Олег Рясков - Король Мадагаскара. Книга первая Страница 15

Дарья аж поперхнулась:

– А меня спросить?

Тут Воронов не выдержал, бросил вилку, и, пугая своим грозным видом вздрогнувшего от звона Анатоля, продолжил тоном уже не терпящим возражения:

– Много чести! За кого скажу, за того и пойдешь!

Тут он натолкнулся взглядом на учителя танцев, тот аж замер с кружкой в руке, не смея думать, что хозяйский выбор пал на него. Но Воронов отвернулся от француза, как от кислого яблока:

– И не хлыща малолетнего! А мужа зрелого…

Но, как говорится, яблоко от яблони недалеко падает! Молодая хозяйка вскочила с места, и в ее глазах тоже молния блеснула:

– На водопой-то коня привесть каждый может. А вот заставить его пить!.. – и вышла вон.

«Не оплошала бы Прасковья!» – накинув плащ, думала Дарья. Но, сбежав вниз, успокоилась – ее уже ждала запряженная карета, да не у входа, чтобы не попадаться под хозяйский взор, а у конюшни.

– Пошел! – крикнула молодая хозяйка кучеру и захлопнула дверцу, откинувшись на сидения. Воронов, хоть и выглянул в окно на шум колес, но увидал лишь пыль, поднятую лошадьми.

Надо отметить, что его, хоть уже и не служившего по возрасту в Тайной канцелярии, помнили, а посему, когда его карета поравнялась с воротами Петропавловки, не остановили, поэтому появление Дарьи было для Ушакова полной неожиданностью. Глава Тайной канцелярии отложил бумаги, коими занимался с раннего утра, в сторону и встал навстречу незваной гостье:

– Что случилось? Здоров ли батюшка?

– Да, батюшка здоров!..Я к вам…по другому делу!

Ушаков указал Дарье на кресло у стола и внимательно осмотрел девушку. Та, однако, не села, лишь перевела дух и выпалила:

– Ваше сиятельство! Он ни в чем не виноват! Это я к нему зашла, а тут батюшка…

– Кто не виноват?..

Дарья, наконец села:

– Дело в том, что батюшка прогневался на одного офицера… Збруева. И отправил его к вам в крепость! Он ни в чем не виноват! Его надобно освободить…

Ушаков понял, о каком "офицере" идет речь, однако виду не подал, а лишь спросил посетительницу уже более мягким голосом:

– Осмелюсь предположить, что сим стремлением помочь «невинному офицеру» движет интерес… амурный?!

Дарья смешалась, промолчала, потупив взор. Ушаков, видя смущение девушки, не стал настаивать на ответе:

– Не волнуйся, освобожден он был из-под стражи и послан с поручением!

Дарья, забыв о смущении, ликом просветлела и наивно спросила:

– А куда?

"Ох молодость, молодость! Святая простота!" – улыбнулся про себя Андрей Иванович вопросу Дарьи, но тут дверь отворилась, и на пороге показался Хвостов. Заметив постороннюю, он не осмелился докладывать при ней, но всем видом показал начальнику, что весть у него важная и не терпит отлагательств. Поэтому Ушаков оставил молодую Воронову у стола и сам подошел к Хвостову:

– Ну?

– Отплыли, Ваше сиятельство!

Тем временем Дарья, деликатно отвернувшись от разговаривающих мужчин, наткнулась взглядом на карту, расстеленную на столе Ушакова. На красиво нарисованном острове было выведено по иноземному «Мадагаскар», а рядом с ним свинцовым карандашом был обведен остров святой Марии. "Ох, не туда ли и послали Андрея?!" – подумала она и оглянулась. Ушаков уже возвращался к столу.

– Прошу простить, сударыня, но куда послан ваш герой – сказать не могу, ибо это тайна государственной важности!

Он положил несколько бумаг на карту, закрыв название острова, чем окончательно рассеял сомнения у Дарьи:

– Понимаю. Государственной важности! – улыбнулась Дарья. Собственно, она узнала все, что хотела: – Я тогда…пойду?

– Батюшке поклон! – ответил Ушаков, слегка озадаченный столь резкой переменой поведения посетительницы.

Глава пятнадцатая

Вы можете меня упрекнуть в том, что увлекшись нашей очаровательной героиней, я совершенно забыл о двух молодых людях, которые в составе той самой таинственной экспедиции, уже час или два назад отправились в путь. И упрек этот справедлив, а по сему, оставим нашу юную особу и отправимся вслед за двумя кораблями, уносившими наших героев на запад, вдоль побережья северного моря.

Надо сказать, что их прибытие на борт фрегатов "Де Кронделивде" и "Амстердам-Галей" не вызвало никакого удивления. "Начальству оно, конечно, виднее!" – рассудили капитаны и определили новых членов экипажа на адмиральский корабль. Бен был водворен в лазарет, а Андрей, вместе с младшими офицерами, занял гамак в кубрике на нижней палубе, под капитанской каютой. Собственно, справедливости ради, заметим, что и лазарет располагался на той же палубе, только в противоположном конце, но от кубрика отделялся занавеской из старой парусины. Бен тут же дал понять, что "дохтур" – лицо особенное. И что к нему надо обращаться с должным почтением. Разложив все имевшиеся в наличии инструменты, он устроил ревизию корабельному докторскому инвентарю. Но, поняв, что проку от заржавевших пил и ножей будет мало, свернул все в сверток и бросил на дно сундука. Свой собственный инструмент был на порядок новее, да и состояние у него было не в пример лучше. Не успел Андрей положить плащ – его окликнул вестовой. Адмирал Вильстер вызвал весь офицерский состав двух судов, перед которым держал свою первую речь:

– Господа, я намеренно не собирал вас накануне, ибо экспедиция наша чрезвычайной секретности… Я буду держать в неведении даже дальнейший курс… до тех самых пор, пока…мы не пройдем Ла Манш!

Андрей окинул взглядом всех присутствующих. В капитанской каюте с трудом уместились двадцать человек – тут были все старшие офицеры и мичманы, кроме тех, кто держал вахту. "Неужели и впрямь среди них есть предатель?!" – Андрей еще раз прошелся взглядом по лицам. "Уж точно не по одному десятку лет во флоте. Пороху понюхали! И с Петром Алексеевичем в походы хаживали! И на стены крепостные лазали! Неужто, кто-то продался?! Вот загадка-то!"

Вильстер, тем временем, продолжал:

– С сего часа прошу следовать моим указаниям беспрекословно, так как за малейшее ослушание провинившийся будет караться суровым образом! – В этот момент без всякого почтения к рангам, муха, зудевшая все время у окна, перелетела на стол и, на свою беду, села аккурат на пакет с секретным курсом. Все уставились сначала на нее, а затем на адмирала. Вильстер не стал церемониться с обнаглевшим насекомым, и ударил его своим жезлом, который держал в руках. Удар был точен. Капитан смахнул убитое насекомое со стола и выжидательно посмотрел на адмирала. Тот продолжил:

– Если со мной что-то случится, то капитаны будут руководствоваться этими инструкциями, в которых изложена цель экспедиции! – Вильстер обвел всех присутствующих тяжелым взглядом, уткнув жезл в пакет. Потом пододвинул его к себе, развернулся, и, дохромав до окна, положил документ в стоящую там шкатулку. Только сейчас Андрей разглядел, что адмирал был одноногий.