Time Travel - Алексей Александрович Нескородов Страница 15

– А мы с вами раньше не виделись? – Спросил Иван.

– Может виделись, а может и нет. Я уже и не вспомню. Какая разница? Ты щенят брать будешь?

Иван вспомнил себя – мечтающего о собаке мальчугана, которому родители не хотят покупать щенка. Вспомнил, и захотел исполнить мечту. Взять и подарить щеночка, невзирая на запреты мамы, равнодушие отца и строгость правил, установленных таксистом. Да, это отступление от нормы, но он и так в силу обстоятельств, уже пренебрегал этим правилом и что? Небо не рухнуло, земля не сошла с орбиты и время не повернулось вспять.

Что может случиться от того, что он взрослый подарит себе ребенку маленького щенка? Он же не убивает Гитлера, не спит с Мэрлин Монро и даже не пытается отговорить отца от измен и обмана. Пусть все идет своим чередом, но у маленького Вани будет свой питомец. Мелочь, а приятно!

– Вспомнил! – Иван победоносно хлопнул в ладоши! – Вы продавали квас на ВВЦ!

– Было дело. – Ответила она, кокетливо поглаживая щеночка.

– А тут, что вы делаете?

– Наслаждаюсь свободой. Начальник пришел, посмотрел выручку и говорит: «Знаешь, Надя. Время сейчас такое… свободное. Вот и ты свободна».

Иван посмотрел ей в глаза и расстроился, будто он стал причиной ее увольнения. Она воткнула в рот сигарету, он поднес зажигалку и туман неопределенности выпорхнул из ее ноздрей.

– Вот кручусь, как юла на столе у знатоков. А вопросов лишь прибавляется. – Сказала она. – Но ты меня не жалей. У меня все тип-топ. Теперь я свободный предприниматель. Вот бизнесом занялась, щенят развожу.

– Вот они-то мне и нужны. Такие милые. А что за порода?

– Московская дворняга.

Иван завис. Он собирался услышать другое: йоркширский терьер, пудель или, на худой конец, болонка. Ведь именно о ней он так сильно мечтал в детстве. Пока он пытался найти слова, она продолжала ими раскидывать.

– «Не суди по одежке! – Сказала она. – В стране сейчас кризис. Приходится экономить. И вообще, в конфетке главное не фантик, а начинка и она у нас…

– С ликером? – Находчиво вставил Иван.

– С каким ликером? Чистый спирт!

***

Иван вновь у себя во дворе. У подъезда цветет клумба. На площадке кутит детвора, увлеченные домино старики раскладывают на столе костяшки, а бабульки мило ворчат на скамье. Одинокий, синий, как морская волна мотоцикл стоит у подъезда и ждет своего хозяина дядю Колю – славного добряка, который не раз катал Ваньку и его друзей.

С цветком в руке и щенком под рубашкой, Иван приближается к двери. На ней нет домофона и защитных кодов. На деревянном фасаде нацарапаны вечные тексты: «Спартак – чемпион», «Цой жив», «Анархия – мать порядка».

Волнение растет с каждым шагом. Иван стоит на пороге, не решаясь двинуться вперед. Маленький комочек жизни трясется в его руках, передавая дрожь всему телу. Еще минута и он будет у дверей своей квартиры – того места, где прошло всё детство. Еще мгновение и он снова увидит маму, молодую, амбициозную и красивую, которая верила отцу, несмотря на всю его ложь. Еще немного и он увидит себя, маленького хулигана, жадно познающего мир. Увидит и подарит щенка, исполнив мечту, которую он пронес сквозь всю жизнь.

Подъезд встретил Ивана сырой прохладой. Преодолев два этажа, он стоял перед обтянутой кожей дверью. Время шло, он суетливо переминался на коврике, держал палец у кнопки звонка и не решался его нажать. Совершить лобовое столкновение с прошлым было страшнее, чем подцепить COVID. Иван чувствовал тяжесть дыхания, думал развернуться и уйти и, все же, коснулся звонка.

– Кто там? – За дверью послышался детский голос.

– Ванька, открывай! Папа тебе подарок принес! – С надрывом сказал Иван.

– А вы кто? Мне родители не разрешают открывать дверь чужакам.

– Так я не чужак, я свой! Я друг твоего отца. Он подарил тебе собаку!

Иван поднес щеночка к глазку, чтобы мальчик мог его рассмотреть. Щенок ласково тявкал. Его маленький черный нос отчаянно искал щель. Дверь открылась и за ней Иван увидел себя. Маленький Ваня сиял от счастья, прижимая к груди собачку. Пес слюнявил его подбородок и довольно вилял хвостом.

– Вы кто? – Послышался родной голос. Иван поднял взгляд и увидел маму. «Мама, я твой сын» – чуть было не вырвалось из его уст.

– Я друг Вашего супруга. – Сказал он, переведя дух. – Он просил передать вам это.

Иван протянул цветок – белую розу, как в песне, которую когда-то так любила его мать. Она приняла подарок. Взгляд смягчился, щеки покраснели и покрылись морщинками из-за улыбки, всплывшей на лице.

– Это что за хуйня?! – Покатилась с лестницы чья-то брань. Иван, его маленькая копия и их мама повернулись и увидели отца. Тот стоял на пролет ниже. Бешеный взгляд посылал молнии, взъерошенные волосы кишели на голове, словно змеи медузы Горгоны, а похожие на Боярского усы на этот раз были вылитым Гитлером.

– Ты в конец охуел? – Спросил он, крепко сжав кулаки.

– Ты опять все неправильно понял. – Сказал Иван. Он примирительно вскинул руки и продолжил выйти на улицу.

Дело близилось к новому бою, но разговор тет-а-тет погасил огонь войны. Откровенный мужской диалог рассеял нелепые домыслы. Отец поверил сыну, крепко пожал его руку и пригласил к себе.

МЕСТО ПОДЗАРЯДКИ

Милый дом из далёкого детства принял Ивана спустя много лет. Он вновь стоит в прихожей, пока мама с папой суетливо бегают по квартире. На полу валяются цветастые кроссовки. Над зеркальцем, весело побрякивают ключи. С кухни веет мамиными гренками.

– Что ты мнешься? – Спросил отец с присущей ему интонацией. – Проходи, чувствуй себя как дома.

В сердце Ивана звучали салюты, яркий фейерверк ностальгии ослеплял и придавал сил. Сказка продолжалась. Он снова оказался дома в кругу семьи, посреди любимых игрушек и вещей.

Раздвинув бамбуковые шторки, он вошел в комнату. Люстра свисала с потолка, болтая сосульками. Могучий ковер с кружевными узорами закрывал стену. Рядом с ней стоял старый диван, покосившийся подлокотник которого, будто подмигивал ему, напоминая о тысяче ночей, наполненных мечтами, слезами и страхами.

У другой стены возвышалась сотканная из полок и ящиков чешская стенка, которую он вместе с мамой высидел в бесконечной очереди, а затем часами собирал с отцом. Он пригляделся. На полке выстроились викинги. Черные, будто из гуталина, размером в два кулака, они замахивались на неандертальцев. Поблизости лежали фотоаппарат «Смена» и магнитофон Весна, вокруг которого рассыпались кассеты с звездами отечественной эстрады: мама слушала Пугачеву, папа – группу Лесоповал, а маленький Ваня предпочитал песни