Юрий Волошин - Друзья поневоле Страница 17

– Много не даю, но совсем без этого никак нельзя. Так что не обессудь, Пахом. А теперь трогай, нечего глаза тут мозолить. Прощевай!

Все заговорили разом, прощаясь с конюхом. Тот тронул отдохнувшего и отъевшегося коня, и вскоре сани скрылись за поворотом.

– Ну, а теперь и нам можно трогать, – сказал Сафрон, оглядывая собравшихся вокруг. – Спиридон, все вали на меня, не бойся очернить. Я это тебе дозволяю. Вряд ли скоро встретимся, так что прощевай и ты, друг. Большое спасибо за приют и ласку. Фекла Васильевна, да хранит вас всех Господь. Не поминайте лихом. – Он не замечал, что говорит почти так же, как и только что Пахому, но этого, видимо, никто не приметил. Да и надо ли примечать-то такое? Остальные тоже прощались с хозяевами, махали руками, подбадривали.

Ребята влезли в седла, устроились поудобнее, и маленький караван тронулся в путь. Группка провожающих еще постояла немного у ворот и постепенно исчезла на подворье.

Сафрон молча правил санями, ребята так же молча ехали сзади. Прохожие с интересом провожали взглядами их обоз, Сафрон некоторым знакомцам помахивал рукой. Петька с гордым видом на прощание оглядывал мальчишек, которые попадались на пути, особенно знакомых. В душе нарастал тревожный комок неопределенности, сердце тревожно замирало в предчувствии чего-то большого и неотвратимого. Грудь заполняла тоска и жуть неведомого.

– А куда мы едем? – шепотом спросил Гардан, наклоняясь к Петьке. Петька неопределенно пожал плечами и ответил так же шепотом:

– Не знаю. Тятька не говорит. Погодь малость – узнаем… Как ты в седле? Выдюжишь?

– Пока да, а коли боль доймет, так ведь сани рядом. Завсегда можно отдохнуть.

Они проехали ворота, съехали на лед реки и повернули в сторону Новгорода. Кони неторопливо вышагивали, помахивая головами. День катился к вечеру, и ребята недоумевали, чего это Сафрон вдруг решил ехать на ночь-то глядя. Однако они молчали, не решаясь нарушить его тягостные раздумья.

Пошел снежок, падающий крупными редкими хлопьями. Огромные торока и сумы за седлами покрылись белым саваном, ветерок тихо поддувал в спину, и ехать было легко и приятно. Седла нагрелись, и нервный озноб уже перестал сотрясать мелкой дрожью тела ребят.

Стало смеркаться. Сафрон натянул вожжи, кони стали. Он обернулся к ребятам и спросил:

– Что, версты три отъехали, а? – И, не дожидаясь ответа, сам продолжал: – Отъехали. Вон и вечер наступает. Пора нам поворачивать.

– Чего так? – не выдержал Петька.

– Это на всякий случай. Если кто следить станет, то мы его этим со следа собьем. Нечего всем знать, куда мы подались.

– А куда подались-то, тятя?

– В Иван-город, сынок. Там и обоснуемся, коли Господу будет угодно. Рядом Нарва, через реку быстро перемахнуть можно, так что в случае чего… – Он не договорил, но и так все ясно было. – Знакомцев и там можно найти. Города все торговые, а Ливонская война закончилась. Авось проживем.

Сафрон зачмокал губами, разворачивая коней, и караван поплелся назад. Сафрон обернулся к ребятам:

– Вот так, все опять начинается сначала. Дай-то Бог нам не оплошать.

Подъезжая к городку, Сафрон захлопал вожжами по спинам коней, и сытые лошади затрусили в ночной темноте мимо темных строений Яма. Встречный саней не попадалось, и это радовало Сафрона. Все меньше любопытных глаз. Авось никто не обратит на них внимания или не узнает их.

Редкие огоньки вскоре скрылись за поворотом реки. Темнота окутала путников. Кони мерно трусили легкой рысью, снег продолжал падать тихими хлопьями. Все молчали, погруженные каждый в свои мысли. Что их ждало впереди? Какие повороты судьба уготовила им? Один Всевышний мог ответить на эти немые вопросы. Ребятам же нравилась такая кочевая жизнь, а Гардан и вовсе не понимал оседлости. Кровь его предков-кочевников играла в его жилах, и он не видел ничего особенного в перемене мест. Его тянули к себе новые впечатления, новые приключения, которые и толкнули его на службу к царю московскому.

Вскоре Гардан почувствовал, что сильно заболела нога. Он помялся малость, потом подскакал к саням и спросил неуверенно и смущенно:

– Хозяин! Можно мне в сани? Нога что-то беспокоит.

– Притомился, Гарданка? Что ж, давай перебирайся в сани. Тпрууу!

Они поменялись местами. Сафрон взобрался в седло, и все опять тронулись дальше. Гарданка с трудом устроился в санях, которые были завалены товаром, снедью, сеном и прочим необходимым. Сафрон поехал впереди, не сбавляя темпа. Видно, он хотел за ночь отъехать подальше от Яма.

Петька подскакал к отцу, спросил, прикрывая лицо рукавицей от снега:

– Тятя, а далече отсюда до Иван-города?

– Верст тридцать с гаком будет. По реке сначала, а потом свернем прямо к городу. Там уж недалече останется, так что днем и приедем.

Глава 8

Захват

Весна вступила в свое завершение. Отшумели обильные дожди с ледоходом, деревья оделись в нежную зелень листвы. Было тепло, но ветер с моря нес сырость и промозглость. Река рябила, блестела на солнце. Волны с ласковой нежностью покачивали лодчонку, на которой умостились друзья Петька и Гардан, уже полностью оправившийся от раны. Теперь они на пару помогали Сафрону Никаноровичу в его торговых делах. А сейчас ребята решили на завтрак наловить рыбы, пока солнце только-только поднимается из-за чахлых стен Иван-города. На дне лодки уже трепыхались несколько рыбин, и запал рыбаков несколько поутих.

– Может, закончим? – вяло протянул Петька, поглядывая на улов, который на этот раз не очень-то радовал обилием.

– Погодь малость, Петька, еще по одной вытащим, и тогда…

Петька молча согласился, уставившись на западный берег, где через реку громоздились бастионы Нарвской крепости. Она была гораздо мощнее восточного соседа и невольно возбуждала уважение своими каменными стенами и внушительными башнями.

У причалов уже толпились суда, протыкая небо остриями своих мачт. Скатанные паруса покоились под реями, и только вымпела резво трепетали на флагштоках. С моря медленно полз еще один корабль, вяло сбрасывая лишние паруса. Петька с мечтательными нотками в голосе, глядя на парус далекого корабля, произнес:

– Ни разу еще не плавал на больших кораблях по морю.

– Поплаваешь еще, – вяло откликнулся Гардан. Видно было, что его гложут мысли, отвлекающие и от рыбалки, и от Петькиных переживаний.

– Что-то ты сегодня невеселый, Гарданка? С чего бы это?

– Да так, брат. Тоска одна. На родину охота, а тут еще коня лишился. С чего радоваться. Душа страждет, засиделся я тут с вами.

– Домой хочешь? – в голосе Петьки прозвучали нотки недовольства.

– Вестимо. Чего я тут потерял? Холодно, сыро, солнца мало. Так в Волге охота поплескаться, поплавать, осетров половить, на Каспий смотаться с ребятами. Вольготно там!