолвно следить за неожиданным поворотом дела. Молодой воин тряс косточки в ладонях. Как он мог так быстро понять их секрет?

Барсук высыпал косточки обратно на кожу и, замерев, ждал, когда они остановятся. На этот раз все пять легли черными сторонами вверх. Лицо Барсука начало наливаться гневом. И в этот миг Белому Бизону открылось истинное положение вещей. Барсук не разгадал секрета косточек. Он просто разозлился, что их волшебство обернулось против него.

Взмахнув рукой, наглец смел косточки с гадальной кожи. Они разлетелись и запрыгали по типи, одна едва не упала в очаг. В полной тишине другая косточка с мягким щелчком ударилась о туго натянутый кожаный чехол типи рядом с Вороной. Та автоматически поймала отскочившую косточку и уставилась на нее.

— Это обман! Мы все равно пойдем! — Барсук вскочил и выбежал из типи.

Глава 11

Ворона и Белый Бизон несколько мгновений в ошеломленном молчании смотрели друг на друга. Потом старуха, неодобрительно цокая языком, принялась собирать рассыпанные черные сливовые косточки. Одна куда-то затерялась, но в конце концов Ворона нашла ее в золе возле очага.

Белый Бизон внимательно осмотрел косточки и вместе с чашей из бизоньего рога убрал обратно в мешочек. Шаман очень обеспокоился. Было ясно, что Кровавые собираются отправиться на охоту, не обращая внимания на прорицание. Складывалась крайне затруднительная ситуация. Клан Лошади собирался отправиться в путь. Теперь они должны или ждать возвращения Кровавых, или, если необходимо, уходить без них. И то, и другое было плохо. Юнцы снова создавали проблемы для клана и собственных семей.

Белый Бизон поспешил к типи вождя, торопясь сообщить ему о случившемся. Снимающий Голову стоял у входа и смотрел, как Барсук скачет по лагерю, созывая своих сторонников на охоту.

— Прорицание было плохим, Снимающий Голову. Но они все равно уезжают.

К вождю и шаману присоединился Койот, и втроем они смотрели, как растет волнение среди молодых воинов и увеличивается группа верховых охотников.

Койот заговорил:

— Мы выходим завтра, даже если они не вернутся?

Снимающий Голову не отвечал. Он задавал себе тот же вопрос. К тому же в душе его вспыхнули прежние опасения при виде гарцующих и кричащих Кровавых. Не похоже это было на подготовку к охотничьей вылазке. Им надлежало быть спокойными и сосредоточенными. А вместо этого они словно распаляют друг друга. Это будет не охотничья вылазка. Это будет военный поход!

Ряды охотников все увеличивались, и даже отсюда было видно, что к Кровавым примкнули молодые воины из других кланов Народа. Айээ, теперь уже казалось, что всадников больше, чем у человека пальцев на руках и ногах!

Пеший воин появился среди типи и направился к верховым. Снимающий Голову узнал Верного Глаза, а в следующий миг — и предмет его внимания. Разъяренный мужчина подошел к всаднику, который оказался его непослушным сыном, и заспорил с ним.

Вождь и его советники были слишком далеко, чтобы расслышать слова, но все было ясно и так. Верный Глаз запрещал сыну ехать с Кровавыми, а юноша настаивал на своем праве решать самому. Разговор явно зашел в тупик, когда подъехал высокомерный Барсук и вмешался в спор. Верный Глаз гневно обернулся к молодому воину, и голоса спорящих сделались громче.

Снимающий Голову понял опасность и рванулся вперед. Спорящие находились в доброй сотне шагов от него, и не успел вождь пробежать и половины пути, случилось неизбежное. Верный Глаз яростно вскрикнул и замахнулся на лошадь Барсука. Животное шарахнулось, и оружие, которым взмахнул в воздухе молодой воин, не достигло цели. Верный Глаз ухватился за повод, заставляя лошадь повернуть голову, и тут Барсук ударил во второй раз.

Старший воин уклонился от удара, перехватил запястье нападавшего и встряхнул, заставляя того разжать пальцы и выпустить оружие. Верный Глаз был некрупным мужчиной, но, казалось, силы его удесятерились, когда он подпрыгнул и стащил Барсука с лошади. Юноша тяжело рухнул наземь, но сразу же вскочил и сцепился с врагом. Вместе они упали и, обмениваясь ударами, покатились по земле, прямо под ноги перепуганной лошади.

Снимающий Голову, задыхаясь, добежал до толпы, собравшейся поглазеть на драку. На миг спины заслонили от него катающихся по земле мужчин, и вождь протиснулся вперед, отпихнув в сторону лошадь.

Барсук как раз поднимался, тяжело дыша.

— Он мог убить меня! — Голос юноши звучал почти умоляюще.

Снимающий Голову увидел неподвижное тело, лежащее лицом в пыли. Вождь опустился на колени и бережно перевернул Верного Глаза на спину. Кровь струйкой потекла из глубокой раны в животе. Глаза, которые видели так хорошо и снискали воину уважение племени, невидяще уставились на солнце.

По увеличивающейся толпе побежал гневный ропот. Взгляд Барсука перебегал с одного лица на другое, в отчаянии ища поддержки, но встречая лишь гнев.

— У меня не было другого выхода! Он напал на меня!

— У Верного Глаза не было оружия, — тихо заметила женщина, и возмущенный ропот усилился.

Койот, отдуваясь, подбежал, присел на корточки рядом со Снимающим Голову и торопливо заговорил:

— Снимающий Голову, это дело должен решать Большой Совет. Я послал за верховным вождем.

Люди были совершенно ошеломлены случившимся. Запрет на убийство одного члена племени другим был самым суровым из всех табу. И хотя жестокость и смерть были обычным делом, этот закон соблюдался неукоснительно. Убивать представителя Народа нельзя.

Барсук все еще беспомощно озирался, ища и не находя поддержки, когда прибыл верховный вождь в сопровождении двух старейшин Северного клана. Толпа расступилась, освобождая проход. Острые глаза старого вождя Много Шкур с одного взгляда оценили ситуацию. Жена Верного Глаза сидела возле него, тихо всхлипывая. Его сын, причина всего случившегося, стоял, словно оглушенный.