Георгий Савицкий - Небесный спецназ Сталина. Из штрафной эскадрильи в «крылатые снайперы» (сборник) Страница 17

А рядом ударил по еще одному «пикировщику» Олег Погорелов. Его огненные трассы разнесли хвостовое оперение «Юнкерса-87», после чего тот закрутился в штопоре.

– Ведомый, прием. Выходим из атаки разворотом с набором высоты.

– Понял, командир.

Пара «аэрокобр» вышла из атаки и снова обрушилась уже на замыкающее звено «юнкерсов». Немецкие пикирующие бомбардировщики, потеряв командира, начали в панике метаться по небу, сбрасывая бомбы на свою же пехоту и танки. До наших позиций стервятники Геринга так и не дошли.

Пожалуй, не было у гитлеровцев самолета, который бы так люто ненавидели советские люди, как «Юнкерс-87». И за три года беспощадной войны эта ненависть только усилилась. Первые, самые страшные дни войны – пылающее лето сорок первого… Черные кресты в контрастной белой окантовке на широких крыльях с характерным изломом. Вынимающий душу вой сирен, грохот и фонтаны разрывов бомб. Безжалостные пулеметные очереди – на бреющем, по женщинам и детям, по колоннам беззащитных беженцев.

И теперь «сталинские соколы» рвали на куски проклятых «лаптежников»!

Пройдя сквозь строй немецких пикировщиков и свалив еще троих, командир с напарником по широкой спирали стали набирать высоту. Майор Волин, ведя бой, не забывал наблюдать за своими подчиненными. Пока ребята справлялись.

Уходи на вираж! Второе звено сковало истребители прикрытия. Массивные «фокке-вульфы-190», хоть и имели на борту внушительную батарею из шести огневых точек, существенно проигрывали в маневренности и возможности быстро набирать скорость.

Советские летчики считали «Аэрокобру» маневренным истребителем, не уступавшим противнику ни на вертикалях, ни в горизонте. Оценка разительно отличается от оценки американских летчиков. Дело в том, что американцам не нравилось поведение «Аэрокобры» прежде всего на больших высотах, в то время как у нас на фронте большинство воздушных боев велось у земли или на средних высотах. Хорошая аэродинамика, «зализанные формы» истребителя P-39 в сочетании с мощным двигателем «Аллисон» V-1710 делали «Кобру» неотразимым противником, особенно в умелых руках советских асов.

Что и доказывали сейчас молодые лейтенанты. Это были уже не те «скороспелые» лейтенанты «образца 1941года». Немало их устремилось в свое последнее пике в неполных девятнадцать лет, или – на таран! Вечная им память… Но их смерти не были напрасны! Они выиграли драгоценное время для подготовки воздушных бойцов. Да и сами молоденькие лейтенанты, из тех кто выжил, с ранней сединой на висках, сами учили молодых учлетов.

А сейчас получилось уже все наоборот! Наши лейтенанты после окончания училищ шли в запасные авиаполки, где их «натаскивали» тактике воздушного боя опытные фронтовики, такие как майор Волин. Так что кое-что они умели.

А вот для FW-190 плохо было и то, что большинство летчиков, подготовленных для этого истребителя, остались на Западном фронте. Молодое пополнение люфтваффе даже под руководством опытных инструкторов не могло реализовать огромный боевой потенциал истребителя в полной мере. В результате самым грозным противником у наших летчиков считался все же «Мессершмитт-109», давно и более успешно освоенный пилотами противника, а не «фоккер».

Это лишний раз доказывает простую истину: даже посредственный самолет с хорошим летчиком в кабине одержит победу над мощным истребителем, которым управляет неопытный «желторотик». Однако это не значит, что для «орлят» майора Волина бой был легким. Одна из «аэрокобр» все же попала под огонь «Фокке-Вульфа-190». И немецкий пилот одним движением пальца доказал свое огневое преимущество. Шесть огненных трасс буквально перепилили несчастную «Кобру» пополам! Разрывные снаряды ударили по двигателю за кабиной и разнесли в клочья фюзеляж. В итоге пылающий обрубок самолета, кувыркаясь, падал к земле. Но молодой летчик не растерялся и рванул рычаг аварийного открытия кабины. «Автомобильная» дверь отлетела в сторону, а летчик рванул замок привязных ремней. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло!

Существенным недостатком истребителя P-39 являлись практически стопроцентные ранения пилота, покидавшего самолет с парашютом. Еще в самом начале американские летчики уже через несколько недель полетов на «кобрах» говорили о том, что покидание в воздухе самолета через дверцу автомобильного типа – это «рискованный бизнес». Также и множество советских летчиков пострадали при прыжках с парашютом из кабины «Аэрокобры» – стабилизатор самолета бил по телу прыгнувшего пилота. «Прелести» прыжка из «Аэрокобры» испытали даже такие асы, как Николай Искрин и Борис Глинка. Глинке стабилизатором перебило обе ноги, и он уже не смог вернуться к летной работе. Парашют для летчика «Аэрокобры» в буквальном смысле оставался последним шансом – самолет покидали в самом крайнем случае.

Но как раз в случае подбитого летчика – стабилизатора просто уже не было, он разлетелся на обломки! Так что покидание прошло нормально. Молодой летчик специально затянул прыжок, раскрыв купол парашюта почти что над самой землей. К счастью для него воздушный бой уже переместился на нашу территорию.

Майор Волин огляделся: строй «лаптежников» был рассеян и уничтожен. Уцелевшие после стремительных атак наших истребителей «юнкерсы-87» были вынуждены сбросить свой бомбовый груз на свою же пехоту и танки. «Фокке-вульфы-190» также ушли. Боевая задача была выполнена.

– Я Леопард-1, прием. Всем «Леопардам» – выходим из боя. Как поняли меня, прием?

– Вас понял, Леопард-1, выполняем.

Истребители легли на обратный курс.

На аэродроме их уже ждал заместитель комполка майор Иван Негода.

– Ну, как слетали?

– Нормально, боевое задание выполнено. На подходе перехватили группу «лапотников» под прикрытием «фокке-вульфов». Строй бомбардировщиков был рассеян, сбито пять «юнкерсов» и три «Фокке-Вульфа-190», – гимнастерка и волосы под шлемофоном у Александра Волина были мокрыми от пота. – Один самолет подбит, лейтенант Кугушев выбросился на парашюте.

– Да, пехотинцы ужа связались с нами. Он ногу повредил, но это несерьезно. А так никаких ранений.

– Ну, хорошо. А Батя где?

– Ушел с первой эскадрильей на задание. Саша, давай в штаб на инструктаж – сейчас техники подготовят истребители и снова пойдете на перехват гитлеровских бомбардировщиков. С КП авиации сообщили о приближении большой группы «хейнкелей-111».

Накал воздушных боев первого дня Курской дуги правдиво передают слова генерала Руденко:

«Я много наблюдал воздушных боев, но такого упорства, такой стремительности, такого мужества наших авиаторов мне не приходилось видеть ранее».